будь он худшим, это что-нибудь изменило бы», — с сарказмом подумал Турецкий.
Марио — парень смелый и хладнокровный. И с бомбами он дело имел. Будь у него хотя бы пара минут без наблюдателей, Турецкий был бы спокоен, а так… Что, если ребята не успеют взять боевиков и кто-нибудь из них нажмет на кнопку? Погибнет Марио. Погибнут окружающие его люди…
— Александр Борисович, я справлюсь, — весело сказал Марио. — Вы же в курсе, я знаю практически все виды бомб, какие используют боевики. Я на этом кошку съел.
— Собаку, — машинально поправил Турецкий.
— И собаку тоже, — согласился Марио.
Итак, на то, что Марио успеет обезвредить бомбу, надежды мало. Что остается? Для начала просветить машину и узнать, где у них кнопка, посылающая радиосигнал на взрыватель. Допустим, удастся. Это раз. Что дальше? А дальше нужно попытаться заблокировать радиосигнал. Это два. И быстро обезвредить боевиков — это три. Подобраться к боевикам нелегко. Тут нужно действовать неординарно. Например… Гм… А в самом деле, почему бы нет? Это будет очень необычно!
Турецкий улыбнулся пришедшей в голову идее и сказал:
— Ладно, Марио. Операцию мы отменять не будем. По крайней мере пока. — Турецкий изложил Марио свои мысли. Тот слушал внимательно. На последнем пункте весело засмеялся.
— Кэт — будет в восторге, — сказал Марио. — Она прирожденная актриса.
— Посмотрим. Если что-то изменится, я тебе позвоню на сотовый. А сейчас ложись и хорошенько выспись.
— Без проблем. Слава богу, бессонницей я не страдаю.
— Счастливчик, — завистливо сказал Турецкий.
— А вот это, — возразил Марио, — мы узнаем завтра. Буона ноттэ, Александр Борисович.
— И тебе того же. Чао!
Турецкий положил трубку.
5
За пять лет работы в «Пятом уровне» Марио Гарджулло не раз приходилось рисковать своей жизнью. Как, впрочем, и жизнью других людей тоже. Поначалу это вызывало в его душе бпределенное напряжение. В первый год службы он даже не мог уснуть в ночь, предшествующую операции. Но потом Марио научился расслабляться; причем способ он для этого нашел особенный. Некоторые его коллеги практиковали аутотренинг, некоторые — в основном те, фамилии которых оканчивались на «ов» или «ский», — выпивали на ночь стакан водки. Женщины глотали снотворное или вышивали крестиком, чтобы успокоить нервы.
Марио не нуждался ни в первом, ни во втором, ни в третьем. Он просто стал фаталистом. Однажды Марио понял, что волноваться глупо, поскольку волнение ничего не изменит. Если Господу угодно призвать Марио к себе — смерти не избежать. Если час Марио еще не пришел… что ж, тогда тем более все волнения напрасны.
Поначалу Марио осознал это рационально, разумом, но со временем он уверил себя в этом настолько, что успокоил и собственную душу. Он совершенно перестал волноваться перед делом.
Имея живое воображение, Марио представлял себе смерть в виде греческих эриний, богинь мщения, которые постоянно следуют за человеком в ожидании подходящего момента, чтобы его прикончить. Если хочешь, чтобы богини мщения потеряли к тебе интерес, покажи им, что на душе у тебя легко и спокойно. Для этого мало просто лечь спать и уснуть. Нужно устроить небольшой праздник. «Пир духа», как называл это Витя Солонин. Одни плюют через левое плечо, другие крестятся и молятся, третьи убегают от черной кошки, а Марио Гарджулло за ночь до операции общался с женщинами. Конкретней — со случайными женщинами, еще конкретней — с проститутками.
Чаще всего он вызывал их на дом. Кое-кто из ребят знал об этой странной традиции, но предпочитал молчать — у каждого ведь свои заскоки и примочки.
В этот вечер Марио поступил как всегда. Он снял телефонную трубку и набрал номер «Дома наслаждений фрау Лемке». Он открыл для себя это место четыре дня назад, блуждая по Интернету. Фрау Лемке была милой, пожилой женщиной с добрым сердцем и белоснежными фарфоровыми зубами. Она встретила Марио на улице и провела его в «Дом наслаждений» (оказавшийся обыкновенной пятикомнатной квартирой) темными переулками, опасаясь разоблачения и уголовного преследования, так как занималась своим бизнесом не совсем законно.
В тот раз Марио просто познакомился с девушками (он уже знал, что рано или поздно ему придется обратиться к фрау Лемке за помощью), оставил старушке двести евро на вино и фрукты и, послав девушкам тысячу воздушных поцелуев, покинул квартиру.
Сегодняшний вечер он решил провести в компании красивой брюнетки в стиле вамп, которая — Марио хорошо ее запомнил — сидела в кресле, закинув ногу на ногу, и держала в пальцах длиннющий мундштук с дымящейся сигаретой. В то время как блондинки и шатенки окружили его, засыпая комплиментами и скабрезными шуточками, загадочная брюнетка лишь небрежно глянула в сторону Марио и снова отвернулась. В тот же момент Марио почувствовал к ней дикое влечение, которое не прошло до сих пор.
Переговоры с фрау Лемке прошли быстро и успешно.
— А, вы тот самый красивый молодой итальянец, который швыряет деньги направо и налево, не требуя никакого вознаграждения? Как же, как же, помню. На ваше счастье Мария сегодня свободна. Вы подъедете к нам?
— Нет, фрау Лемке, я бы предпочел встретиться с Марией у себя дома. Это возможно?
— Разумеется, мальчик мой. Мария выезжает и на дом. В котором часу вы хотите встретиться?
— Часов в одиннадцать.
— Обождите секундочку, я узнаю, сможет ли Мария приехать к вам в столь поздний час. — Несколько секунд в трубке раздавалось лишь негромкое потрескивание, затем мягкий голос фрау Лемке произнес: — Хорошо, голубчик. Она подъедет. Диктуйте адрес.
Вот так все и произошло. А потом она приехала.
Мария была еще прекраснее, чем в тот день, когда они увиделись впервые. Черные, длинные волосы, матовая кожа, огромные карие глаза с длиннющими ресницами.
— Бонджорно, белла рагацца! — с восхищенной улыбкой поприветствовал ее Марио. — Добро пожаловать в мою скромную обитель. Проходите и чувствуйте себя как дома.
— А у вас есть тапочки? — спросила брюнетка (голос у нее был глубокий, бархатистый и волнующий).
— Тапочки? — поднял брови Марио.
— Да, тапочки. Вы же сказали, что я могу чувствовать себя здесь как дома. А дома я хожу в майке, шортах и тапочках.
Марио озадаченно поскреб в затылке. Красавица брюнетка ослепительно улыбнулась.
— Не бойтесь, я пошутила. Я всегда прихожу к клиентам при полном параде. Вечернее платье и туфли на высоком каблуке — моя униформа.
Марио нахмурился.
— Я бы не хотел, чтобы вы называли меня клиентом, — обиженно сказал он. — Представьте себе, что я просто парень, к которому вы пришли в гости.
— В таком случае нам лучше уладить финансовые дела заранее, — с улыбкой сказала девушка. — Тогда я больше не буду об этом думать.
Марио кивнул, достал бумажник и отсчитал гостье триста евро.
— Этого хватит? — спросил он.
— Вполне, — кивнула девушка, пряча деньги в сумочку. — Теперь мы можем слегка развлечься. — Она посмотрела на итальянца и провела ладонью по его щеке. — Как тебя зовут, малыш?
