Глава IX
Вовка — колдун, герой и вредитель
— Да ладно тебе — капец! — раздался у него за спиной голос Андрюшки. — Ты сам же пасту и бросил, когда мы Никифорову мазали! Да, в траву и бросил, когда покойник ее за собой потащил!
— А я даже и не помню. — Вовка обрадованно вскочил. — Точно! Никифорову-то жалко было, мне уже и не до пасты!..
— Быстрее туда давайте! — Дима Копыточкин нетерпеливо хлопнул Вовку по спине.
Но тот уже не возмутился такой фамильярности со стороны Деревни — не до этого было. Он бухнулся в воду и, изо всех сил работая руками и ногами, поплыл к берегу. И остальные ребята поплыли.
Туда, где их поджидали ожившие покойники-шатуны…
Они оказались даже не шатунами, а просто тормозами. Как только ребята вышли на берег и, не отряхивая воды, понеслись к лагерю, два покойничка вновь появились, выпав из кустов. Им, видимо, хотелось просто по земле помотаться, ни на какую жизнь после смерти они не претендовали. Табун детей среднего школьного возраста промчался мимо них, а они их даже напугать как следует не успели — протормозили. На свою беду, вылезшие из могил покойники медленно-медленно потащились за ними.
А ребята не обращали уже на них никакого внимания. Марафон к дискотеке был утомительным.
— Как только первый петух запоет, — на бегу вещал Копыточкин, — сами знаете, ночь закончится. Утро наступит… А у нас в деревне петухи ох какие ранние. Запоет петушок, кончится эта ночь — и все. Будут ходить по миру живые умершие. А те, кого они вместо себя положили в могилы…
— Деревня, заткнись! — грубо оборвал его Вовка и даже не почувствовал укора совести: панику в их рядах нечего наводить!
Димка охотно замолчал — и бежал, бежал, бежал вперед.
Королевская Ночь превратилась в Ночь Мертвецкую. Покойники заняли лагерь. Они разгуливали по аллеям, мрачно танцевали под развеселую музыку дискотеки, сидели на лавочках, прыгали на «Гигантских шагах», катались на каруселях, рылись в мешке с призами для конкурсов. А люди… Люди попрятались кто куда — для них в детском лагере «Огонек» места больше не было.
— Где тут Никифорова сидела? — подбегая к перевернутым стульям у дискотечной площадки, крикнул Вовка. — Здесь? Или здесь?
— Ищите, ребята! — воскликнул Копыточкин.
И все бросились шарить по траве. Найти злосчастный тюбик, вернуть обнаглевших покойников на их лежачие места — и забыть этот кошмар. Вот чего хотелось ребятам. Но…
— Это чегой-то вы тут ползаете? — раздался скрипучий голос.
Покойники снова окружили ребят. Они, наверно, хотели то ли напугать их до смерти, то ли поиздеваться — попинать как мячики. Но мальчишкам и девчонкам было уже не до них.
— Нашел! — раздался тоненький голос Ботаника.
Парнишка поднял руку и помахал в воздухе зажатым в ней мятым тюбиком пасты.
— Она! Моя! — с облегчением вздохнул Вовка.
— Что он нашел? — поинтересовался другой покойник.
— Сейчас посмотрим…
Покойники-ходунки заволновались и всей гурьбой двинулись на бедного Ботаника.
— Это паста так на них действует! — взвизгнул Ботаник. — Она же колдовством заряжена! О-о-ой…
— Бросай ее мне! — не растерялся Вовка.
Ботаник размахнулся изо всех своих силенок — и метнул куда-то пасту. Совершенно не прицельно метнул — не разглядел из-за надвигающихся покойников, где именно Вовка стоит. Да и вообще видел он плохо — как еще он умудрился пасту в темной траве отыскать? На ощупь.
Но Вовка поймал тюбик. Ходячие мертвецы, забыв о танцах и развлечениях, двинулись на него. Но он перекинул тюбик Копыточкину, Копыточкин Кате Петрушкиной, Петрушкина Мишке…
— Беги! — закричал ему Копыточкин.
