когда Цагн ушел, они отправились к тростникам.
Ихневмон сказал Квамманга:
— О Квамманга! Ты должен пойти и срезать мед, отнести его туда и размочить в воде — тогда ты увидишь, что будет.
Квамманга все так и сделал. Он положил мед в воду и позвал антилопу. Ихневмон сказал ему, что Цагн называл ее Сандалия Квамманга. Квамманга назвал ее также. И тогда антилопа выпрыгнула из зарослей тростника. А Ихневмон сказал:
— Ты должен устроить на нее засаду.
Антилопа выбежала и стала пить воду. А пока она пила, Квамманга выстрелил в нее — антилопа подпрыгнула, отскочила в сторону, побежала прочь и упала на землю.
А Цагн тем временем искал мед, и когда нашел его, то увидел, что мед совсем сухой. Он удивился — что такое сегодня с медом? — и заподозрил, что это из-за молодого Ихневмона; видно, он повел туда людей.
— Кажется, будто течет кровь — поэтому мед такой сухой. Обычно мед бывает сочным. Видимо, какая-то опасность угрожает моему дому. Попробую-ка я еще достать меда, чтобы выяснить, действительно ли пришла беда.
Он пошел в другое место и вырезал кусок медовых сот, но и этот мед был таким же сухим. Тогда он поднял свой колчан, повесил его через плечо и сказал, что пойдет и посмотрит, не сбылось ли его предчувствие.
Цагн пришел к водоему и позвал антилопу, но она не вышла. Тогда он заплакал, слезы полились из его глаз. Потом он встал и стал искать следы антилопы, увидел кровь и снова заплакал. Он накрыл голову кароссом и вернулся домой, плача. Он пошел и улегся, хотя солнце еще стояло высоко. Он был очень сердит, и вот он улегся.
А Квамманга пошел звать гци-йа-кцое:
— Ты, желтая мангуста, и другая, и вот та, вот эта и та, другая, — все гци-йа-кцое! Вас зовет Квамманга!
Все сбежались к мертвой антилопе и стали ее свежевать, а Квамманга отправился домой.
Тогда Цагн встал, взял свой колчан и побежал по следу антилопы. Он добрался до отмели и увидел, как гци-йа-кцое свежуют антилопу. Цагн вынул стрелу — он собирался биться с ними из-за антилопы. Он подбежал к ним и выстрелил, но стрела вернулась и прошла как раз над его головой, так что он едва увернулся.
А гци-йа-кцое продолжали спокойно резать антилопу и есть мясо, которое они приготовили. Ведь они знали, что стрелы Цагна не убьют их.
Цагн крикнул:
— В колчане есть еще стрела, я выстрелю, и она поразит вас.
Он подбежал поближе и выстрелил, но стрела вернулась и прошла возле его головы, так что чуть не убила его. Тогда, оставив стрелы, Цагн подбежал к гци-йа-кцое, чтобы бить их дубинкой. Но тут один из гци-йа-кцое выхватил у него из рук дубинку и стал бить его, а затем швырнул Цагна вниз, на рога антилопы. Потом он сказал, чтобы Цагн пошел за хворостом.
Цагн принес хвороста, и гци-йа-кцое разожгли огонь. Цагн опять отправился за хворостом и увидел на кусте желчный пузырь антилопы. Цагн сказал, что он проколет желчный пузырь, который висит на кусте. А желчный пузырь сказал, что тогда он разорвется и наступит тьма. Цагн согласился. Он проколол желчный пузырь антилопы — и тут же стало темно. Ведь желчный пузырь говорил, что станет темно. Цагн очутился в такой темноте, что не видел ни кустов, ни земли. И он оставался в кустах, потому что не мог выбраться оттуда. Тут его ум подсказал ему, чтобы он снял свою сандалию и бросил ее в небо; пусть она освещает для него землю. И он быстро сорвал с ноги сандалию и, даже не отряхнув ее от пыли, забросил вверх. Потом он сел и стал вглядываться во тьму.
