Кинжал выпал из его руки. Нельзя тут оставлять кинжал, подумал он, на его рукоятке мой герб. Род поднял кинжал и вложил его в ножны. Так, вспомнил он, я обещал передать письмо Юджина магистру. Хоть маг и повел себя как последний мерзавец, обещания нужно выполнять. Род обыскал все карманы, но ничего, даже отдаленно напоминающего письмо, в них не обнаружилось. Зато обнаружился пистолет. Отлично, подумал Род, на пистолете тоже выгравирован герб. Незачем его бросать рядом с трупом. Лучше всего и труп бросить в озеро. Конечно, привязав к нему большой камень. Вот как раз лежит большой камень, обвязанный веревкой, а на конце веревки петля. Жаль, что сил у него нет, ему не поднять ни тело Юджина, ни этот камень, а то бы тело в озеро, и никаких вопросов. Конечно, герцогов редко казнят за убийство, но к чему ненужный риск?
Ладно, надо выбираться отсюда, а то и казнь не понадобится. Род направился к тропинке и зацепился о тот самый камень, обвязанный веревкой. Выругавшись, Род поднялся и побрел дальше. Что это за камень, думал он, кто его сюда принес и зачем? Не то чтобы это было хоть чуть-чуть важно, но эти мысли позволяли обращать немного меньше внимания на боль от ожога. Кто-то из местных использует этот камень как якорь для своей лодки, догадался он. Другого объяснения быть не может.
Род ошибся. На самом деле этот камень приготовил Юджин, и предназначался он для затопления в озере тела Рода.
— Милорд, я не смею подвергать критике ваши решения, но ночные путешествия внушают мне страх, и этот страх вполне обоснован! — Секретарь архиепископа, молодой священник, был бледен, говорил дрожащим голосом и вжимался в стенку подпрыгивающей на ухабах кареты.
— Спокойно, Марк! Мы не везем золота, и трех стражников будет вполне достаточно для обеспечения нашей безопасности.
— Милорд, золота мы действительно не везем, но откуда об этом знают разбойники?
— Положись на волю Господню, если не веришь в защиту стражников! Господь помогает правым!
— На ночной дороге, не сочтите за богохульство, помощь Господа не представляется определяющей, ибо иные силы властвуют в ночное время!
— Не стоит беспокоиться, Марк. Поскольку ночью по дорогам никто не ездит, разбойникам на дорогах делать нечего. — Архиепископ и сам в это не очень верил.
Карета остановилась.
— Что такое? — поинтересовался архиепископ у стражников.
— Похоже, разбойник. Сейчас разберемся.
Один из стражников направил коня к человеку, стоявшему на обочине дороги. Второй стражник держался в нескольких футах позади, третий остался возле кареты.
Разбойник вытянул правую руку в сторону ближнего к нему стражника, в свете луны сверкнула сталь пистолета.
— Осади коня! Ближе не подъезжай! С такого расстояния промахнуться трудно.
— Нас трое, — неуверенно сказал стражник, — а у тебя всего один выстрел.
— Ты прав, — подтвердил разбойник. — Я смогу убить только одного. Но разве одному от этого легче? И не забывай, у меня и шпага имеется. Я застрелю тебя и от твоего приятеля попробую отбиться шпагой. А третий не посмеет оставить карету совсем без охраны. Ну что, рискнешь? Или поедете своей дорогой, не трогая мирного путника?
— Не вздумайте атаковать! — крикнул архиепископ стражникам. — Этот человек нам не враг! А вы идите сюда, расскажите, что случилось, почему вы один ночью на пустынной дороге?
Разбойник (или не разбойник) спрятал пистолет и нетвердой походкой направился к карете. Теперь, когда он вышел под лунный свет, стало видно, что он очень молод и тяжело ранен.
— Садитесь в карету, юноша, — пригласил архиепископ. — Вижу, вы ранены. Марк, перевяжи его чем-нибудь. Я понимаю, что ты не медикус, но делай что-нибудь, а то парень кровью истечет!
