пуговицы рубашки. Я развернул его, поправил узел и ободряюще улыбнулся. В прихожую вышел Рэй в школьной форме.
— Пап, так мне можно шампанского? Чуть-чуть, а? И почему я должен идти в школьной форме? Мы же вроде бы на вечеринку собираемся. Там же развлекаться полагается. Так хотя бы шампанского можно, а, пап? Один бокал?
— Нельзя. Даже один нельзя. Радуйся, что тебя на взрослую вечеринку позвали. И ведите себя, бля, прилично, молодой человек. А что касается школьной формы, так это потому, что ничего лучше у тебя нет. Все, Рэймонд, закрой рот. Скажи-ка, Чарли, ты у них уже бывал? Как дом? Весь из себя, да?
— Там мило. На пару миллионов потянет.
— Ни хера себе. Рэймонд, не расколоти там что-нибудь ненароком. А иначе останешься без подарков.
В машине Тони сел рядом со мной и, убедившись, что Рэй пристегнулся, включил радио и принялся крутить ручку настройки. В результате мы всю дорогу слушали драм-энд-бейс. Тони и Рэй поддерживали ударника, цокая, причмокивая и производя прочие ритмические звуки, ускоряя ритм, пока кто-то не сбился, и оба покатились со смеху. Мы остановились у большого белого дома и, выйдя из машины, попали в прямоугольник света под окном столовой.
Я купил две бутылки шампанского и, пока мы шли по садовой дорожке, сунул одну Тони.
— Спасибо, Чарли. А я и забыл, что надо бы что-то прихватить. Явился бы с пустыми руками и выглядел полным мудлом.
— А как же я? — подал голос Рэй. — Я тоже должен что-то принести. А то буду выглядеть полным мудлом.
Я вручил Рэю вторую бутылку и нажал кнопку звонка. Нам открыла мать Джо. Она улыбнулась и тут же хихикнула, как девчонка, получив от Тони и Рэя по бутылке «Вдовы Клико». Рэй, демонстрируя хорошие манеры, отвесил хозяйке поклон:
— Какой у вас дом симпатичный. И район очень милый.
Тони потрепал сына по голове:
— Не наглей.
— А я ничего. Это Чарли сказал, чтобы я так сказал.
Я нервно рассмеялся, и мы прошли в ярко освещенную столовую. Навстречу мне устремилась Джо — в длинном черном платье, волосы перехвачены серебристым ободком, совсем юная на вид, хоть глаза и древние. Ее отец успел промочить горло до нашего прихода, что не помешало ему угостить всех холодным шампанским, которое он разлил по широким бокалам. Рэй тоже взял бокал, и я заметил, как Тони бросил на сына предостерегающий взгляд.
— Надеюсь, никто не против, — сказал Рэймонд, копируя мою интонацию.
— Только один. — Тони предостерегающе взял его за плечо.
После обеда все перешли в гостиную. Я достал подарки для Тони и Рэймонда. Мать Джо купила мальчику комплект книг Артура Рэнсома. Он развернул пакет и улыбнулся:
— Чудесно. Люблю хорошую книгу.
Пока Тони разворачивал свой подарок — галстук из «Хэрродза», — Рэй наклонился ко мне и заговорщически прошептал:
— Кто такой Артур Рэнсом? Я могу сдать их обратно? Ты мне чек достанешь? Укради у нее из сумочки, а?
Зато DVD-плеер определенно пришелся ему по вкусу. Я опасался, что он сочтет мой подарок чересчур дорогим и обидится, поскольку сам подобных трат позволить себе не мог.
— Здорово, Чарли. Мы о таком давно мечтали. Теперь старый видак можно выкинуть. Спасибо, друган.
Тони уже открыл флакон и щедро побрызгал лосьоном себе на шею и запястья. Густой аромат сандалового дерева распространился по комнате, и мать Джо слегка поморщилась. Я вывел Джо в холл. Она немного захмелела от шампанского и по пути в опустевшую столовую споткнулась. Я достал из кармана коробочку и, увидев на ее лице выражение ужаса, не сразу понял, в чем дело.
