только послужил сигналом к окончанию ливня, но еще исцелил слабость и головную боль.
Парень потянулся и встал.
– Погоди! – окликнула его Арина. – Тебе, наверное, вредно. Лучше полежи еще немного.
– Нет, я в лесу посижу, на свежем воздухе, – откликнулся Северин, – мне там легче будет.
– Это правда, лес его исцеляет, – подтвердил Глеб.
Северин вылез из палатки и разулся. Мокрая трава приятно холодила ноги. Из соседней палатки доносился раскатистый бас Семена Николаевича, с упоением рассказывавшего девочкам очередные сказки.
Воздух после грозы посвежел и был таким сладким, что Северин все никак не мог надышаться.
Парень двинулся к зарослям деревьев, остановился у тоненькой березки, обнял ее, точно девушку, прислонившись лбом к прохладной гладкой коре. Береза была ему рада. Ее листочки тихо трепетали, словно ласкали его по щеке, по шее. Теперь он словно считывал обращенные к нему эмоции. Она рада ему, она приветствует его.
Неужели он сходит с ума?
«В тебе – кровь моего брата Велеса», – вспомнились слова.
Может быть, это действительно так? Но что тогда несет эта кровь – благо или кошмар, который Северин очень хорошо знает по собственным снам, которые иногда прорываются в реальность неконтролируемыми приступами животной ярости. Он запутался, заплутался в трех соснах. Наверное, прав Глеб, говоривший, что нужно принять себя целиком…
«Ты прав… Мы любим тебя…» – прошептала береза, бережно гладя его по щеке.
Северин и в правду успокоился. Ему стало значительно легче, а в душе, после грозы, вдруг наступил блаженный покой – точно так же, как в природе.
Умиротворенный, парень двинулся было обратно к лагерю, но вдруг понял, что в лесу, кроме него, кто-то есть. Кто-то боязливо пробирается через заросли, стараясь двигаться как можно тише. Это враг. «Чужак, чужак!» – охотно подтвердили деревья, передав Северину смутный образ чужого беспокойства, страха и решительности.
«Тот парень, Ян, кажется, – подумал Северин. – Так и знал, что он не оставит нас в покое!»
Выследить чужака было легко – легче чем стакан воды выпить. Вот уже слышно его голос… И тут Северину захотелось отмотать ленту времени назад, чтобы никогда в жизни не слышать то, что он слышал сейчас. Он дорого заплатил бы, чтобы этого момента никогда не было!
«Знай же, что среди вас есть предатель, и однажды ты узнаешь его, если, конечно, осмелишься взглянуть в лицо правде», – торжествующе прозвучал в ушах лишенный интонаций мертвый голос.
– Они добрались до плиты, и если бы не ливень, уже достали бы секиру! Да, я в этом уверена. Готовьтесь вступить в игру…
Не помня себя, Северин вышел из-за охотно скрывающих его деревьев.
Арина стояла, небрежно прислонившись к стволу осины и держала у уха черную трубку портативной рации. Радиус действия у такой совсем небольшой. «Значит, враги уже близко», – машинально отметил парень.
И тут девушка заметила его. Глаза удивленно распахнулись, а губы сложились в беспомощную гримасу.
Они стояли друг напротив друга и молчали.
– Что у тебя там? Что-то случилось? – ожила мужским голосом рация у нее в руке.
Северин криво усмехнулся. Все, все оказалось подделкой, даже то волшебство Купальской ночи. Он думал, что между ними вдруг вспыхнула искра, но оказалось, это болотный огонек, влекущий прямиком в трясину. Ею руководил расчет, выходит, само знакомство – продуманный ход, способ влиться в их команду. О боги! Каким же дураком он был! Как глупо выглядел, и, должно быть, она вдосталь посмеялась над ним, над его щенячьими восторженными чувствами. И уехала она тогда в расчете подстегнуть его чувства. Девушка достойна похвалы – как хорошо, как тонко все рассчитала. Но какой же он идиот! Северин скривился, не сводя взгляда с Арины. Она сжалась, словно даже стала меньше ростом.
