- Да. Еще – Йорген говорил, вы можете помочь с оружием.
- Что именно вас интересует?
- М4А1 с подствольником М-203, дневной трехкратной оптикой и глушителем, пять магазинов к ней же – обычные пять-пятьдесят шесть... хотя нет, давайте-ка лучше бронебойные… да, так оно будет вернее… Еще пять слезоточивых гранат М651 для гранатомета, пять светошумовых гранат М84, две пары наручников и полицейский бронежилет.
О'Брайен вынул блокнот и что-то в нем почеркал.
- Когда вам все это нужно?
- Чем быстрее, тем лучше.
- Через два дня?
- Да, вполне подойдет.
- Бронежилет для вас? Ваш размер?
- Да, мой.
- Я позвоню вам.
- Очень хорошо.
Через пять минут к нам подошел Пинкус.
- Джентльмены, прошу прощения. Все, что от меня зависело, я сделал. Я взял анализ крови, насколько это возможно в походных условиях, - это действительно соединение тубарина с некоторыми реагентами, которые действовали как замедлители, не давая тубарину в кратчайшие сроки парализовать все мышцы. Очень умно. Это своего рода бомба замедленного действия с весьма точным механизмом, при условии, что яд приготовлен правильно, а дозировка рассчитана точно. Я сделал ему инъекции галантамина и некоторых других стимуляторов. Это должно ослабить действие яда, но полное выздоровление, боюсь, уже невозможно – лишь небольшая отсрочка.
- Насколько?
- Кто знает, - Пинкус пожал плечами, - для этого надо проводить гораздо более тщательное обследование, но парадокс в том, что на это нет времени. Не беспокойте его несколько часов, у него сейчас что-то вроде полузабытья – инъекции пытаются справится с последствиями отравления.
- Ясно. Спасибо, док. Сколько я вам должен?
- Нисколько, со мной расплатится Джек. Вот, держите, - Пинкус протянул пять наполненных шприцов, - стимуляторы. Если увидите, что начнет заваливаться, колите прямо сквозь одежду. Не давайте ему спать больше трех часов зараз. Если инъекции закончатся, обращайтесь, я дам еще. Хотя, пожалуй, это вряд ли понадобится.
Прозвучало весьма недвусмысленно.
Он протянул мне карточку с номером телефона.
- Звоните в любое время суток, кроме субботы. По субботам связь через Джека.
Доктор порылся в своем чемоданчике и достал пухлый конторский журнал.
- Кстати, как вас зовут? – Он обращался к дивану.
Диван недоуменно молчал, глядя на доктора растерянными глазами.
- Не волнуйтесь, можете назвать любое имя, оно нужно лишь для моих записей. Я веду учет всех своих пациентов с описанием недомоганий на случай повторного обращения. Потом записи можно удалить по желанию клиента.
- Ли Харпер, - вмешался я, - его зовут Ли Харпер, док.
- Что ж. - Пинкус насмешливо взглянул на меня. Он умел не задавать лишних вопросов. – Так и запишем – Харпер Лилланд. Благодарю.
После чего мы распрощались со всей компанией, я подставил мистеру Харперу плечо и мы доковыляли до «доджа».
- А почему Харпер?
- Что?..
Я открывал дверь и откидывал поудобней сиденье, стараясь не уронить пассажира.
- Почему ты сказал, что меня так зовут?
- Первое, что пришло на ум. Ну что, готов говорить?
- Конечно. А ты отвезешь меня к океану?..
- Ах, да… Конечно. Доктор посоветовал не трогать тебя пару часов, так что пристегни ремень и получай удовольствие от поездки. Следующая остановка – Бэттери-парк.
Я включил радио и мы тронулись под напутствие Брайана Джонсона. «Адские колокола» заполнили всю кабину. То что надо, чтобы не уснуть. Время от времени я искоса поглядывал на Харпера, проверяя, что он не вырубился, но пока все было нормально.
Глава 14
Через три часа мы были на месте. Я оставил машину на въезде в парк и повел его к Замку Клинтон, где мы нашли скамейку с видом на залив. Я купил нам по гамбургеру и чашке кофе, так что получался вполне себе мирный пикничок. Пинкус подправил его физиономию, а застегнутый пиджак скрыл окровавленную рубашку, так что, в общем и целом, он выглядел сейчас как человек, свалившийся с велосипеда. И постоянно спящий в своем костюме, впридачу. Только и всего.