решила разузнать о подробностях позже. Джорджия представила нас друг другу.
— Лоуренс, он англичанин. Мэгс — ирландка. Ида — шведка. А это моя сестра Кэти, которой просто необходимо отлично провести вечер. Если она вернется домой скучающей, мне придется за это ответить. — Джорджия включила радио, и Лоуренс направил машину в сторону реки.
Нужный нам клуб находился в восточной части Парижа, в довольно примитивном окружении, но здесь находились излюбленные местечки художников, моделей и музыкантов, которые еще не сделали карьеру. Несколько баров в этом районе вошли в моду за последний год, и на тротуарах перед ними стояли маленькие компании в ультрамодной одежде; они дрожали от холода, куря на ветру.
Мы остановились перед каким-то зданием в переулке; дом, казалось, содрогался от оглушительной музыки, доносившейся изнутри. Перед дверью стоял здоровенный вышибала, в джинсах и белой майке- безрукавке, обтянувшей впечатляющие мускулы на его груди. Лоуренс прокричал что-то, заглушая рев музыки, и мужчина сделал шаг в сторону и распахнул перед нами дверь.
Внутри было огромное, как бальный зал, помещение, но вот высота потолка не превышала и восьми футов. Сбоку торчала кабинка диджея, а вдоль всей противоположной стены растянулась барная стойка, освещенная флуоресцентными лампами. Стены были выложены необработанным камнем, потолок поддерживали беспорядочно разбросанные колонны. Белые прожектора, установленные в углу делали неровные каменные стены театрально зловещими.
— Выпьем! — крикнула Джорджия, и мы все направились к бару. Лоуренс, говоривший с маслянистым английским акцентом, спросил, чего я хочу, и заказал нам обоим коку.
— Я — вечный водитель, — сказал он, подмигивая мне и улыбаясь.
Мы чокнулись стаканами, а потом повернулись спиной к стойке.
— Так вы с Джорджией?.. — заговорила я, предоставляя Лоуренсу продолжить.
— Нет, — возразил он, и от улыбки на его щеках появились ямочки. — Мне нравятся юноши.
— Так, поняла, — кивнула я, делая глоток из стакана, и мы принялись рассматривать помещение.
Я не уставала восхищаться великим даром Джорджии отыскивать совершенно новые, потрясающие местечки. В центре зала танцевали какие-то невероятно прекрасные люди, а другие стояли вокруг, приплясывая на месте. Я заметила в одном из углов знаменитую молодую актрису, окруженную поклонниками, а в большой нише в стене, на груде подушек, устроился солист из модной британской рок- группы.
Моя сестра стояла в нескольких футах от меня, целуя в щеку парня модельной внешности, когда я увидела чью-то массивную фигуру, пробиравшуюся сквозь толпу в нашу сторону. Люди хлопали этого человека по спине, а он продолжал двигаться к нам.
Когда он оказался уже в нескольких футах от Джорджии, она поставила свой стакан на стойку бара и вскинула руки, а мужчина подхватил ее за талию и поднял в воздух.
— Джорджия, моя соблазнительная южная красотка! — сказал он, опуская мою сестру на пол.
Я улыбнулась. Мы никогда не жили на юге, но тем не менее вопрос представлялся спорным. Джорджия с толком использовала те каникулы, которые мы проводили в родных краях мамы, чтобы научиться говорить с тем густым, тягучим акцентом, с каким могла бы говорить Скарлет О’Хара, продавая свои нижние юбки. И когда у Джорджии было соответствующее настроение, она пользовалась своим искусством, а заодно и своим именем, чтобы создать впечатление, будто происходит из какого-то куда более экзотического места, чем Бруклин.
Мужчина наклонился, чтобы поцеловать Джорджию в губы. И то, что этот поцелуй длился на целую секунду дольше, чем те, которыми сестра одаряла других, заставило меня заподозрить в этом человеке некую особенную личность.