Он увидел гци-йа-кцое, которые стояли и резали в темноте антилопу. Он встал и пошел к ним. Гци- йа-кцое бранили его:
— Это Цагн устроил проделку с желчным пузырем — тьма накрыла солнце.
Цагн сказал им:
— Вы должны светить себе факелом. А мне светит моя сандалия; она теперь в небе, я бросил ее, чтобы она мне светила, и вот теперь я вижу вас, вижу, как вы тут стоите.
Он пошел и, хотя была ночь, увидел и подобрал свой колчан. Цагн подобрал каросс, повесил через плечо колчан и пошел домой. Он все это сделал ночью — ведь ему светила его сандалия.
Ихневмон спросил его:
— О Цагн, это ты так заколдовал желчный пузырь антилопы, что солнце погрузилось во тьму и теперь сияет луна?
Цагн рассказал:
— Солнце ярко сияло. Я очень рассердился на гци-йа-кцое — он поборол меня и ударил дубинкой. Потом я собирал хворост, но я был очень сердит. Я вырыл яму для огня, но я был сердит. Я положил хворост в огонь, но я был сердит. Я положил на хворост камни, потом принес еще хвороста и положил сверху. Я разжег огонь, но я был сердит. Тогда было светло — был полдень. Но я был сердит, и я проколол желчный пузырь антилопы: я хотел, чтобы солнце погрузилось во тьму. И солнце зашло за гору, темнота накрыла землю. Тьма накрыла всех, и гци-йа-кцое тоже, мы все оказалась во тьме. Я подумал, быстро сдернул сандалию, подбросил ее вверх и сказал:
— Я — Цагн, и эта моя сандалия должна стать луной, которая сияет во тьме.
Вот почему луна сияет ночью. Вот почему луна холодная — ведь это кожаная сандалия. Она красная — на ней налипла земля и пыль, по которой ходил Цагн[36].
Солнце греет, потому что это Солнечная Подмышка. Когда светит солнце, люди испытывают жажду и пьют воду. Когда выходит луна, люди разжигают огонь; они ложатся спать. Когда светит солнце, люди стреляют газелей, они охотятся на них. Солнце освещает всю землю, и люди могут охотиться.
Журавлиха, ее подруга лягушка и муж лягушки — все они были людьми древнего народа.
Муж лягушки сидел и дулся на жену — она не разговаривала с ним. В это время прилетел жук и пролетел как раз мимо его носа. Он вскочил и побежал. А Журавлиха тоже вскочила и побежала за мужем лягушки, чтобы поймать его. Она хотела схватить его, а он вошел в камень; это был плоский камень.
Журавлиха стала искать его, она все ходила и ходила, пока не обнаружила его след, и пошла по следу.
Она сказала:
— Я здесь проходила, я пыталась поймать мужа моей подруги. Я пыталась его схватить, но не смогла: как раз вот в этом месте он вошел в камень.
Тогда она вернулась назад и обнаружила свои же следы.
И она сказала:
— Вот здесь я пробегала, здесь я пыталась схватить мужа моей подруги!
Она отощала, пока искала мужа лягушки. Она так отощала от огорчения, что от нее остались одни кости.
Она ходила-ходила, и ее услышали львы. Их было двое — по имени Пояс и Циновка. Теперь эти львы стали звездами в созвездии Южного Креста.
Львы пошли туда и увидели журавлиху. Они подкрались к ней, убили ее и съели. Когда они ели журавлиху, Циновка сказал:
— О Пояс! Смотри, чтобы человеческая кость не выскочила у тебя изо рта!
Но грудная кость журавлихи, вилочка, выпрыгнула изо рта Пояса и легла поблизости. Львы пытались отыскать ее, но не смогли. И они ушли.
А Цагн разыскивал свою сестру журавлиху. Он увидел следы львов, стал искать дальше и нашел
