Господи, да все об этом знали!
— Что значит — знали? — прищурился Поремский.
— Видите ли… Ему неоднократно угрожали по телефону. Он сам рассказывал. Звонили разные люди и требовали, чтобы Сережа, пока не поздно, ушел с предприятия.
— Он знал, кто это был?
— Нет, конечно. Знал бы — обратился бы в милицию. То есть… у него наверняка были какие-то предположения. Но он предпочитал ими не делиться.
— А люди, которые ему звонили, не объясняли, чем он им так не понравился?
Лидия слегка покачала головой:
— Нет.
— И его это не удивляло?
— Абсолютно. Сергей Бойко многим не нравился и вполне это понимал. Человек, занимающий пост коммерческого директора, многим неугоден. В крупном бизнесе невозможно избежать конфликтов. Конкуренция, борьба за тендеры и так далее. Тем более в нашей стране дикого капитализма.
Поремский покрутил в руках опустевшую чашку.
— А на Западе разве не так? — спросил он.
По губам Лидии пробежала усмешка.
— Западные предприниматели предпочитают играть по раз навсегда установленным правилам. По правилам интернационального бизнес-сообщества. А многим нашим бизнесменам по душе все еще дикое отечественное предпринимательство, где никакие правила просто не срабатывают.
— Ясно. Значит, Сергей Бойко не скрывал, что ему угрожают. Но почему гендиректор ничего не предпринял, чтобы защитить его от возможного покушения?
— Звонки начались недавно. Руководство концерна хотело приставить к Бойко охрану, но слишком долго раскачивалось. Никто не думал, что все произойдет так быстро. — Лидия притушила сигарету в пепельнице. — У вас есть еще вопросы?
Поремский посмотрел на Романцева. Тот доедал последнее пирожное и отрицательно покачал головой. Поремский повернулся к Лидии и сказал:
— Вроде нет.
— В таком случае, мне пора работать. Приятно было познакомиться. Дорогу к выходу найдете?
Надеюсь.
Она встала из-за стола и протянула Поремскому длинную, узкую ладонь:
— До свидания!
— До свидания!
Лидия кивнула Романцеву, который поспешно вытирал о салфетку испачканные в креме руки, повернулась и пошла к выходу, ритмично отстукивая по мраморному полу острыми каблучками.
— Да-а… — протянул Романцев, задумчиво глядя ей вслед. — Бывают же на свете такие красавицы. И где мои семнадцать лет?
— Известно где, — с усмешкой отозвался Поремский. — На Большом Каретном.
Глава 9
У ВДОВЫ
Поремский нажал на кнопку звонка. Подождал и нажал еще раз.
Долго не было слышно ни звука. Затем за дверью прошелестели легкие шаги. Щелкнул замок, и дверь слегка приоткрылась. В образовавшемся проеме показалось бледное, заплаканное женское лицо.
— Нина Ивановна, здравствуйте. Меня зовут Владимир Поремский. Я звонил вам час назад.
— Да-да… Я помню. Проходите, пожалуйста.
Женщина посторонилась, пропуская Поремского в прихожую.
— Проходите на кухню, — сказала она. — Я сейчас. Только приведу себя в порядок.
Поремский прошел на кухню и сел на стул. На подоконнике сидел пушистый кот и настороженно глядел на
Поремского. Тихо и мерно тикали настенные часы. Минута, другая… Наконец появилась Нина. Ее густые каштановые волосы, прежде растрепанные, были аккуратно зачесаны назад. Она присела на краешек стула и промокнула глаза платком.
— Я уже все рассказывала следователю, — тихо сказала Нина. — Мне кажется, вы зря пришли. Я ничем не смогу вам помочь.
— Наверное, вы правы. И все-таки я хочу задать вам пару вопросов. Улик очень мало, поэтому важна каждая деталь. Обещаю вам: то, что вы мне скажете, останется между нами.
Нина слабо кивнула и хрипло прошептала:
— Хорошо… Задавайте ваши вопросы.
— Нина Ивановна, мне очень важно знать, вы случайно оказались в тот день в кафе «Березка» или у вас там была назначена встреча?
— Вы думаете, это имеет какое-то значение?
— Думаю, да. Преступник мог поджидать вашего мужа возле кафе. Но для этого он должен был быть уверен, что ваш муж появится там. А значит, человек, который назначил вам встречу в кафе, может быть связан с убийцей.
Нина долго думала. Затем вздохнула и покачала головой:
— Нет, человек, которого я ждала, никак не связан с убийцей. Он мой любовник. Мне кажется, в последнее время Сергей стал догадываться о том, что я… что я ему неверна. Наверное, он следил за мной. Вот и все.
— Вы не могли бы назвать мне имя человека, с которым вы должны были встретиться в кафе?
Нина закусила губу. Ее бледные пальцы нервно теребили платок. Наконец она сказала:
— Нет. Никогда. Достаточно и того, что я созналась вам.
Поремский задумался, решая, стоит ли настаивать на своей просьбе или нет, затем кивнул:
— Ну хорошо. Скажите, Нина Ивановна, в последнее время Сергею никто не угрожал? Может, были какие-то подозрительные звонки?
— Что вы, Сережа был слишком хорошим человеком, чтобы кто-то захотел расправиться с ним. Мне кажется, все это чистая нелепость.
— Что вы имеете в виду?
— Его не должны были убить. Сережа никому не сделал зла. Он просто… его просто с кем-то перепутали. А может, стреляли не в него? Такое ведь бывает, да? Я видела по телевизору! Господи! — Нина всхлипнула и прижала платок к лицу. — Я не знаю! Я ничего не знаю!
«Черт, вот это ситуация», — с тоской подумал Поремский, глядя на плачущую женщину. — Зря я пришел к ней сегодня. Нужно было подождать хотя бы пару дней».
Поремский вздохнул и тихо поднялся со стула:
— Нина Ивановна, я, пожалуй, пойду. Спасибо, что согласились поговорить со мной. До свидания.
Нина порывисто отняла платок от лица и поднялась было со стула, но Поремский жестом остановил ее:
— Не надо. Я прикрою за собой дверь.
Нина тяжело опустилась на стул.
Поремский вышел из квартиры вдовы, проклиная себя, Бойко, Романцева, убийцу в милицейской форме и весь этот чертов мир, в котором женщинам так часто приходится плакать.
