про долг и пустяковую царапину, но я пресекла его энтузиазм на корню, заработав взгляд своей старшей служанки, полный искренней благодарности. Вот только благодарность эту в атаку не пошлёшь.
С могучей армией в составе Фергюса, Нэббилиона и меня родимой и думать нечего было самостоятельно отбить замок. Точно пришлось бы обращаться к имперцам, если бы не Гам, точнее – Гамелэр. Стражник, чей разговор с Люцем я подслушивала в крепости, используя бисерину-микрофон. В деревне я его сразу не узнала, но это он ткнул своего гаара навершием вринна, спасая жизнь Ламмара. Иначе командиру имперцев точно не уцелеть, подстрелили бы его из арбалета.
Именно Гам отобрал ещё троих гвардейцев, которых хорошо знал. И звали их Арм, Бит и Цем. Полные имена как-то позабылись, так что в моём сознании они и остались, как А, Бэ, Цэ. Арм, который ростом и комплекцией походил на своего теперь уже покойного сержанта, был, как оказалось изрядным шутником. Ему ничего не стоило заорать какую-нибудь команду, подражая командирскому голосу, а потом покатываться со смеху, глядя на творящийся бедлам. Старики, те об этой хохме знали, а вот новички… Сейчас этот талант пародиста оказался весьма кстати. Вот только…
– Вы не боитесь делать ставку на предавших дважды? – спросил меня перед выходом эльфийский владыка.
Что я могла ему ответить? Да, конечно, но выбора нет. Но я ведь чувствовала, что в этот раз бойцы не подведут. Где тут логика? Понятия не имею!
– Может лучше вместо них взять воинов Дрархурама?
Разумеется. Но если у меня нет ни одного леворца, на которого я могла бы положиться, кто из союзников со мной будет считаться?
– Что скажешь, Гамелэр? Лаэрииллиэн Эрвендилтоллион прав?
Воин только и ждал момента, чтобы возразить, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
– Не стану врать, нирта, – взгляд его был прям, а голос твёрд, – мне всё равно, кто будет королём Левора, но ни к вам, ни к вашему супругу я ненависти не питал. А то, что задумали эти, – он мотнул головой в сторону замка, – попахивает изменой. Я – человек маленький, и то вижу, что в бреднях этих придурков что-то не так.
– Так чего ради ты за ними пошёл? – задала я мучивший меня вопрос.
– Мне ж приказали, нирта, – удивлённо воззрился на меня воин, словно я несла полнейшую околесицу, – прямые начальники, поставленные королём.
Действительно, будто я не знаю. Вон у нас в России разве Елизавета и Екатерина не так же захватывали престол? Шуры-муры с офицерами, те поднимают солдат и дело сделано. Удастся мятеж – отлично, нет – тоже неплохо. Тогда будет как у Рафаэля Сабатини в самом начале его 'Одиссеи капитана Блада'. Главные заговорщики ушли от ответственности или откупившись, или благодаря заступничеству высокопоставленных родственников. Зато всех попавшихся под руку простолюдинов сгребли на каторгу. Даже тех, кто к мятежу, сказать по правде, и отношения то никакого не имел.
– Тогда слушайте внимательно, – обратилась я ко всем четверым, – знаю, что присягали вы королю, но раз такое дело, и не поймёшь, кто изменник, а кто нет, то выполняйте мои приказы, а я найду что потом сказать Его Величеству.
Воины дружно закивали. Ну их то дело маленькое – выполнять распоряжения начальства. Главное, чтобы тот, кто их отдаёт, от своих слов потом не отказывался.
– А если нас потребуют выдать на королевский суд? – осторожно спросил Гам.
– Из Золотого леса выдачи нет! – произнесла я историческую фразу.
Мы продолжаем осторожно спускаться по запорошенной снегом тропе. Точнее все, кроме меня. Я в это время усиленно изображаю Умирающего Лебедя на руках у священника. Порой его ноги скользят, и моё сердце замирает от страха. Трусиха Ола вообще бы давно с ума сошла, а я ещё ничего, держусь, раз за разом отталкивая противные липкие объятья подступающего ужаса.
Идущая впереди Эна оступилась, беспомощно взмахнув руками. Хорошо, что вовремя подхватила её правой 'хваталкой'. Надеюсь в замке лёгкого магического возмущения от этого никто не заметил. Девушка поблагодарила, а я покровительственно похлопала её 'рукой' по плечу, успокаивая.
Наконец топавшие впереди с факелом А-Б-Ц достигли уцелевшего участка дороги. Следом на кое-где засыпанный камнями обрывок серпантинной ленты вышла наша троица, а затем замыкающие Гам с Нэбом. Замковая стража не дремала. Мы ещё не успели подойти к донжону, как встречать нас вылезла целая процессия – почти полный десяток вместе с гааром.
