— Ну, яйца! — Чухло вытаращил глаза. — Булыжники те, что вы дали мне исследовать! Так вот они, это яйца!
— А, ну теперь ясно, — кивнул Умник. — Я, в общем-то, подозревал. Так что там, с этими яйцами?
— Из них, кто-то скоро вылупиться! — выпалил Чухло.
— Кто?! — в один голос вскричали пилоты.
— Да, я то, откуда знаю! — Чухло нервно начал теребить застёжки на своём измятом халате. — На сканере толком не видно. Что-то, с кучей ног. На паука похоже.
— Не нравится мне это, — встрепенулся Умник. — Ещё раз повторяю, надо эти яйца выкинуть в космос! Надо было, чёрт возьми, сделать это раньше!
— Слушай, а ты разве не вскрыл хоть одно яйцо, чтобы посмотреть? — удивлённо спросила Сластёна.
— Да я, две алмазные циркулярки о них сломал! — заорал Чухло. — Всё без толку!
— Ладно, выкиньте их в космос, — кивнул Везунчик. — Умник, иди с Чухло, помоги ему и всё там проконтролируй.
В этот момент, Чухло впервые, как вбежал в рубку, взглянул на обзорный экран. Его физиономия вытянулась от удивления и страха. На экране бешено вращалось каменное крошево, мигали и вспыхивали газовые облака, вихрились потоки космической пыли, завиваясь в чудовищно огромные фосфоресцирующие спирали.
— А где это мы? — судорожно сглотнув, наконец, спросил Чухло.
— В астероидном поле, — ответил Везунчик
— Я вижу, но мы, вроде, уже покинули его?
— Обстоятельства заставили вернуться, — проворчал командир. — Твой приятель, Папаша Брюхо неожиданно объявился и хотел угостить нас ракеткой. Ещё и фамаронцы чёртовы… Кстати, я бы ещё раз узнать хотел, от тебя и Чудика, вы точно ничего такого не трогали, там в гробнице на Илвириане? Может, активировали какую-то систему и от этого фамаронцы проснулись?
Чухло стоял с разинутым ртом и молчал. В голове у него все мысли перепутались и скакали галопом. Вопрос про фамаронцев он пропустил мимо ушей. На уме было лишь одно. Папаша Брюхо здесь! Но как? Откуда?
Наконец, собравшись с мыслями, он спросил:
— Откуда здесь, Папаша Брюхо то, взялся?
— Толком, не ясно, — ответил Везунчик. — За нами, как-то проскочил.
— Но ведь это, очень хреново! — вскричал Чухло.
— Да уж конечно, ничего хорошего, — криво усмехнулся Везунчик.
— Да вы подставили меня! — заорал Чухло. — То, что он с вами сделает… Так это, вы сами виноваты! А мне за что отвечать? Только за то, что меня найдут на вашем корабле?
— Слушай, заткнись, не до тебя сейчас, — обозлился Везунчик, резко крутя штурвал, чтобы не столкнуться с очередной каменной глыбой.
— Вот что, об этом, мы потом поразмыслим, — сказал Умник, глядя на Чухло. — Папаше сейчас не до нас, он там с фамаронцами сцепился.
— С фамаронцами? — Чухло ошарашено смотрел на первого помощника. — Они то, откуда тут взялись?
— Так вот, мы и хотели, от тебя это узнать.
— От меня? — Чухло вытаращил глаза. — Я то, тут причём?
Поняв, что этот разговор сейчас, лишь пустая трата времени, Умник подтолкнул Чухло к выходу из отсека
— Всё идём, надо с яйцами твоими, для начала разобраться.
— Они не мои! — возмутился Чухло. — Это ваши яйца!
— Не важно. Давай, шевелись.
Вбежав в каюту Чухло, Умник едва не свалился от изумления. На лабораторном столе была установлена газовая горелка и в плоской металлической плошке, закреплённой над огнём, лежали пять или шесть яиц. Корзина с остальными стояла неподалёку, на другом конце стола.
— Что это ты тут делаешь? Яичницы захотелось?
— Ну, я решил их немного подогреть, — начал объяснять Чухло. — Циркулярки их не берут и хирургическая нить тоже. Но химический состав такой, что если яйца подвергнуть тепловой обработке, они размякнут и их можно будет…
Договорить Чухло не успел. Послышался хруст и одно из яиц заметно шевельнулось.
— Идиот! — вскричал Умник. — От тепла, зародыши внутри стали развиваться быстрее!
— Надо увеличить огонь! — Чухло бросился к столу. — Поджарим их!
В этот миг оболочка на одном из яиц треснула, точнее с хрустом разорвалась, как кожаная и из растягивающегося отверстия верх взметнулись тонкие щупальца.
— Подземный осьминог! — выдохнул Умник.
Уродец вывалился наружу и шлёпнулся на стол, словно скользкий, нервно дрожащий гриб. Увидев людей, маленькое чудовище злобно зашипело.
Умник выхватил энергоформ, активировал его и хотел ударить осьминога, но тот с удивительным проворством соскользнул на пол и быстро-быстро перебирая щупальцами, устремился к Чухло. Тот завизжал и запрыгнул на соседний стол, сбив на пол штатив со склянками.
— Держи её! Уйдёт! — завопил Умник.
Тварь, оставляя за собой мокрый жирный след, устремилась к открытой двери. В этот момент появился заспанный, зевающий Чудик.
— А вы тут…
Он застыл, уставившись на несущуюся к нему образину.
— Твою мать!
Осьминог, не задерживаясь, проскочил у него между ног и скрылся из виду.
— Надо было схватить его! — заорал Умник. — Тупица!
— Как схватить? — Чудик усиленно заморгал. — Прямо руками?
— Нет! Задницей сверху сесть! — взревел Умник. — Вон у тебя, пиджак есть! Трудно было накинуть?
— Но я… Я что? Я же не знал. Это, выскочило прямо на меня неожиданно!
Умник лишь раздражённо отмахнулся.
— Сбежал, чёрт. Где теперь искать эту гадину?
— Ой! — вдруг взвыл Чухло.
Умник быстро обернулся. Одно за другим яйца в металлической плошке раскрывались, и над столом колыхался уже целый лес щупалец. Ещё одна тварь, выбравшись из обрывков оболочки, подбежала к краю стола. От Чухло, сидящего на соседнем столе её отделяло чуть больше одного метра. Тварь не раздумывая, прыгнула на орущего Чухло и вцепилась в рукав его халата.
— Снимите! Снимите! А.а.а. а! Он укусит меня!
Чухло грохнулся на пол, увлекая за собой колбы, пробирки и прочие склянки. В этот момент в комнату вбежали Отбойник и Налейка. Позади них в коридоре толкались Гром и Ночка. Увидев, что происходит, Налейка, тут же метнулась назад. Через мгновение, она вернулась, уже вооруженная невесть откуда взявшимся обломком пластиковой трубки. С воинственным воплем Налейка начала охаживать тварей, вылезающих из яиц.
— Подожди! — крикнул Отбойник.
Он затушил горелку и быстро стащив с себя лёгкую куртку, набросил её на тварей сверху.
— Теперь бей!
Налейка лупила, что есть мочи. К ней присоединился и Гром, используя для этого огромный разводной ключ. В первое мгновение, твари бились и злобно шипели под курткой, потом затихли, лишь иногда слегка подёргивались.
