— В последний момент пришло распоряжение свыше уничтожить все копии. В тот же вечер мы сожгли их во дворе. Ни одной копии не осталось.
— Кто отдал это распоряжение?
— Я не знаю. Донской сам разговаривал с этим человеком. Но после этого разговора решение было однозначным. Хотя я и предлагал сохранить одну копию.
Когда Молодчиков закончил давать показания, перед ним на столе высилась большая стопка исписанной бумаги. Он очень старался. Придвинув бумаги к Мирошникову, он вопросительно посмотрел на капитана.
— Семенов, — позвал Мирошников, — этот человек больше мне не нужен. Так что вези его теперь в СИЗО к уголовникам, как договаривались. И не забудь им все рассказать.
— Как — к уголовникам? — задрожал Молодчиков. — Мы же договорились! Ведь я написал все, что знал!
— Я с вами ни о чем не договаривался, — отчеканил Мирошников. — У меня двое детей. И так случилось, что обе девочки. Одной семь лет, а другой двенадцать. Что же, я теперь должен вам отдельную камеру в Лефортове оформить? С холодильником и телевизором? Нет. И сгноить вас в тюряге — это, к сожалению, все, что я могу сделать для тех детей, которые попадали вам в руки. Но уж за тем, чтобы они получили хотя бы такую компенсацию, я прослежу лично. Увести его.
16
Игорь Иванович Донской встретил Турецкого, сидя в кресле со стаканом виски в руке. При виде Александра Борисовича он не стал подниматься с места и продолжал медленно потягивать любимый напиток.
— Откровенно говоря, я не ожидал, что удостоюсь такой чести. Александр Борисович Турецкий в моем доме собственной персоной. Я думал, вы пришлете за мной служебную машину.
Александр Борисович сел напротив.
— Не терпелось лично с вами познакомиться, Игорь Иванович. Остальные ваши приятели не произвели на меня положительного впечатления. Надеюсь, вы станете исключением. В конце концов, и Андрейченко и Матвеев были всего лишь исполнителями вашей воли.
— А что же, этот жирный хомяк Матвеев успел много вам рассказать?
— В данный момент им занимается генерал-майор Вячеслав Грязнов. А после краткого знакомства с ним подследственные обычно предпочитают начать сотрудничество.
Донской допил виски и вновь наполнил стакан.
— Я думаю вас несильно обидят мои дурные манеры, господин Турецкий? Я пью только самый лучший виски, и переводить его на вас у меня нет желания.
— Ничего-ничего, — Александр Борисович не уступал в галантности Донскому, — не волнуйтесь, я не пью. Это вредно для сердца. Примите к сведению, потому как в ближайшие годы вам вряд ли удастся улучшить свое здоровье. Хотя многие говорят, что работа на свежем воздухе идет на пользу.
— А что, собственно, вы мне хотите вменить, Александр Борисович? Насколько мне известно, никакого особого компромата на меня не существует. Что-то было в сейфе у Матвеева, но этого уже давно там нет. Хотя уважаемый Цезарь Аркадьевич до сих пор думает по-другому. Никаких свидетельств, что я отдавал непосредственные указания кого-либо убивать, не существует. Свидетельства вашего бывшего коллеги не станут для суда достаточным доказательством моей вины. А что касается деятельности Андрейченко, то он сам себе хозяин. К сожалению, в моем подчинении находился огромной штат людей, я просто физически был не в состоянии за всеми уследить. Вы же тоже не можете уследить за всем, что происходит у вас в прокуратуре.
— Видите ли, уважаемый Игорь Иванович, — улыбнулся Турецкий, — в данный момент вся моя следственная группа, а это большие профессионалы, занята поисками прямых доказательств вашей, как вы выразились, непосредственной вины. Мы изучаем все проходившие через ваши руки документы, и многое уже выяснили. К тому же вы зря считаете, что суд не примет во внимание показания бывшего генерала Матвеева и вашего непосредственного протеже Марка Андрейченко. Я вам обещаю представить стопроцентные доказательства вашей вины в гибели Дмитрия Корякина, Аллы Родичевой, а также покушения на жизнь Георгия Виноградова, которое вам, к счастью, не удалось. А также ваше непосредственное отношение к производству и распространению порнографической продукции. Господин Молодчиков рассказал нам вполне достаточно. Уже совершенно очевидно, что именно в ваших руках находится весь московский рынок пиратской продукции. Точнее, находился, поскольку ваше ближайшее будущее предвещает новый передел сфер влияния в данной области. Так что работы у моих коллег из ГУБЭП прибавится. Хотя не думаю, что это сильно их огорчит.
Донской поставил на столик пустой стакан.
— Все, о чем вы говорите, Александр Борисович, это не более чем слова. Если уж вы хотите откровенно, то неужели вы считаете, что в моем лице вы нашли крайнего? Поэтому никакого передела не будет. Боюсь, что люди, чьи интересы вы затронули, сидят слишком высоко. Ни вы, ни ваши начальники ничего не смогут с ними поделать. А я нужен этим людям. Через меня в их карманы попадали такие суммы, что так легко они не решат от них отказаться.
— Должен вам сообщить, Игорь Иванович, что для подсчета реального ущерба, нанесенного государству вашими действиями, я организовал квалифицированную бухгалтерскую экспертизу всей документации, изъятой в фирмах, выпускавших контрафактную продукцию и находящихся под вашим патронатом. Экспертизу проводит лучший судебный бухгалтер-эксперт Борис Алексеевич Поликарпов. Это имя должно вам быть знакомо. Так что в ближайшем будущем будет определен ущерб, который был нанесен вами и правообладателями государству в целом. И мой вам совет — не упорствовать, а добровольно согласиться на сотрудничество. В конце концов, большинство моих подследственных поступали именно так. Что вы можете сказать о ваших отношениях с первым вице-премьером Москвы господином Арнольдом Бесединым?
Игорь Иванович Донской поднял вверх правую бровь:
— Ну уж, Александр Борисович, если вы хотите откровенно, то сначала вы расскажите, пожалуйста, о ваших отношениях с этим господином.
— Что вы имеете в виду? — насторожился Турецкий.
Донской задумчиво посмотрел на него:
— Знаете, Александр Борисович, я всегда считал себя умным человеком. Именно поэтому я занял то положение, которое занял. А вот поступок господина Беседина я не смог понять. Поверьте, Молодчиков сделал прекрасный фильм с вашим участием. Единственная десятисекундная публичная демонстрация этого шедевра, разумеется, с соответствующими комментариями, решила бы все наши проблемы. Вы же помните, чем похожая ситуация закончилась для бывшего генерального прокурора. И вдруг это распоряжение. Мы с Арнольдом Ивановичем занимаем слишком разные положения, поэтому я не стал спрашивать его о причинах подобного решения. Но это не значит, что этот вопрос перестал меня интересовать. Напротив, сейчас мне стало еще любопытней. Вот я и подумал: может быть, вы просветите меня на этот счет?
— Так, значит, это Беседин приказал вам уничтожить все экземпляры кассеты?
Донской утвердительно кивнул головой:
— Не знаю, зачем ему это понадобилось. И на что он рассчитывал. Всем же известно про вашу профессиональную принципиальность. Вы не остановитесь перед должностями и продолжите копать дальше.
Александр Борисович Турецкий внимательно посмотрел на Донского:
— Может быть, господин Беседин просто решил избавиться от вас и найти себе новых подельников?