— Да-да, милорд! — Марк уже достал откуда-то кусок ткани и резал его на полосы.
— Кучер, поехали! Как к вам обращаться, юноша?
— Называйте меня Род, милорд архиепископ. Просто Род.
— Сейчас Марк вас перевяжет, мистер Род, и мы отвезем вас в монастырь. Там вам окажут более существенную помощь.
— Милорд, не надо в монастырь! Отвезите меня в академию серого магического ордена. Это тут неподалеку.
— В самом деле, мистер Род! Как же я сам не вспомнил? Они ближе, и там есть хорошие целители. А скажите, мистер Род, вы действительно собирались стрелять в моего стражника?
— Нет, милорд! Я никак не мог стрелять, поскольку мой пистолет разряжен.
— Мне кажется, я уже видел мистера Рода, — поделился наблюдениями Марк. — Не так давно, милорд, он к вам приходил. Помнится, тогда его звали герцог…
— Марк, до моего особого распоряжения ты его не только не видел никогда раньше, но и сейчас его не видишь!
— Да, милорд!
— А вот скажите, мистер Род, что вы думаете о моей дочери?
Дочь архиепископа Род видел всего единожды, около трех лет назад, на ее свадьбе. Правдивым ответом было бы: «Я о ней вообще не думаю». Но это прозвучало бы явно невежливо.
— Говорят, милорд, она красавица. — Еще говорили, что у нее много любовников, но об этом Род предпочел промолчать.
— Говорят? Мистер Род, а своего мнения у вас нет?
— Милорд, я ее толком не рассмотрел. Прошу меня извинить.
— У меня нет слов! Как вы можете так о ней отзываться! Это неслыханно!
— Вы не согласны, что она красавица?
— Мистер Род, это возмутительно! Так говорить о девушке в присутствии ее отца!
— Прошу прощения, милорд, может, я чего-то не понимаю, но, по моим соображениям, она уже года три как не девушка…
— То есть жениться на ней вы не намерены, я вас правильно понял?
— Насколько я понимаю, милорд, пока это невозможно. Я несовершеннолетний, да и она, как я понимаю, не свободна.
— А, это нормально. Оба эти пункта решаемые. Например, насколько мне известно, ваш дядя, маркиз… простите, мистер Фредерик, готов дать вам разрешение на вступление в брак. И с моей стороны препятствий тоже не будет.
Что это с милордом, думал Род. За каким чертом мне его дочь, графиня как-ее-там? Если уж жениться, то на Мэгги. Но кто разрешит герцогу взять в жены дочь пастуха? Ладно, пора менять тему. В этой я чего-то явно недопонимаю.
— Милорд, я был на вашей проповеди. Если я не ослышался, вы там высказали довольно неортодоксальные мысли. Скажите, это было ваше мнение или мнение всей англиканской церкви?
— Мистер Род, проповедь читал я, а не вся англиканская церковь. И, вы уж простите, обсуждать ее с вами не намерен.
— У меня возник такой вопрос, милорд. Вы упомянули книгу «Камасутра». Вы ее читали?
— Разумеется, нет! Вы хоть знаете, о чем эта книга?
— Знаю, милорд. Она о разнообразных способах соития.
— И как вы себе представляете, чтобы я читал такое?
— Не знаю, милорд, но я удивлен, что вы, не читая книги, называете ее богомерзкой.
— Ну… — смутился архиепископ. — Я же не могу читать все. Тем более я знаю, о чем эта книга. Так что неважно, как она написана, важно, на какую тему!
— А откуда вы знаете, о чем она, если не читали? Может, ваш секретарь читал? Мистер Марк, вы читали «Камасутру»?
— Нет, — соврал Марк и густо покраснел. — Я не читаю богомерзких книг!
— Так вот, касательно моей дочери… — продолжил разговор архиепископ.
