приподняв брови, пробежал его глазами.
— Находясь за стенами монастыря, — продолжал он, отвечая на неозвученные мамой опасения, — графиня не представляет собой никакой опасности. Там у нее нет ни лица, ни голоса. Мир о ней забыл и не слышит ее призывов.
— С другой стороны, если король предоставит ей свободу, она сможет вернуться ко двору и найти себе мужа, который станет отстаивать ее права, — вздохнула я.
— Точно так же, как я собираюсь отстаивать твои.
— Значит, мамина свобода — это последнее, что нужно Кларенсу. — Почувствовав, что Ричард хочет встать, я вцепилась в его рукав, удерживая его на стуле. — А ты, Ричард? Что нужно тебе?
Снова сев, он смущенно дернул плечом, но я не унималась.
— Скажи мне правду. Ты тоже хочешь оставить ее в монастыре? Ведь это полностью соответствовало бы твоим интересам.
Мой вопрос пришелся Ричарду не по вкусу. Я поняла это, увидев, как его правый кулак сомкнулся вокруг несчастного, истерзанного пера. Но я знала, что он не станет мне лгать, каким бы неприятным ни был ответ.
— Да, я в этом заинтересован.
— Значит, ты вместе с Кларенсом приговоришь графиню к заточению. Таков твой план?
Бросив на стол окончательно уничтоженное перо, Ричард принялся вращать кольцо, которое я когда- то ему подарила и которое он с тех пор не снимал со своего мизинца. Но как он ни старался подыскать слова помягче, правда все равно была слишком жестокой.
— Раз уж ты требуешь прямого ответа… Я хочу, чтобы решение Эдуарда устраивало все стороны.
— За счет мамы?
— Нет, не за ее счет. Но я не могу оставаться в стороне и смотреть, как Кларенс от имени твоей сестры присваивает себе земли и титулы графини. Да это и тебе не нужно.
— Конечно, не нужно. Но ведь, обращаясь с графиней подобным образом, мы втаптываем в грязь любовь и верность.
Как спокойно и логично он рассуждает, думала я. Но ни спокойствие, ни логика не имели ни малейшего отношения к злобной кампании, развязанной Кларенсом против графини. Чувствуя, как в моей душе вскипают бурные эмоции, я так сжала пальцами руку Ричарда, что он поморщился от боли.
— Они отнимут у нее все, пустят по миру, нимало не считаясь с ее чувствами. И я тоже должна в этом участвовать? Как я могу осуждать Изабеллу, если тоже стремлюсь заполучить свой кусок наследства? — Мысль о том, что я такая же алчная, как и моя сестра, привела меня в ужас. — Благородство покинуло этот мир, — с горечью заключила я.
— Пойми, Анна, если мы откажемся от участия в этой войне, ты потеряешь все. Вы обе потеряете все, и ты, и графиня. Я буду отстаивать твои права, но… — Он немного поколебался, а затем продолжил, тщательно подбирая слова: — Вполне возможно, что графине придется заплатить дорогой ценой. Возможно, у нас просто не будет выбора. — Он встал, подняв на ноги и меня. — Но больше всего я хочу, чтобы ты сохраняла спокойствие. Твое здоровье — это самое главное.
— Да, а еще здоровье твоего ребенка!
Мой ответ прозвучал довольно резко, но почувствовав себя в объятиях Ричарда, я крепко прижалась к нему, ища в его любви пристанища от наступающего со всех сторон зла.
— А как же.
Я ощутила его теплое дыхание на своем виске, которого он ласково коснулся губами.
— Насколько я понимаю, Ричард, мое здоровье в полном порядке! — не сдавалась я. — Моя главная проблема — это моя мама.
— Я знаю. — Он улыбнулся, разгадав мою тактику. — Но сколько бы ты меня ни пилила, пока я ничего не могу с этим поделать.
— Я тебя не пилю!
