— Брат Марцелий! — метнулся к нему какой-то высокий парень в плаще, таком же, как и на прочих. — А как же мы? Как же посвящение?
— Для посвящения ищите живую девственницу! — удаляясь, лениво бросил Марцелий. — И помните: времени у вас не так уж много.
Дюжие парни, сноровисто закопав могилу, ушли вслед за своим господином, и унылые факелы один за другим скрылись в черном зеве подземного хода. На востоке уже алела заря, небо заметно светлело, а звезды и месяц становились беловато-бледными, тусклыми, словно таяли в золотистом мареве зарождавшегося нового дня.
Глава 13
Осень 483 года
Тапс. Старик Сульпиций и Мария
В плен тогда же
сама я попала…
Хозяина постоялого двора, куда уже под утро привел путников Ксан, звали Сульпицием, что напомнило Александру огроменную церковь в Париже, невдалеке от Люксембургского сада, где он провел немало приятных минут, гуляя с любимой женой. Катя, Катерина, эх…
— Что пригорюнился, Саня? — с интересом осматриваясь, шепотом спросил Весников. — Ишь ты, а внутри-то здесь ничего, уж куда лучше, чем снаружи.
В этом Вальдшнеп был прав: со стороны постоялый двор смотрелся убогой лачугой, пусть даже и в два этажа, однако внутри ограды обнаружился довольно ухоженный дворик с садом и небольшим фонтаном. Вишни, оливы, яблони, аккуратно подстриженные кусты, цветники и увитая виноградной лозою беседка: все говорило о недюжинном вкусе и стараниях хозяина, точнее — его племянницы, скромной и трудолюбивой девушки пятнадцати лет по имени Мария, с бронзовым от загара лицом и большими чудесно-синими глазами. Нет, писаной красавицей Мария вовсе не была, но во всем ее облике, несомненно, имелась какая-то притягательная сила, может быть, благодаря бездонным глазам, обрамленным пушистыми ресницами, стройному стану, а скорее всего — обаятельнейшей улыбке, нередко появлявшейся на устах. Сверх перечисленного Мария еще обладала столь важными душевными качествами, как доброта и чуткость; именно так утверждал Ксан, взявший на себя переговоры с хозяином — мощным седовласым старцем с длинной окладистой бородой и мускулистыми, еще не утратившими былой силы руками.
Слуги — или просто хозяйские домочадцы — уже с раннего утра разжигали очаг, около которого и хлопотала Мария. Представив племянницу гостям, старик Сульпиций улыбнулся девушке и важно прошествовал дальше, чтобы показать постояльцам отведенные для них покои.
Располагавшаяся на втором этаже комната неожиданно оказалась довольно просторной, с цементным полом, с узором, выложенным из кусочков мрамора — дань старинной традиции, с портьерами на стенах и небольшими окнами с зелеными ставнями. Ближе к окнам пол прикрывала плетеная циновка, там же располагались и кровати, довольно-таки узкие на Сашин взгляд, зато с ножками в виде львиных лап и изумрудно-зелеными покрывалами с поразительной по красоте вышивкой.
— А неплохой номер! — Усевшись на кровать, Весников провел по покрывалу рукой. — Помню, раньше у нас, в поселке, в Доме колхозника, такие же ставни были. Их как раз повесили опосля, как кто-то через окно пробрался да все постельное белье умыкнул. Саня! А сколько этот седой черт с нас за него сдерет? Если больше десяти долларов, то…
— Думаю, что гораздо меньше. Впрочем, сейчас выясним. — Александр обернулся к хозяину.
— Если только за ночлег, цена одна. — Сульпиций улыбнулся в бороду. — А ежели жить будете, скажем, неделю или две, совсем другая.
— Давай, мил человек, пока на неделю уговоримся.
Уточнив цену, Саша тут же и расплатился, высыпав в широкие ладони старика целую горсть серебра.
— Это за нас троих и за парня. Правда, кроватей здесь только три.
Сульпиций неожиданно улыбнулся:
— Ничего, набью соломой матрас, Ксану не привыкать. Тем более раз уж вы за него платите!
— Ну, он же нас сюда привел.
— Привел, привел. — Хозяин постоялого двора вдруг хитро прищурился. — Я сейчас Марию пришлю, воду вам принесет, да вина, да хлебушка с медом. Только уж вы деву не обижайте. Троицей поклянетесь?
— Клянемся! — Встав, Саша приложил руку к сердцу. — Клянемся Святой Троицей, а также тем, чем вы, уважаемый, вдруг еще попросите, хотя, смею вас заверить, мы — честные люди и вовсе не собираемся…
— Ну ладно, ладно! — Старик, казалось, смутился, однако в темных, глубоко посаженных глазах его сверкала хитринка. — Ксан, пошли за соломой. А вы, уважаемые… Столоваться где думаете? У меня еда простая, но сытная, в обиде не будете.
— Тогда, пожалуй, здесь.
— Вот и славно.
Сульпиций с Ксаном ушли, и почти сразу появилась Мария, с улыбкой поклонилась, поставила на небольшой столик высокий медный кувшин и таз, начищенный так, что сиял, будто золотой.
— Для вашего омовения, господа! Внизу есть ванная, там вода из нашей цистерны, на солнышке нагреется — к вечеру будет теплая, так что милости просим, не надо и терм.
Девушка говорила, словно ручеек журчал, а лицо ее, без всяких следов белил, румян и сурьмы, так и светилось добротою и лаской. Одета была скромно: поверх палевого цвета туники — темно-фиолетовая, почти черная стола, подпоясанная простым узеньким пояском, густые темно-русые волосы заплетены в тугую косу.
— Спасибо, Мария, мы так и сделаем, как немного поспим…
— Сейчас я вам еды принесу!
— А может, мы лучше сами спустимся? Нам нетрудно.
— Как хотите, мои господа. Только я предупрежу дядюшку. — Снова поклонившись, Мария вышла, одарив всех улыбкой.
— Миленькая какая! — Нгоно улыбнулся ей вслед. — Тре жоли!
— Да уж, да уж, — согласно закивал Александр. — Хорошая девочка. Этакая отличница- восьмиклассница.
— Эх! — Весников вдруг поднялся с ложа и хлопнул себя ладонями по коленкам. — Про главное-то и не спросили! Где тут у них уборная?
— Под лестницей, где же еще-то? — растянувшись на ложе, засмеялся Саша. — Туда с кухни стоки идут, и из ванной — такой вот водослив получается.
— А где тут лестница-то?
— Пойдем покажу, коли уж невмоготу.
Александр поднялся и, сделав несколько шагов, столкнулся в дверях с Ксаном — парень уже тащил матрас, набитый пахучими травами. Улыбнулся:
— Не беспокойтесь — надолго вас не стесню.
— Так и мы сюда ненадолго. Постой-ка… где тут лестница?
— Уборную ищете? Во-он там. — Подросток показал рукою.
— Коля, видел? Вот и иди.
— А… А бумага туалетная там есть? — озадаченно обернулся Вальдшнеп.
