соблюдет… Бог мира будет с вами. Это картина осажденной цитадели. Это замок души христианина. Если замок можно удержать, то освящение и обновление возрастают; если его можно захватить, то начинается отступление и духовный упадок. Но у него сильный гарнизон. Его стены постоянно патрулируются. Его часовые никогда не спят на посту. Войско — это придворная стража Царя царей, она марширует под знаменем мира Божьего внутри цитадели, и сердца и мысли сохраняются в покое, потому что их Защитник — сам Царь, Бог мира, Который с ними. Представлял себе Павел такую картину или нет, вот результат его слов: присутствие Бога в силе и на опыте.
Третье обетование — мир, мир Божий… Бог мира. Обособленное от своего содержания в Новом Завете слово «мир» представляет собой род зефира, в нем много мягкости и сладости, но ценного вещества немного. Но если мы рассматриваем библейский текст, который связывает «мир» и «Бога», то там оно исполнено силы и энергии. «Бог мира» — это Бог, устанавливающий мир между собой и грешниками, то есть мир связан с Божьим делом спасения. Например, когда воскресший Христос посетил Своих учеников в первый вечер Пасхи, Его слова, обращенные к ним, были: «Мир вам». Это было не обычное приветствие, поскольку он повторил его почти тотчас же: «Мир вам», — чтобы подчеркнуть удивительную и замечательную реальность (Ин. 20:19,21). Иоанн связывает слово «мир» и показ Христом Своих рук и ребер (Ин. 20:20), потому что мир — это первый плод Голгофы. Бог мира — это Бог спасения, который уничтожает грех крестом Своего Сына.
Бог мира — это также и Бог силы, потому что это «Бог… мира, воздвигший из мертвых… Господа нашего Иисуса», и воскресение в Новом Завете — это замечательное проявление божественной силы (Евр. 13:20; Еф. 1:19—20). В другом месте: «Бог же мира сокрушит сатану под ногами вашими вскоре» (Рим. 16:20). Бог мира — это и Бог победы. Итак, обетование мира действительно исчерпывающе: спасение, сила и победа.
Каждый из нас несет огромную ответственность: движение вперед и непоколебимая стойкость церкви в мире зависит, в конечном счете, от состояния моего сердца, качества моей святости. В этой ситуации надо помнить, что Бог всегда пребывает с нами (2:13) и отмечает нашу жизнь знаком сверхъестественного. Он наша Стража и наш Защитник. Он дает нам мир. Задача наша огромна; сила, которую дает нам Бог, равноценна ей.
Придавая особое значение внутренней эффективности этого спасительного мира, мы не должны ограничивать его сферой спокойных чувств — «ощущением» покоя. Новозаветная идея «мира» взята из Ветхого Завета, где «мир» (shalom) имеет основное значение — «цельность». Это, несомненно, внутренняя цельность состоявшейся личности, но это, кроме того, и родственное слово, включающее в себя «мир с Богом» и мирную интеграцию в сообщество народа Божьего. Поэтому нельзя сужать смысл слова «мир», использованного Павлом; например, когда он обращается к Еводии и Синтихии, то предлагает им не просто успокоение, но мир, способный поправить их разорванные взаимоотношения, то есть — Божий сильный мир, как внутреннюю крепость и как противоядие против недобрых чувств по отношению друг к другу. Именно во внешних областях мир Божий проявляется в жизни как признак божественного.
До сих пор мы читали стихи 7 и 9, подробно рассматривая обетования, которые в них даются. И оставляли без внимания очень важное слово, общее для них, — слово и. В стихе 7 не сказано: Мир Божий… соблюдет сердца ваши; в нем говорится: И мир Божий… Точно так же, стих 9 говорит: и Бог мира будет с вами.
Иначе говоря, обетования — это следствие чего–то, что утверждалось ранее. В обоих случаях это «что– то» — ряд повелений. Слово Божье говорит нам, что если мы хотим обладать обетованиями, то должны повиноваться повелениям. Рассмотрим эти повеления как четыре закона.
