Возле одной из девятиэтажек машина остановилась, Ольга сунула водителю деньги и ходко припустилась к подъезду, окинув взглядом двор, заставленный машинами.
– Валькина тачка здесь, – удовлетворенно кивнула она. – Значит, в клуб еще не уехал.
Набрала номер квартиры на домофоне и стала ждать.
– Да, – недовольно буркнул мужской голос.
– Валька, открой и не вздумай моему звонить, ты меня знаешь...
– Черт, – сказал Валька, но дверь открыл.
– К кому мы идем? – заволновалась я с некоторым опозданием.
– Начальник охраны клуба, – пояснила Ольга. – Кстати, хороший парень.
Я схватила ее за руку и зашептала:
– А это не он труп вывозил на «БМВ»?
– Надеюсь, что он. Он, он, – покивала она. – Кто ж еще?
– Я не пойду, и вообще...
– Да ладно. Все нормально. Я не собираюсь ему говорить, что труп видела ты. Еще вопрос, был ли труп, оставь свои глупые страхи, у тебя теперь есть я. Скажу, когда надо бояться.
– Спасибо, – съязвила я.
– Пожалуйста, – пожала плечами Ольга.
Мы вышли из лифта на шестом этаже, возле открытой двери в квартиру номер двадцать четыре замер мужчина. Лет тридцати с небольшим, светлый ежик волос, брови сведены на переносице, по всему выходило, нам тут не особенно рады.
– Привет, – широко улыбнулась Ольга, а он вновь чертыхнулся и головой покачал.
– Выглядишь по-дурацки, – заявил он, судя по всему, имея в виду ее наряд.
– Издержки жизни в глубоком подполье. Узнал бы меня, если б на улице встретил?
Отвечать на этот вопрос Валентин не стал, посторонился, пропуская нас в квартиру, окинул меня взглядом с ног до головы и спросил:
– Кто это?
– Подруга. Я у нее сейчас обретаюсь.
– Что-то я ее раньше не видел.
– Так это и ценно. У тебя водочки не найдется? Что-то я малость взволнована.
Мы прошли в кухню, ничем особо не примечательную. Ольга плюхнулась на стул, я, подумав, села напротив. Валентин достал из холодильника колбасу, аккуратно разложенную на тарелочке, и бутылку водки, вспомнил про хлеб, нарезал его толстыми ломтями. Из шкафа появились три стопки, нам налил по полной, себе половину.
– Твое здоровье, – сказала Ольга и выпила. Едва пригубив водку, Валентин отошел к окну, сел на подоконник и продолжил нас разглядывать, в лице читалось сомнение и плохо скрываемое беспокойство.
– Ты чего пришла? – не выдержал он.
– Разговор есть. Серьезный. Скажи-ка мне, друг сердечный, а куда это у нас Игорек запропастился?
– Гордеев?
– Ага, ага, – закивала Ольга.
– Тебе лучше знать. Прошел слух, что ты с ним от Валерки сбежала. Сегодня Светка звонила, интересовалась, неужто правда?
– Светка – дура, а у тебя-то с головой все в порядке, скажи на милость, с какой стати мне от Валерки сбегать?
– Вот уж не знаю... Гордеев сыночком очень недоволен, не зря тот в клубе прятался, папаша давно собирался его в психушку отправить на лечение. Может, Игорек решил, психушка подождет, и от папы смылся. И ты вместе с ним.
– Вместе с ним мне не резон. Выходит, ты ничего не знаешь?
– Про Игоречка? Нет.
– Ага. И с чего вдруг муженек меня под арест посадил, да еще твоих придурков сторожить приставил?
– У Валерки и спрашивай.
– Я тебя спрашиваю. Ведь как-то он тебе это объяснил? Только не надо прикидываться, что о моем заточении ты не знал.
– Ну, знал, – поморщился Валентин. – Но вопросов не задавал. Я их сам не люблю и к другим с вопросами не лезу.
– Но ведь некие мысли в голове имелись?
– Я решил, что Валерка на тебя просто разозлился, – ответил хозяина квартиры, пожав плечами. – Иди домой и поговори с мужем. Он, должно быть, беспокоится.
– Придется ему еще немного побеспокоиться, – фыркнула Ольга. – Он мне растолковать, что да как, не пожелал, прислал твоих чертей – и под замок. С женой, скажу тебе, так не поступают. Теперь я не желаю с ним беседы вести задушевные. Чтоб впредь неповадно было.
– Ольга, – Валентин взглянул хмуро и головой покачал. – Кончай дурить. Двигай домой, незачем тебе по городу болтаться. Гордеев сына ищет, сегодня Башка в клубе был, вынюхивал, вопросы задавал, когда вас с Игорьком там видели в последний раз и все такое... Башка редкий урод, ты ж знаешь, пусть лучше думает, что ты с Гордеевым где-то у теплого моря брюхо греешь.
– Где ты у меня брюхо видел? – возмутилась Ольга, но тут же запечалилась: – Значит, Николаша обо мне спрашивал? Ой, как нехорошо.
– А я о чем? Топай к мужу, он решит, что делать.
– А самолюбие? Да и Коленьку мне бояться причин нет.
– Ага. Башка сначала ребра тебе пересчитает, а потом о причинах спросит. Ты ж его знаешь.
– Знаю, знаю. Лютый зверь у нас Коленька. Гордеев велел ему сына искать?
– Выходит, так.
– Ну, тогда от Башки надо не мне, а тебе прятаться, – хмыкнула Ольга, Валентин уставился на нее, сверля взглядом, а она ласково продолжила: – А что за труп ты из гостиницы вывез? Случаем, не Игорька моего?
Валька закатил глаза и матерно выругался.
– Ты спятила, что ли? – взгляд его метнулся в мою сторону, и он добавил в голос суровости: – Давай выметайся отсюда.
– Если ты из-за подружки моей, считай ее слепоглухонемой.
– Ты б поберегла девчонку-то, что она подумает?
– А чего ей думать? Ладно, иди, милая, телевизор посмотри, – повернулась она ко мне. – А мы тут еще водки выпьем.
Я с большой готовностью поднялась и покинула кухню.
Ольга обещала не рассказывать о том, что я труп видела, и вот, пожалуйста. Разве можно ей доверять? А я-то хороша, у самой язык за зубами не держится, а к ней с претензиями.
Я прошла в гостиную, включила телевизор, но через минуту уже была возле двери в кухню. Уж если не хватило ума помалкивать, по крайней мере буду в курсе, чего следует ждать от этого разговора.
– Спятила, при девчонке болтать такое? – гневно выговаривал Валька. – Мозги у тебя набекрень.
– Если только самую малость, – хихикнула Ольга. – Терпеть не могу, когда со мной в кошки-мышки играют. Ты, Валя, видно, забыл, чем мне обязан?
– Не забыл, – огрызнулся он.
– Тогда давай начистоту.
– Скажи на милость, зачем ты притащила сюда девчонку?
– Деть некуда, а бросить жалко. Девчонка лишнего слова не скажет, не боись. Так что за труп ты из гостиницы вывез?
Недолгая пауза, потом Валька обреченно спросил:
– Кто из этих придурков проболтался?
– Оба. Пока меня сторожили, языком мели, как тетки на рынке, а я от безделья прислушиваться стала к