Недовольно фыркнув, я вынуждена была угомониться. Ричард осыпал меня поцелуями, и на какое-то время я забыла обо всем на свете.
— Так что же мне ей написать? — озадаченно поинтересовалась я, когда он наконец выпустил меня из объятий и я, несколько успокоившись, вновь уселась за стол с пером в руке.
— Напиши то, что ты знаешь. Судьба твоей мамы в руках Эдуарда. Я думаю, что она и сама догадывается, что ее ожидает.
Неужели мне предстоит провести здесь остаток жизни? Графиня действительно это знала.
Итак, я последовала совету Ричарда. Я понимала, что Кларенс будет настаивать на пожизненном заключении графини в аббатстве. Утрата матери пугала меня намного больше, чем утрата земель или замков. Борясь с желанием разрыдаться, я твердила себе, что должна довериться Ричарду, который обязательно попытается спутать планы Кларенса. И я отчаянно надеялась, что маме не придется расплачиваться за грехи моего отца.
— Вряд ли мне разрешат присутствовать на заседании совета.
— Да, ты права.
Что ж, честно и прямолинейно.
Королевский совет должен был собраться в обшитой дубовыми панелями и увешанной бесценными гобеленами приемной зале в Вестминстере. Я сидела в постели и, хмурясь и возмущенно шмыгая носом, наблюдала за тем, как Ричард собирается на заседание. Пышность обстановки, в которой предстояло решать вопрос о том, кто наложит руку на огромное мамино состояние, наверное, должна была произвести на нас впечатление, но мне было очень грустно. Независимо от результата, чаяниям графини не суждено было сбыться.
Сидя на краю кровати, Ричард натягивал кожаные сапоги. Я продолжала дуться, возмущенная тем, что он собирается предъявлять претензии на наследство моей мамы, и к тому же делать это от моего имени в мое отсутствие.
— Я имею полное право присутствовать на совете, — настаивала я.
— У тебя такого права нет, моя милая.
Ричард оперся локтями на колени и улыбнулся, понимая, что мое капризное настроение объясняется страхом. Он слишком хорошо меня знал.
— Ты ведь не советник. Кроме того, тебе прекрасно известны все наши аргументы. Ты их много раз слышала. Изабелла старшая дочь, а значит, является законной наследницей. Кларенс вполне способен управлять всеми ее владениями, а помимо того, претендует на благодарность Эдуарда. Что касается тебя… — Он встал и обошел кровать, чтобы взять со стола ворох документов, по пути пригладив мои взлохмаченные волосы, — …ты, моя капризуля, была замужем за Ланкастером, злейшим врагом Йорков. Ты вообще ничего не заслуживаешь. И ты хочешь все это еще раз выслушать? Зачем тебе это нужно?
— М-м! Не слишком привлекательная картина! — согласилась я, наблюдая за тем, как мой супруг натягивает облегающую синюю куртку, проводит расческой по неукротимой шевелюре и нахлобучивает на голову бобровую шапку. — Но я хотела бы послушать тебя. Ну и, конечно, проклясть Кларенса.
— Это ты можешь сделать и на расстоянии.
Надев портупею и расправив плечи, Ричард подошел ко мне.
— Ну как?
Украшенная рубинами и отороченная мехом куртка подчеркивала его стройную фигуру и делала его совершенно неотразимым. Возможно, он и не обладал златокудрой красотой своих братьев, зато я не могла глаз от него отвести. Но я не собиралась лить воду на мельницу его самолюбия.
— Неплохо, — пробормотала я, тщательно скрывая восхищение.
— К сожалению, Кларенс обладает более внушительной внешностью, — криво усмехнулся Ричард.
— Кларенс — беспринципный мерзавец!
— Это точно. Наглый и беспринципный. Не хотел бы я оказаться на месте твоей матушки. А теперь поцелуй меня на счастье.
Я с готовностью повиновалась. Он ласково сжал мои плечи.
— Молись, чтобы мои доводы показались советникам убедительными.
