— В общем так, — сказал, словно обрубил Опалев, — бюро обкома партии рекомендовало тебя, как самого опытного и выдержанного партийного работника, в Афганистан на должность советника ЦК КПСС!
— Но, я же не военный, какой из меня советник? Боюсь, что не справлюсь, — ответил я.
— А ты там будешь работать советником партийным, — пояснил Опалев, — Работаешь здесь хорошо, отзывы о тебе самые лучшие, так, что лучшей кандидатуры от нашей областной партийной организации не найти. Постановление бюро обкома уже направлено в ЦК КПСС, так, что скоро тебя пригасят в Москву, на беседу. Бюро обкома надеется, что ты со своими новыми обязанностями в Афганистане справишься непременно.
— А, что, и в самом деле, не боги же горшки обжигают, — подумал я, и согласился.
Приехал домой, рассказал жене о решении обкома направить меня в Афганистан. Эта весть у нее, мягко говоря, никакой радости не вызвала, но, обсудив сложившуюся ситуацию со всех сторон, мы с супругой решили, раз направляют, надо ехать.
В начале января 1983 года меня пригласили в Москву на Старую площадь, в ЦК КПСС (с вещами и пр.). Всего нас там собралось шесть человек: Абольяшин Е.И. - из Астрахани, Бочаров А.А, — из Куйбышева, я, Денисенко В.Ф. - из Кокчетава, Тимошенко А.И. - из Полтавы, Ромашенков Н.М. - из Орла. Неделю работали с нами работники ЦК КПСС. Знакомили с обстановкой в Афганистане, подробно рассказывали о структуре народно-демократической партии, знакомили с документами съездов и пленумов НДПА.
18 января 1983 года ночью вылетели в Кабул. На второй день после прибытия в Кабул прибыли в советское посольство, где повстречались с послом Табеевым Ф.А., и нашим партийным руководителем в Афганистане Ломоносовым В.Г.
Там же, в посольстве, нам представили советников, которых мы должны были заменить. Познакомили с переводчиком, с которым мне предстояло работать в провинции Фарьяб. Менял я там Беспамятных Юрия Ивановича. Юрий Иванович очень подробно охарактеризовал обстановку в провинции, рассказал о людях, с которыми мне предстояло жить бок о бок и выполнять поставленную задачу по становлению и укреплению государственной власти в провинции…
Проработав год, 20 января 1984 года я отмечал в Меймене свое 45-летие. Пригласил на день рождения руководство провинции. После торжественного обеда спросил у секретаря провинциального комитета НДПА Альборса, когда у него день рождения. Тот откровенно признался, что не знает. Якобы мама его говорила так: «в тот год, когда ты родился, через кишлак приходил с войском король Афганистана для, усмирения восставших племен, что в день его рождения на левой горе сидел орел, а за другой горой полыхал пожар»… Вот и все, что знал о своем возрасте секретарь провинциального комитета партии, человек высоко образованный, занимающий довольно высокий пост в партийной иеархии НДПА.
Прекрасно зная сложившуюся, как в Афганистане, так и в провинции Фарьяб обстановку, я не уставал поражаться тому, что постоянно нас здесь окружало: средневековому укладу жизни населения, страшной бедноте и неизлечимым болезням, процветающим в далеких кишлаках и горных селениях, полным бесправием женщин, которых, как домашний скот вывозили для продажи на базар, частной собственностью на все, в том числе и на землю. Тому, что в самом провинциальном центре нет, не только электрического освещения, но и электричество подается на несколько часов в день, да и то с перебоями. Тому, что вода в водопроводе появляется лишь на час в сутки, а водоснабжение осуществляется из паводковых водоемов. И особенно тому, что до сих пор не налажено надежной, бесперебойной транспортной связи с Кабулом. Ни наземной, ни воздушной. На взлетно-посадочной полосе, которую охраняли пограничники, самолеты из центра садились, но так редко, что каждое приземление воздушного судна, было в Меймене и окрестностях самым большим событием. Трасс с асфальтовым покрытием в провинции не было, поэтому, когда начинался сезон дождей, дороги развозило до такой степени, что и на бронетранспортере просто невозможно было проехать.