— О нет, нет, Джо. Ну, то есть… Господи, еще рано. В смысле… Нет.
Я открыл футляр — тень разочарования мелькнула в ее глазах, но уже в следующее мгновение Джо повернула сережки к свету, и брильянты вспыхнули, поймав пламя свечей. Они смотрелись крупнее и внушительнее, чем в магазине. Джо приложила их к ушам и подбежала к зеркалу.
— Какая красота, Чарли. Ты так меня напугал. Но все равно спасибо. Это мой самый лучший подарок за всю жизнь.
Она крепко обняла меня, провела ладонью по волосам, а потом надела серьги и выскочила вприпрыжку в гостиную — покрасоваться. Мать ахнула от восторга, отец громко зааплодировал.
Я повез Рэя и Тони домой. Мальчишка быстро уснул, уткнувшись лицом в холодное стекло.
— Послушай, Чарли. Рэймонд говорит, что ты не очень доволен работой. Если так, то почему не уйдешь? Какой смысл заниматься тем, что не радует? — Тони изрядно набрался и теперь настроил радио на станцию, передававшую романтические песни. Обращаясь ко мне, он то и дело одобрительно повизгивал под Марвина Гэя и Отиса Реддинга, бормотавших милые глупости.
— Мне нужны деньги, Тони. Осталось уже недолго. Вот куплю дом, обустроюсь и брошу это все. Тогда и найду работу по вкусу.
— Тебе вряд ли нужен совет такого, как я. Я ведь ничего толком не добился, верно? Но по-моему, жизнь — чертовски короткая штука. Смерть мамы Рэя научила меня: никто не знает, кому сколько еще осталось. Взять хотя бы эту вашу знакомую, Мэдисон. Когда об этом задумываешься, то понимаешь, что время надо тратить на людей, на тех, кого любишь, надо делать то, к чему лежит душа, а не заниматься дурью только из-за того, что так можно загрести чуть больше наличных.
Остаток пути проехали молча. Рэй, когда его разбудили, закапризничал — он еще не протрезвел после бокала шампанского. Я сидел и смотрел, как они идут к дому. У двери Тони обернулся и помахал рукой.
Джо ждала меня в постели, в одних сережках. Я быстро сбросил одежду и забрался к ней под одеяло. Она приникла ко мне долгим поцелуем, а потом уселась сверху. Сережки гипнотически раскачивались в такт нашим движениям, а когда она откидывала голову, брильянты описывали в темноте магические круги. Потом мы долго лежали, обнявшись, и ее сердце стучало у меня под боком. Я подумал, что она уснула, и прошептал ее имя.
— Джо.
— М-м?.. Что?
— Знаешь, я подумал… Наверно, брошу эту работу. Хочу уйти из Сити. Попрошу Генри подыскать место в газете. В любом случае мне нужно поговорить с ним. О нас с тобой. Но вообще-то, как мне кажется, пришло время кое-что изменить. Взять жизнь в свои руки. Заняться тем, что будет интересно мне самому.
Она села, потом склонилась ко мне и поцеловала, глаза сияли, как брильянты у нее в ушах.
— Я давно жду, когда же ты это скажешь.
Глава 11
Прочь из Сити
Уход из Сити я спланировал по пути в Уэртинг на Рождество. Мысленно сочинил письмо Генри — приглашу выпить, а потом отдамся на его милость, попрошу прощения за предательство, за то, что сплю с девушкой, которую он любил. У Биллингхерста образовалась пробка минут на десять. Я не стал выключать двигатель, и стекла запотели от моего дыхания. Наконец мы сдвинулись с мертвой точки, и я увидел врезавшуюся в дуб машину — скорее всего, ее занесло на крутом повороте. На девушку, что уже грузили осторожно в «скорую», надели широкий белый хомут. Ноги у нее дергались. После этого никто уже не спешил, люди ехали осторожно, сбрасывая скорость на поворотах, представляя родителей, ждущих дочь к Рождеству, и нетронутые подарки под деревом.
