– Эштон покупает только этот портвейн, произведенный на предприятии друга, – усмехнувшись, пояснил Рендалл. – Тем более что портвейн Белларда очень хорош. Впрочем, ты на вкус ещё слаще и опьяняешь гораздо сильнее, чем самое распрекрасное спиртное. – Он прижался губами к её шее, в то же время рукой накрывая её грудь.
Большим пальцем Рендалл принялся ласкать сосок жены, и Джулия выгнулась под его ладонью. Рендалл начал медленно прокладывать путь из горячих поцелуев вниз по её телу.
Стоило ему сосредоточиться на левой груди Джулии, и она задохнулась. Он сильно втянул в рот её набухшую вершинку. Бедра Джулии под ним непроизвольно приподнялись. Не менее тщательно исследовав другую грудь, губы Рендалла двинулись ниже... ещё ниже...
Ведь он же не собирается... она вскрикнула и почти что выскочила из кожи, когда его опытный язык достиг её самой интимной части.
– Алекс!
Джулия научилась доставлять удовольствие таким образом мужчине, но никогда не задумывалась, какими могут быть ощущения, если получать, а не отдавать. Она вцепилась в волосы мужа, её тело, подобно пружине, всё сжималось, сжималось и сжималось; жажда освобождения была столь неистовой, что почти причиняла боль.
Облегчение пронеслось по ней с сотрясающей мощью. Джулия закричала, а каждый мускул её тела напрягся. Но вот дрожь наслаждения пошла на убыль, и Рендалл прижался лбом к её бедру; его дыхание приятно овевало её плоть.
– Александр Великий – не иначе, – тихо произнесла она, отпустив его волосы и пригладив густые золотистые пряди. – Неудивительно, что тебе так понравилось, когда я делала для тебя то же самое.
– Понравилось – слишком бледное определение. – Он приподнял голову ровно настолько, чтобы их взгляды встретились. – Мне хотелось проглотить тебя с первой же нашей встречи.
Джулия почувствовала, как горячая краска удовольствия заливает ей лицо.
– Рада, что не знала об этом. Ты и в качестве не одобряющего меня солдата был достаточно пугающ. – Она играючи провела губами по его уху. – Но ведь мы ещё не закончили?
– Если тебе хватило времени перевести дух... – Он приподнялся над ней, одним пальцем легонько кружа по влажным, нежным складочкам меж её бедер. Наконец Рендалл нашел самую чувствительную точку, и вновь краткие вспышки блаженства заставили трепетать всё её тело. – Вы уже готовы предоставить мне второе блюдо, миледи?
– Надо же, я читала твои письма и думала, что поэзия твоей душе недоступна! – со смехом произнесла Джулия.
– Поэзия, возможно, и нет. Но неизменный зверский аппетит присутствует, и утолить его можешь только ты.
Он осторожно устроился меж ног Джулии, с безукоризненным мастерством лаская её до тех пор, пока она под ним не начала извиваться.
– Сейчас? – спросил Рендалл.
– Да! – Джулия решительно притянула его к себе, приподнимая бедра, чтобы принять его. Удивительно, но после стольких лет страха перед мужским вторжением она просто жаждала быть заполненной. Однако погружение в неё Рендалла оказалось совсем не вторжением. Наоборот, оно вызвало осознание завершенности, целостности.
Джулия выгибалась навстречу мужу, поражаясь, что желание вновь достигло тех же высот, что и несколько минут назад. Но теперь волна подхватила их обоих, и они двигались в унисон в сумасшедшем ритме. Наконец Рендалл содрогнулся и излился в неё с глухим стоном. Она вторила ему, не уверенная, кто же из них достиг кульминации первым.
Тяжелое дыхание мужа замедлилось, и он скатился на сторону, подтягивая жену поближе к себе. Джулия расслабилась, уткнувшись лицом ему в плечо и положив руку на его талию. А ведь было время, когда она радовалась, что ведет вдовью жизнь и ей не нужно отдаваться мужчине. Джулия ни за что не поверила бы тогда, что сможет испытать такое ошеломляющее удовольствие и настолько бурное освобождение. Но их нагие переплетенные тела доказывали, что это вовсе не сон.