Мишка находился ближе всех к пролому в лагерной ограде.
Мишка побежал. Покойники нестройной толпой устремились за ним. Но ребята обогнали их, догнали Мишку. Вовка выхватил у него свой тюбик пасты — и операция «Памятник» началась!
— Один. Ты должен быть там совершенно один, — сказал Копыточкин Вовке, когда они оказались на кладбище. — Мы будем все здесь. Мертвецов от тебя отгонять, чтобы не помешали.
— Сколько времени? — спросила Катя Петрушкина, присматриваясь к часам на руке Вовки.
Было уже без пятнадцати три ночи.
— Между тремя и четырьмя часами петухи головы из-под крыла поднимают для первого кукареку, — авторитетно заявил деревенский житель. — Ну, Вовка, иди. И ничего не бойся.
— Да не боюсь я. — Вовка дернул плечом, на которое, чтобы подбодрить товарища, положил руку Копыточкин.
— Главное, чтобы луна никуда не делась, — прижав кулачки к сердцу, вздохнула Маня Бердянская и посмотрела на небо.
Сквозь густые ветви кладбищенских деревьев лился на землю тревожный лунный свет. Это было хорошо.
Зажав полупустой тюбик в руке, Вовка шагал по кладбищу. Где он, этот памятник с белым медальоном? Как его найти? Ведь Вовка совершенно не помнил, как именно он выглядел. А Копыточкин не знал, что это за памятник — по кладбищам гулять и интересоваться надгробиями он тоже был не любитель.
Значит, придется искать. Только бы времени хватило, только бы не испугаться и с визгом не умчаться прочь. Но ведь ребята идут по кладбищу где-то недалеко от него! И тюха-матюха Бердянская Манюня, и даже забитый Ботаник. Который совсем даже не забитый, а нормальный такой парнишка…
Кладбище было ужасно. Свет луны усиливал кошмарность картины: вывернутые на поверхность земли гнилые гробы, упавшие кресты и памятники. Вой и стоны неслись с разных сторон. Но кто воет, кто стонет — люди, заживо в могилы упрятанные? А может, восставшие из этих могил мертвецы, которые ищут покоя или жертв своих поджидают, томятся?..
Впереди, освещенный луной, ярко сиявшей в проплешине между ветвями высоких деревьев, показался большой памятник. Овальный медальон со стершейся фотографией был на нем отчетливо заметен. Золотые буквы и цифры, тоже наполовину осыпавшиеся, составляли когда-то имя умершего и годы его жизни. Тот или не тот памятник? Как узнать? Время-то идет.
И Вовка решил ловить свет луны на все подряд белые медальоны памятников. Это оказалось не таким трудным делом. Лунный свет, сверкнув на мятой боковине тюбика, упал на могильный медальон. А может, ему это только показалось?
Но он шел от памятника к памятнику, а они попадались редко — и часто скособоченные, завалившиеся… Часы показывали три часа ночи. И семь минут… А вдруг петух уже прокукарекал — Вовка просто этого не услышал. И ночь сменилась утром — а значит, все кончено?
Или — наоборот: Вовка уже сделал свое дело, навел свет луны на нужный медальон и теперь все будет хорошо? Кто знает, кто знает…
«А вдруг Деревня-Копыточкин все-таки пособник мертвецов и таким образом меня им на растерзание отправляет?» — трусливо подумал Вовка.
Тяжкий вой прервал его раздумья. Свежевскопанная земля одной могилы, рядом с которой валялся на земле большой черный крест, зашевелилась — и оттуда показалась рука. Она судорожно цеплялась за комья земли, дрожала. «Это кто-то из нашего лагеря! — догадался Вовка. — Тот, кого я своей пастой намазал. И которого…»
Он схватился за эту руку и потянул ее на себя. Нужно было помочь человеку вылезти из могильного