Во–первых, есть закон для наших взаимоотношений; он утверждает, что центральное место всегда принадлежит Господу Иисусу Христу: Радуйтесь всегда в Господе… Кротость ваша да будет известна всем человекам. Господь близко (ст. 4—5). Возможность хвалиться Христом — отличительна черта религии завета Божьего (3:3), это был другой способ сказать: «Радуйтесь о Господе» (3:1). Суть в том, что нужно так ценить Иисуса Христа и так жаждать Его улыбки одобрения, чтобы ничто иное уже не имело значения. Он — вся наша радость. И естественно, мы не можем надеяться обладать миром Божьим, если не ставим на первое место Его, Который и есть наш мир (Еф. 2:14). Но в действительности главный пафос повеления Павла не в этом. Когда он говорит здесь, что мы должны «радоваться в Господе», то продолжает, побуждая нас подражать Ему в своем поведении: Кротость ваша да будет известна всем человекам. Господь близко. Должно быть, когда Павел ранее призывал человека к освященным взаимоотношениям (2:5–8), он смотрел на пример Христа, который так увлекал его. Он обобщает отношение Господа к другим в прекрасном слове, которое мы перевели как «кротость» (epieikes), безропотная готовность принять других такими, как они есть. Таким был Христос, и такими должны быть те, кто претендует на радость в Нем: тем более что Он рядом, Его пришествие близко. Как Он будет радоваться в нас, когда увидит, что мы так радуемся в Нем, что искренне готовы уподобиться Ему!
Во–вторых, есть закон для наших обстоятельств: молитва. Не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом (ст. 6). Павел предлагает здесь неизменное и универсальное лекарство от беспокойства: Не заботьтесь… но всегда… Соединение молитвы и благодарения — это лучшее противоядие от беспокойства и прелюдия к обладанию миром. В молитве беспокойство разрешается полным доверием к Богу. То, что причиняет беспокойство, приносится Тому, Кто абсолютно компетентен и в Чьих руках можно оставить проблему. В благодарении тревоги гасятся добровольным принятием беспокоящего обстоятельства как чего–то, что назначено премудрым, вселюбящим и всевышним Богом. Молитва поднимает вопрос, вызывающий беспокойство: «Как?» (Как мне справиться?) — и отвечает, указывая на Него, на Его ресурсы и обетования. Благодарение спрашивает: «Почему?» (Почему это случилось со мной?) — и отвечает, указывая на великого Делателя всего, Который никогда не действует бесцельно и Чьи цели всегда оправдываются.
Язык Апостола богат и выразителен, он подчеркивает значение, которое Павел придает этому рецепту мирной жизни. Главное слово молитва (proseuche): его сокровенный смысл — обращение с просьбой к Богу. Во время тревог легче всего спрятаться в угол, жалуясь самому себе, но только тогда, когда мы приносим проблему Богу, мы находим выход. Наш взгляд должен так настойчиво устремиться вверх, чтобы перед лицом престола в нем мгновенно, как в зеркале, отразилась вся жизнь. Прошение (deesis) указывает на наш смиренный статус просителей и на принесение наших нужд Господу. Желания (aitema) отвечают на Его доброжелательный вопрос: «Чего ты хочешь от Меня?» (Мк. 10:51). Павел объясняет нам просто и понятно: здесь — главный путь, ведущий к миру. Он использует повелительное наклонение, потому что пишет о вещах, которые мы должны делать и практиковать как верующие. Он дает нам закон для руководства в наших обстоятельствах.
В–третьих, есть закон для наших мыслей, дисциплина для нашего ума: что только истинно… о том помышляйте (ст. 8). К сожалению, слово наконец (ст. 8), как будто отделяет закон для наших мыслей от предыдущих законов; но ссылка на Бога мира (ст. 9) напоминает нам о мире Божием (ст. 7) и снимает разрыв между стихами 7 и 8… Кроме того, греческий текст Павла не требует этого слова[115]. Здесь лучше прозвучало бы слово «затем»: наши молитвы должны поддерживаться нашими мыслями, так как мы стремимся познать Его мир.
Глагол помышлять (logizomai) означает тщательно обдумать, определить ценности и привести свой образ жизни в соответствие с ними.