– Ты не все знаешь! Ты сейчас думаешь, что я специально завлекала тебя! Но это не так! Честное слово, не так! Когда я увидела тебя впервые, я не знала, что ты – это ты! – быстро и взволнованно заговорила Арина. – И я даже рада, что ты все наконец узнал! Ты не представляешь, как тяжело жить с этим! Как тяжело скрываться и чувствовать, что предаешь то, что тебе дорого, то, что ты действительно любишь…
– Не надо. – Северин покачал головой, желая только одного: чтобы она замолчала. Он не хотел слышать этот колдовской манящий голос. Все встало на свои места. Она – ведьма! Не зря таких сжигали на кострах. Самое лучшее, что он может сделать – это раздавить, уничтожить эту вредоносную тварь. Нельзя слушать ее, нельзя верить ни единому ее слову, ее слова – яд, они отравляют все вокруг… Недаром в сердце змеей угнездилась боль.
– Ты хочешь знать правду? – выкрикивала она ему в лицо, не отводя отчаянного взгляда. – Знай! Да, я состою в тайной организации. Мы возрождаем русские традиции и причастны к древним сакральным тайнам! Туда привел меня мой парень. Помнишь, я упоминала о нем, когда дядя Семен спрашивал про коловрат?.. Он научил меня всему, что я знаю, он сделал мою жизнь осмысленной и полной. И я любила, да, любила его! Вернее, думала, что люблю. До тех пор, пока не встретила тебя! В ту Купальскую ночь все переменилось…
– Ничего не переменилось, – жестко ответил Северин, приближаясь к девушке. – Не нужно оправданий, не пытайся разжалобить меня и уверить в своей любви. Я был слепым щенком и верил тебе, но теперь уже не верю.
В глазах девушки заметалась паника.
Ну что, ведьма, поняла, что номер не прошел?
– Северин!.. – Она протянула к нему руки.
Какие же они нежные и белые – каждая жилочка видна! Вот бы вцепиться в них, как в том сне, и перегрызть, растерзать это лживое тело.
Он схватил ее за шею, сжал сильными ладонями.
– Я задушу тебя, понимаешь, тварь! – хрипло проговорил Северин, чувствуя, что голосовые связки его подводят, а глаза застилает кровавый туман бешенства. – Ты просчиталась! И ты умрешь!
Она не сводила с него глаз, и как ни странно, в этих глазах была покорность, может быть, даже странное облегчение. Она не сопротивлялась. Но Северин вдруг почувствовал знакомый запах, присущий только ее телу, запах меда и полыни. Этот запах лгал ему даже сейчас, когда перестала лгать сама ведьма – он уверял, что Арина – его родной, единственно родной человек, что она любит его…
Это было так мучительно больно, что парень невольно разжал руки, и девушка упала.
Больно! Как же больно!
Он сжал зубы и отступил на шаг.
Она по-прежнему смотрела ему в глаза, мокрая насквозь от водопада, обрушившегося с осины. Прядь золотых волос беспомощно прилипла к щеке… Глаза кажутся особенно огромными на побледневшем треугольном лице.
Ведьма…
– Лучше убей меня! Если не веришь – убей! – Она снова протянула к нему тонкие лебединые руки.
Северин попятился. Уйти! Убежать! Бежать так быстро, чтобы беда осталась позади, не сумела его догнать!..
«Убей! – шепнул лес. – Ты божественной природы и можешь потребовать себе кровавую жертву! Ты в своем праве!»
Северин задыхался, а пульс диким африканским барабаном стучал в висках: «У-бей! У-бей! У- бей!»
Чтобы немного развеять этот морок, пришлось изо всех сил затрясти головой и закусить губу, чтобы ощутить вкус собственной крови.
Арина смотрела на него, уже ничего не говоря. Черная трубка рации валялась у девушки под ногами.
