получить!
— У тебя остались?
— Что? — брюнетка непонимающе захлопала ресницами.
— Очарования! Боже, Лори, я порой сама с трудом могу с тобой говорить…
Филория остановилась, в ее глазах заблестели непролитые слезы.
— Зачем ты меня обижаешь?
Клариса стукнула себя ладонью по лбу, закатив глаза и вздохнув.
— Все, Лори, прости. Давай забудем. Лучше вернемся к нашей теме. У тебя остались очарования? Потому как свои я потратила на графа Тунцова и Мишу Шифремова, — блондинка поморщилась, вспоминая досадный итог этих своих действий.
— Натворила ты дел, — протянула Филория. — Впрочем, забудем. Лично у меня осталось только одно очарование. Второе я истратила на Громова, чтобы проверить эффект.
— У тебя губа не дура, — усмехнулась Клари.
— Еще бы, пусть Громов будет запасным вариантом. Он не беден, да и недурен собой. К тому же друг Логдана.
Клариса замолчала, в первый раз прочно задумываясь о том, что Филория не такая уж дура, как обычно старается казаться. Хотя, может это простое стечение обстоятельств.
— Тогда надо найти кого-нибудь, кого не жалко, и использовать на нем очарование. Потом…
Клари замолчала.
— Что потом?.. — не выдержала Лори.
— Дальше я пока не придумала, — честно призналась Клариса. — Но придумаю! Главное найти кроме Миши еще хоть кого-нибудь! А там найдем способ отвлечь Эллесскую и оказаться с Чертановым наедине.
— Ладно, давай, — согласилась Филория, хищно обводя взглядом окрестности аллеи.
Вечером по парку гуляло множество молодых людей, поэтому на их удачу, выбрать было из кого.
— Я пойду к фонтану, — решила Клариса. — Оттуда покажу тебе оптимальный вариант, а ты стой у лавочек, чтобы никто не заметил.
— Договорились!
Филория затаилась за зарослями сирени, стоя на самом краю дорожки. А ее подруга неспешно прогуливалась рядом с центральным фонтаном, накручивая на палец прядь золотистых волос. Это продолжалось минут пятнадцать, пока Клари, наконец, не выбрала жертву. Она двинулась следом за высоким темноволосым парнем, оживленно о чем-то беседующим со своим другом. Лори сосредоточилась, призывая последнее 'очарование', прицелилась и выпустила вперед волну колдовства от великой Надури.
И в этот момент произошло непредвиденное.
Парни, окончательно заспорив, резко остановились, разводя руками и постоянно что-то друг другу доказывая. А Клариса, направившая все внимание на колдующую подругу, даже не заметила преграды на своем пути и со всего маху налетела на затормозившую пару. Жертва, не выдержав такого резкого напора, буквально рухнула на землю, увлекаемая хрупкой фигуркой блондинки…
И последнее бесценное очарование Филории ударило точно в спину падающей Кларисы. Брюнетка поняла, что натворила и, охнув, закрыла лицо ладонями.
Это была настоящая катастрофа!!! К чему приведет такое странное применение приворота, она даже не представляла.
А тем временем парень принялся извиняться и поднимать упавшую барышню. Он зачарованно смотрел на красавицу, но Клариса лишь гневно окинула его холодным взглядом, добавила пару резких слов и гордо развернулась, направляясь дальше по дорожке. Она кинула лишь один взгляд на застывшую в немом ужасе подругу… и замерла на месте, расплываясь в милой влюбленной улыбке…
Егор Андреевич Конихин, ветеринар по образованию, работал берейтором в конюшне одного богатого олигарха, по совместительству депутата. Лошади его любили, да и он их. Да и почему не любить красивых животных, которые дают такой навоз, на котором огурцы невероятных размеров растут? Будучи еще и садоводом, тот не упускал случая доставить себе самовывозом на участок неподалеку новую порцию конского навоза. Им же он еще и приторговывал, зная, как сей продукт ценится садоводами.
Когда-то Денис изгнал беса из конюшен (им оказался испускавших дух трансформатор, который пугал своим шумом лошадей) и соорудил систему автоматической подачи корма. Выслушав рассказ Дениса о проблемах и самое главное — о сроках ее решения, Егор покачал головой.
— Пять дней? Нереально. Для скачек люди годами тренируются и лошадей тренируют. Надо ведь чувствовать, когда лошадь устала, а когда ее можно и подогнать. Это искусство…
— Если бы это объяснить можно было Айрии…
— Ах да, расслабься и получай удовольствие… Я из-за этого в город ни-ни, даже за квартиру прошу друга платить в обмен за безлимитный навоз самовывозом…
— Придумаешь что-нибудь?
— Пока ты говоришь, что у тебя есть два дня, я тебя немного потренирую, азы расскажу… дальше уж все на совести той девахи и ее людей. Впрочем, если конь тренированный, то он все сделает сам, на автомате, а тебя слушать особо не будет… Если вообще не скинет к чертям, чтобы не мешался. Лошадь чувствует седока, ты не думай… Пошли по чайку выпьем, а потом познакомлю тебя со Звездочкой и расскажу, что, да как.
— Сколько с меня за все это?
— Компьютер посмотришь? А то Глаша опять какую-то инфекцию занесла, компьютер тормозит и вечно теток голых показывает в таком виде, что она аж икает потом. Вчера пришла красная, как помидор и просит — сделай хоть что-то!
— Не вопрос, подлечим, — кивнул Денис, зная не понаслышке, насколько неумелые во всем, что касается техники, руки сестры Егора.
— Глаша, кстати, к тебе все записаться хотела… Боится, что венок на ней.
— И с этой проблемой попробую разобраться.
— Вот и договорились.
— Логдан?
— Да, отец.
— С чего это ты вдруг решил принять участие в скачках, когда лекарь тебе ясно сказал — ты еще слаб.
— Отец, это благотворительный заезд и для меня дело чести в нем поучаствовать. Я выдержу.
— Где твоя выгода? — отрезал отец Логдана. — Я тебя знаю прекрасно, и то, что тебе глубоко чихать на благотворительность — ясно как божий день.
Логдан тут же сделал вид, словно отец оскорбил его в лучших чувствах, но это лишь вывело советника из себя.
— Послал же Бог мне за грехи такого! Актером тебе надо быть, а не дворянином. Участвуй, кто ж не пускает.
К концу второго дня Денис уже с горем пополам держался в седле и узнал много интересного о лошадях. Если бы не запах в конюшне, он мог бы сказать, что эти животные ему понравились. По крайней мере, не каждый огурец, выращенный на конском навозе Егором, пролезал в горло трехлитровой банки и тем более там умещался. А это однозначно был плюс в копилку достижений этих животных.
Лошади же Дениса жаловали не очень. Только молоденькая кобылица Звездочка нормально к нему относилась и аккуратно брала из его рук угощение, а вот остальные и тяпнуть иногда пытались, за что получали от Егора.
— Эх, будь у нас время, я бы тебя научил лошадям допинг делать, небось в ихнем Кейрате не знают, шо це такое, — иногда, в моменты глубокого философствования у Егора просыпались украинские корни. Но просыпались они весьма искаженными, ибо языка он совершенно не знал и только и умел, что говорить