Крепче прижав к себе голову жены, Рендалл запустил пальцы в её спутанные волосы.
– Интересно, возможно ли, что я заранее почувствовал твою способность на столь безудержную страсть? – пробормотал Рендалл. – Или же мне просто улыбнулась удача, как никакому другому мужчине на земле?
– Скорее, удача улыбнулась мне, – Джулия издала приглушенный смешок. – Я удачлива и эгоистична. А ты, вероятно, и в самом деле голоден, проведя весь день в седле. И угораздило же меня появиться и отвлечь тебя.
– Вообще-то, прежде чем подняться, я успел заскочить на кухню и перекусить. – Он нежно массировал ей затылок. – Но даже не сделай я этого, ты – блюдо, утоляющее мой аппетит лучше всего остального...
– Отлично, поскольку нынче у меня совершенно нет сил спускаться на целых два лестничных пролета, чтобы обшаривать буфетную. Я с трудом сумею выбрать шрам, о котором ты мне расскажешь, хотя выбирать есть из чего. – Она провела указательным пальцем по бледной полоске вдоль его ребер. – Вот это, если я правильно помню, штыковая рана, и её ты получил во время отступления к Ла-Корунье.
Рендалл кивнул:
– На мне найдутся зарубки, напоминающие о половине военных кампаний последних пятнадцати лет. Мне повезло, что за всё это время я был серьезно ранен лишь однажды.
Джулия содрогнулась.
– О, Алекс, мне страшно подумать обо всех тех случаях, когда тебя могли убить. Я никогда бы тебя не встретила.
– А это значит, что ты бы по мне и не скучала, – улыбнулся он.
– Сегодня ночью я отказываюсь философствовать. – Джулия скользнула рукой к его паху и нахмурилась. До этой ночи она не видела мужа полностью обнаженным, так что теперь обнаружила новые отметины. – Вот эти бледные линии – они очень странные. Похоже, их около дюжины или даже больше, и идут почти параллельны. – Кончики её пальцев ласково поглаживали сморщенную кожу. – Что же, спрашивается, могло нанести такую рану? Каких-то несколько дюймов левее, и этот сказочный вечер стал бы невозможен.
– Причина – не оружие. – Рендалл вздохнул. – Бранфорд.
Джулия вся обратилась во внимание, приподнявшись на локте, чтобы получше рассмотреть шрамы.
– Боже! Он преднамеренно тебя резал?!
– В тот год, когда я впервые приехал в Турвилль, – голос Рендалла не выражал никаких эмоций, – он объявил что-то вроде охоты и принялся меня преследовать. Догнав же, – а это происходило всегда, ведь он был старше, выше и быстрее, – Бранфорд прижимал меня к земле. Затем стаскивал бриджи и резал кинжалом. С каждым разом всё ближе. При этом приговаривал, что достигнув моей плоти, отрежет её.
Джулия задохнулась от ужаса, прикрыв рот рукой.
– Почему же никто его не остановил?
– Никто не смел перечить молодому господину.
– Поэтому ты научился драться и вел себя из рук вон плохо, так что тебя отослали прочь.
Она прижалась губами к рубцам. От одной мысли о том, как пытают маленького мальчика, а позвать на помощь некого, ей стало дурно. Ничего удивительного, что с годами Рендалл превратился в настоящего защитника.
Целуя белесые полосы, Джулия заметила, как в ответ плоть мужа слегка шевельнулась. Тем не менее Рендалл, скривившись, произнес:
– Даже сейчас Бранфорд умудрился омрачить нам прекрасный вечер. Мы должны поговорить, миледи, а это означает, что лучше бы вам что-нибудь на себя одеть, иначе мне не удастся связно мыслить.
– Тогда и вы прикройтесь, майор, – едко ответила она. – Вы, что, думаете, женщины не восприимчивы к таким отвлекающим вещам?