– Ну что, старый пьянчуга, каков улов? – хрипло выкрикнул выступивший вперёд сержант.
– Как видишь, Пройдоха, не с пустыми руками, – подражая голосу бывшего командира (смертельно раненого Гамом и потом после допроса добитого имперцами), хохотнул Арм, сокращая дистанцию.
До гаара оставалась пара шагов, когда тот, почуяв неладное, вытянул шею, пристально вглядываясь в лицо подошедшего воина. Арм не стал терять времени даром. Удар ногой в пах, а затем кулаком по кумполу согнувшемуся противнику. Сержант ещё не успел упасть, а воин, выхватив меч, уже ринулся на следующего мятежника. Его совсем молодой противник замешкался, неуклюже схватившись за вринн и получив в лицо кулаком с зажатой в нём рукоятью меча, рухнул ничком на снег. Гвардеец, стоявший за его левым плечом, бросив оружие на землю, с поднятыми руками отскочил в сторону.
Вовремя, потому что я рванулся вперёд, пулей пролетев между ним и Армом.
Дальше у самой арки стоял арбалетчик. Он мигом натянул тетиву, но не додумался отступить назад под спасительный свод ворот. Болт в правое плечо и эльфийская стрела в шею ударили почти одновременно. Стрелок умер, даже не успев наложить тог-свисс.
Ну я так не играю. Только собрался сразить очередного злодея, и на тебе. Так имперцы с эллиенами всех врагов перебьют, мне ничего не оставят. Но времени сокрушаться над превратностями судьбы у меня не было, потому что по ту сторону прохода показался ещё один арбалетчик.
Не знаю, что творилось за моей спиной. Не до того было. К счастью в изменение окружающих реалий новый противник 'врубился' не сразу. Ну как же: враги повержены, полный триумф, осталось только дождаться благодарности начальства и раздачи пряников, а тут такой облом. Поневоле не поверишь собственным глазам.
Но как бы дядя не был заторможен, он успел взвести свою смертоносную штуковину, вставить стрелу и прицелиться. Тут на него вихрем налетел я, преодолев последние метров пять в высоком прыжке. Бым! Арбалетный полт унёсся куда-то под свод арки. Шмяк! Вторило ему упавшее с размаху тело. Сила инерции была так велика, что я проехал на этих импровизированных санках по снегу несколько шагов. Прямо по ноги вышедшему из башни адепту:
– Какого ху… У-у-и-и-и! – величественного рыка не получилось, потому что юноша… довольно симпатичный малый, и чего это они все подались в адепты, мёдом там что ли намазано… обеими руками схватился за яйца, по которым только что угодил мой 'кулак'.
Пока враг не очухался, я уже завладел его клинком Тьмы, треснув парня рукояткой по голове. Сопровождавший его бородатый стражник попытался поддеть меня вринном. Бдын! Срубленное лезвие глухо упало на снег. Мужик от удивления приоткрыл рот и так с ним и остался навеки, потому что тёмный кинжал лишил его жизни и выпил всю душу в мгновение ока.
Срава и сзади движение! Оборачиваюсь и сам на мгновение замираю от удивления. Напарник убитого стражника, вместо того, чтобы кинуться на меня, бросает оружие и валится на колени. У-у-у! Ы-ы- ы! Обхватив руками раненую голову, замотанную какими-то почерневшими тряпками, он заходится в диком нечеловеческом вое. Тело трясётся, слёзы катятся по лицу. Вроде оно молодое, а через мгновение кажется, что как у древнего старца, то вовсе мелькнёт что-то нечеловеческое. Прямо мистика какая-то! Не-е, на хрен! Пусть с этим 'клиентом' другие разбираются!
Кидаюсь в башню, одновременно пытаясь раскинуть 'сеть'. Второй этаж. Вот она галерея, что выходит во двор. Надо перебить засевших там мятежников, иначе всех наших как в тире перестреляют. Не понял? Их чего – только двое? Причём один уже не боец. Сидит, прислонившись спиной к стене, баюкая раненую левую руку из которой торчит болт. Кто ж его так умудрился подстрелить через узкую бойницу? Лихо!
Второй не спеша жмёт на спуск. Опускает арбалет, неторопливо натягивает тетиву. Опытный гад! Пострелял и хватит! Мой кинжал летит ему в спину и втыкается, пробив доспех. Рана пустяшная, если бы остриё не было зачаровано. А так клинок Тьмы, как оголодавший за тысячу лет вампир, жадно впивается в добычу, слизывая и втягивая в себя клубящуюся дымку чужой души.