Взяв мужчину за руку, Джорджия подтащила его ко мне. Теперь я, наконец, смогла рассмотреть его как следует, и только теперь обнаружила, что в нем соединилось все то, чего искала Джорджия в кавалерах. Ростом он был не меньше шести футов и пяти дюймов и при этом выглядел как нечто среднее между серфером и футболистом: выгоревшие на солнце светлые волосы и загорелая кожа, и при этом такая мускулатура, что он наверняка мог бы в одиночку пройти любую линию защиты на поле. Карие глаза мужчины были такими светлыми и прозрачными, что напоминали замороженный соус из сливочного масла и жженого сахара. А то, как он по-хозяйски обнимал Джорджию, укрепило мои подозрения.
— Наконец-то мы встретились! Младшая сестра Джорджии, да? Кэти? Я много о тебе слышал. А ты не говорила мне, что она такая хорошенькая, Джорджия!
Моя сестра ответила протяжно, на южный манер:
— А зачем бы мне было это делать? — Повернувшись ко мне, она сказала: — Кэти, это Люсьен. Он владелец этого бара.
— Приятно познакомиться, — откликнулась я.
Люсьен сжал плечи Джорджии и наклонился к ее уху, что-то шепча. Потом, выпрямившись во весь рост, подозвал бармена.
— Прелестная Джорджия Браун, — присвистнул Лоуренс, стоявший рядом со мной. — Теперь всю ночь — бесплатная выпивка. Твоя сестра просто волшебница.
— Я знаю, — кивнула я, наблюдая за тем, как Люсьен целует руку моей сестры перед тем, как позволить взволнованному менеджеру увлечь себя в толпу. Но он еще успел усмехнуться и подмигнуть мне.
В зале появилась компания неряшливых молодых людей; они пробирались к бару. Лоуренс наклонился ко мне и сообщил:
— Внимание, хулиганы! Эти ребята — новая группа в городе, и самая нервная.
Я вздохнула.
— И наверняка они тоже друзья Джорджии.
Лоуренс улыбнулся и кивнул. Бандиты уже подошли к нам. Один из них молча взял Джорджию за руку и вытащил на танцевальную площадку. Она наклонилась к нему и что-то сказала на ухо, а потом улыбнулась мне, когда один из компании шагнул ко мне и сжал мою руку.
— Алекс! — прокричал он, смахивая с глаз длинные волосы.
Мы танцевали рядом с Джорджией и ее приятелем довольно долго, пока звучали две следующие песни. Горящие голубые глаза Алекса и его заигрывающая улыбка заставили мое сердце снова забиться. То, как одобрительно парень смотрел на меня и как он улыбался, показывали, что он не против был бы выступить в роли моего «парня для вечеринок». Он был хорош собой. Он был человеком. Так почему же я не могла расслабиться и наслаждаться моментом?
Я, наконец, наклонилась к Алексу, чтобы сказать, что мне хочется пить. Он с сожалением посмотрел на меня и изобразил губами сексуальный поцелуй, когда я пошла прочь. Я же мысленно дала себе хорошего пинка за собственную глупость, но я знала, что больше мне не выдержать. Ни сегодня. Ни в другое время. До тех пор, пока лицо Винсента не выветрится из моего охваченного болью сознания.
К тому времени, когда я добралась до барной стойки, Лоуренс уже куда-то исчез, но бармен, увидев меня, машинально налил еще стакан коки. Я взяла его и отошла в сторону, чтобы сесть на огромную кожаную подушку у стены.
Прислонившись спиной к холодному камню, я несколько минут всматривалась в похожее на волны движение перемещающихся людей, а потом закрыла глаза. И позволила музыкальному ритму ввести свой мозг в некое подобие транса. Но через несколько секунд рядом со мной раздался низкий мягкий голос:
— Устала?
Открыв глаза, я обнаружила Люсьена, который схватил другую подушку и устроился рядом со мной. Я улыбнулась. Сейчас он уже не выглядел таким жестким, как в тот момент, когда пробирался через толпу, но все равно вокруг него словно витала едва заметная аура вечной мерзлоты. Я решила, что обладание одним из самых модных баров в городе наложило на него свой отпечаток.
— Не то чтобы устала, просто не хочется танцевать.
— Понятно. А у сестры Джорджии есть кавалер?
«Да, этот парень весьма прямолинеен…»
— Ох, нет, — ответила я. — Не в данный момент.
— Что ж, — заявил Люсьен, потирая руки для большей выразительности. — Отличная новость для
