— Это единственный выход для нас.
Сердце Саулины вдруг болезненно заколотилось.
— Могу я узнать, кто мой суженый?
— Феб Альбериги д'Адда, — ответил Наполеон.
— И он женится на девице в моем положении?
— Даю тебе слово, ты войдешь в его дом полновластной хозяйкой.
Месяц назад Саулина размышляла над тем, каковы будут плюсы и минусы, если она примет покровительство маркиза Феба Альбериги д'Адда. И вот теперь Наполеон Бонапарт подносит ей на серебряном блюде титул маркизы!
Еще совсем недавно ей казалось, что ее жизнь кончена, она хотела умереть. Теперь же она поняла, что ее жизнь только начинается. Она вообразила себя в подвенечном платье у алтаря, где священник в парадном церковном облачении во имя бога соединит неразрывными узами ее имя и то существо, что она носила под сердцем, с благородным именем Альбериги д'Адда. Для крестьянской девочки, всего четыре года назад покинувшей убогое селение Корте-Реджина, открывались двери мечты, причем в тот самый момент, когда она уже решила, что потеряла все.
Думая о Фебе Альбериги д'Адда, Саулина вдруг прямо перед собой увидела Рибальдо. Она провела рукой по его волосам и поцеловала его со всей страстью, на какую была способна. Но очарование тут же рассеялось: она целовала Наполеона Бонапарта.
И ее радостная улыбка сменилась слезами.
Эпилог
На этом все заканчивалось. Документы, свидетельства, письма не шли дальше 1800 года, но они давали основу для дальнейших углубленных поисков.
Дон Колли, приходский священник Кассано, пригласил меня к себе на ужин, но я отказался. После стольких часов, проведенных в «зеленой комнате» Наполеона, в обществе персонажей, вызванных к жизни документами, которые воссоздавали историю маркизы Саулины Альбериги д'Адда, мне необходимо было побыть в одиночестве.
— Вы нашли то, что искали? — спросил меня добрый священник.
— Я нашел многое, но не знаю, то ли это, что я искал.
— А табакерка?
— Теперь я знаю, откуда она взялась.
— И откуда же она взялась?
— Прямо из рук Наполеона Бонапарта.
— Правда? — его глаза загорелись.
— Она была подарена Наполеону его женой Жозефиной де Богарне по случаю их бракосочетания.
— Как же она попала к вашему прадеду?
— Это мне еще предстоит установить. Но мне уже известно, что маркиза Саулина стала владелицей табакерки во время Итальянской кампании Наполеона.
— Маркиза Саулина?
— По правде говоря, она не была маркизой по рождению. Она была крестьянской девочкой. Но она спасла жизнь генералу, и он подарил ей табакерку.
— Поразительно! — воскликнул священник. — Просто невероятно!
— Согласен с вами, эта история изобилует совершенно фантастическими поворотами.
— Останьтесь поужинать, — настойчиво пригласил он, — и мы спокойно все обсудим.
— Я очень устал, — извинился я.
— Да, я вас прекрасно понимаю, — согласился он. — Ничего, у нас еще будет время на днях. Ведь ваше происхождение скрыто там, в этих бумагах, не так ли?
— Нет, преподобный отец. Документы доходят только до 1800 года, нить обрывается накануне свадьбы Саулины и маркиза Феба Альбериги д'Адда.
Должно быть, он заметил, как я измучен и взбудоражен, потому что проводил меня до машины, не затягивая разговора, предмет которого живо его занимал.
— До свидания, — попрощался я, не назначив точной даты новой встречи.
— Очень надеюсь вскоре увидеть вас вновь, профессор Валери, — добавил он напоследок. — Полагаю, что теперь, выйдя на верную дорогу, вы не захотите останавливаться в своих исследованиях.
Разумеется, я не собирался останавливаться после столь многообещающего начала, но сейчас мне нужно было подумать.
Я вел машину по направлению к Милану. Глаза у меня горели от усталости. О ветровое стекло разбивались тучи мошек, и видимость была отвратительной. Позади ехал автомобиль, время от времени слепивший меня своими фарами в зеркале заднего вида. Мне и без того было нелегко, но эти внезапные вспышки просто выводили меня из себя. Я замедлил ход, и то же самое сделала машина с мигающими фарами у меня за спиной: обычный воскресный идиот, который при других обстоятельствах наверняка остался бы незамеченным.
На подъезде к Вимодроне у меня на щитке замигал указатель уровня горючего. Я свернул на бензоколонку. Все казалось привычным и знакомым. Я попросил служащего залить полный бак и протереть стекло, а сам прошел в туалет, где ополоснул лицо холодной водой. Прошлое и настоящее смешивались у меня в памяти, мне не терпелось поскорее вернуться в гостиницу: горячий душ помог бы мне сбросить усталость.
Но я не гнал машину. Несколько лет назад я понял, что, вжимая акселератор в пол, не сокращаешь расстояние, а лишь увеличиваешь напряжение и риск. По дороге я без конца перебирал в уме историю Саулины. Табакерка, доставшаяся нам от прадеда Рибальдо, принадлежала Наполеону Бонапарту, но он подарил ее маленькой Саулине Виоле. Каким же образом от Саулины она перешла к семейству Валери? Этот вопрос оставался без ответа.
Как получилось, что мой прадед Рибальдо носил то же имя, что и благородный разбойник, в которого Саулина Виола была влюблена? Теперь можно было считать точно установленным, что мой отец побывал на вилле Альбериги д'Адда и что именно там немцы сделали его мишенью в тире. Он остался жив после этой жестокой забавы, но его жизненные силы оказались безнадежно подорванными. Но что же искал Альберто Валери, мой отец, на вилле в Кассано?
Вопросы множились. Я приехал в Кассано, движимый лишь желанием прояснить свое происхождение, но теперь меня уже одолевали другие желания. Мне захотелось узнать всю историю Саулины, крестьянской девочки со светлыми локонами и черными глазами, дочери комедианта царского происхождения, ставшей маркизой в тот самый момент, когда она носила во чреве ребенка Наполеона. И кто у нее родился: сын или дочь? Может быть, этот ребенок стал наследником французского императора? Как сложилась его судьба? На каком историческом перекрестке потомки сына Наполеона повстречались с моей семьей? Ведь такую гипотезу тоже нельзя было отбрасывать.
Ветер прошлого подхватил истории множества жизней, в целом составляющих облик эпохи. Маленькая Саулина и окружавшие ее люди воскресили целый мир, существовавший два века назад, но, если хорошенько по-думать, существующий и до сих пор. В обществе полно разбойников, продажных банкиров, жеманных примадонн и всех тех, о ком рассказывали дневники.
Было ясно, что поиск моих семейных корней придется отложить, хотя я находил поразительные совпадения между прошлым и настоящим: мой прадед Рибальдо и благородный разбойник, незаконнорожденный дворянин, любимый Саулиной, носящий то же имя; Стелла Диана — героиня старинной песенки-считалки и белокурая красавица Стелла Диана, с которой я познакомился совсем недавно. Какая тут связь?
Все те же яркие фары (а может, уже другие?) опять прорезали тьму августовской ночи.
Два века назад Саулина ехала этой же дорогой в карете. Меня охватила тоска по прошлому. Я