Обеспечение Меймене ГСМ, продовольствием и другими жизненно важными товарами, в том числе оружием и боеприпасами, осуществлялось транспортными колоннами, которые, как правило, формировались всего лишь два раза в год, так что на всем приходилось экономить. Особенно это касалось бензина и боеприпасов.
Анализируя все это, я невольно задавал себе вопрос: как же здесь можно строить социализм? Тем паче, что при решении этого наиглавнейшего вопроса не было единства в самом руководстве. Народно- демократическая партия состояла в основном из двух фракций — парчам и хальк (знамя и народ). Между ними постоянно шла бескомпромиссная, межфракционная борьба.
После проведения XII Пленума ЦК НДПА, II Пленума провинциального комитета партии, а также собраний в первичных партийных организациях, стало ясно, что фракционная борьба в провинциальных партийных организациях несколько стихла.
Один из руководителей группы «Кор» — секретарь парткома НДПА т. Альборс стремится сгладить разногласия между фракциями. Другая часть группы во главе с губернатором провинции т. Пайкором ведет активную работу по усилению влияния группы в массах.
В провинции действуют малочисленные организации маоистского толка «Революционная организация трудящихся Афганистана» и «Молодые коммунисты Афганистана».
От руководителей этих групп иногда слышны выпады в адрес Советского Союза, советских специалистов, руководства ЦК НДПА. Но большой опасности эти группировки не представляют, хотя имеют заметное влияние среди учащейся молодежи.
На две группировки разделился офицерский состав Царандоя.
Такая внутрипартийная разобщенность вызывает серьезные трудности при решении кадровых вопросов, укреплении партийной и трудовой дисциплины.
Вот в таких условиях и в такой обстановке приходилось работать советническому аппарату в провинции Фарьяб. Отмечу главные качества, которые характеризовали наших советников, это, прежде всего самоотверженность и личное мужество. Какие бы задачи они не получали, я был всегда уверен, что выполнят они их с честью. Сегодня я с полной ответственностью могу сказать, что каждый из советников, которые работали со мной, был примером в выполнении своего гражданского и партийного долга.
К сожалению, по целому ряду исторических и национальных причин мы и не смогли построить афганский социализм, но одно то, что работая, участвуя в совместных боевых операциях, тысячи афганцев смогли изменить свою жизнь, получили более широкие познания мира, научились по новому трудиться, и с оружием в руках защищать все созданное своим трудом, уже говорит о том, что мы все таки смогли сделать очень многое.
Отрадно осознавать, что в это большое и важное дело внесен и мой посильный вклад. Хотя тогда я этого особо не осознавал. Для меня, партийная работа с руководителями и членами НДПА была обычным делом.
Помню, на одном из пленумов ЦК НДПА было принято постановление об обмене партийных билетов и наведении порядка в учете членов партии. Билеты членов НДПА были изготовлены по образцу членских билетов КПСС. После обмена билетов на 1 января 1984 года провинциальная партийная организация насчитывала 1050 членов и 1380 кандидатов в члены партии. Тогда в партии остались самые преданные Саурской революции люди.
В ходе проведения семинаров, конференций и пленумов, с помощью советнического аппарата, была оптимизирована структура партийных организаций, увеличена их численность. В партии состояли в основном представители интеллигенции и торговцев, представители крестьянства и ремесленников были единицы.
Партийные советники осуществляли руководство и молодежным движением в провинции. Советники Некрасов В.М. и Серов Н.М. вели активную работу среди молодежи, в результате чего были созданы: провинциальная организация демократической молодежи Афганистана (ДОМА), демократическая организация женщин Афганистана (ДОЖА) и пионерская организация.
Для становления и дальнейшей деятельности этих организаций особенно много сил и энергии потратил молодежный советник, представитель Свердловского обкома ВЛКСМ Некрасов Вячеслав
