были нелюдимыми и резкими и между собой общались только по делу. Я как-то попыталась поинтересоваться, было ли их изначально тоже тринадцать, но мрачноватый тип с тяжелым взглядом посоветовал мне погулять где-нибудь в другом месте и больше к старшим не соваться.
Если честно, я бы на Юпитер тоже слетала. Да и вообще много куда бы еще. Но расстояние до Юпитера было не меньше, чем до Земли, а я к дальним космическим перелетам относилась настороженно, тем более после общения со звездами и заходов Саймона на тему опасности отклонения от специально разработанных маршрутов… Хотя, маршрут 18-К вроде как тоже специально разработанный…
Пока не было наших наставников, нас со станции не выпускали. Я загрузила себе на планшет информацию по маршрутам и подробно ее изучала, пытаясь понять, откуда меня могут подстерегать неожиданности. Пилоты нервничали, потому как в космос вылетали только старшие, и это вынужденное безделье больно было по мозгам и психике в отсутствие алкоголя, хорошей музыки и неразборчивых половых связей. Правда, командир станции Ричард, седовласый представительный мужик, ум которого, видимо, не сильно был обработан замороченными координаторами, организовал для нас нечто вроде ознакомительного космического дня. Сначала прочитал лекцию о буднях станции, щедро приправляя ее разными забавными историями, а потом собрал нас и младших техников в большой кают-компании и продемонстрировал нам пару научных фильмов про космос, которые от нечего делать монтировали сами местные жители… Фильмы были с некоторым пропагандистским уклоном. Первый назывался 'Космос, чем мы можем помочь тебе?', и в нем главный упор делался на то, что человечество, как высшая ступень развития энергии вселенной, своей деятельностью, причем неважно где, на Земле или на КС-4 усиленно ее развивает и облагораживает. На меня пропаганда действовала плохо, в силу моего доисторического анамнеза, поэтому я просто любовалась обалденными видами, отснятыми местным телескопом, и думала о том, что в масштабах вселенной мы одинаковые песчинки, что Марс, что Юпитер, что…Саша…
Второй фильм был бравый и задорный. Ну… По местным меркам, конечно. Он назывался 'КС-4 — наш дом и место взаимодействия' и повествовал о том, как хорошо нам тут всем вместе работается в этом мире далеких звезд и тусклых лампочек. Определенная идейность в фильме, безусловно, была. Он усиленно выделял карьерный рост, желание приносить пользу обществу и живописал перспективы возвращения на Землю. В принципе, при постоянной обработке такими фильмами, при возвращении в Витанию в лояльности приобщившихся можно было бы и не сомневаться… Но, это все опять не касалось меня. У меня изнутри поднималось отторжение и упрямство. И я, кажется, начинала понимать Рольфа, сбежавшего на таинственный маршрут 18-К. Хотя до этого вряд ли бы сама изъявила желание куда-нибудь сбежать…
Саймон и тренер вернулись через два дня, усталые и удрученные. Они привезли космокатер 3-Д безо всяких признаков присутствия на борту Рольфа… Правда, исчез он вместе со скафандром, но особых надежд это вселить не могло, потому что воздуха в скафандре несмотря на все современные технологии хватило бы на пребывание в открытом космосе в течение трех часов, а прошло уже больше двух суток.
Я думаю, что не только во мне, но и в других пилотах из нашей партии зрело чувство какой-то беспомощности и незащищенности. Мне КС-4 стала казаться хрупкой китайской вазой древней династии, которая завораживает своей значимостью, но при этом ты всегда знаешь, что стоит чуть толкнуть ее пальцем с постамента, как она разлетится вдребезги.
КС-4 не зря находилась рядом с Марсом. Раньше я как-то не придавала особого значения всяким там древнеримским названиям чего бы то ни было, но сейчас в полной мере осознала, что живу рядом с воплощением бога войны и его неизменными спутниками Страхом — Фобосом и Ужасом — Деймосом…
Психологов на станции не наблюдалось. Предполагалось, что мы сами должны бороться со своими нервами и фобиями… А Саймон и тренер на пару только нагнетали обстановку.
— Саймон, — обратилась я к нему во время очередного тренировочного вылета. — А что все-таки произошло с Рольфом?
— То же, что и с остальными, — лицо Саймона было непроницаемым и он с независимым видом смотрел на маршрутный экран.
— Э… С остальными?
— Ну, ты ведь не думаешь, что он — первый, такой вот 'счастливчик'?
— Так ты это имел в виду, когда говорил, что пропадают люди?
— Конечно! И схема всегда одна и та же… Космокатер есть, а человека нет…
— Может, это какая-нибудь разновидность психоза? — о воздействии космоса на психику я знала мало, но вполне допускала, что при резкой перемене образа жизни можно свихнуться и эээ… спрыгнуть за борт. Во всяком случае я читала, что при дрейфе в открытом море у моряков еще и не такое бывало… Хотя, Рольф-то не дрейфовал…
— Да нет. — Убежденно заявил Саймон. — Никакой это не психоз. Саша, мы же не идиоты выпускать в космос людей с пограничной психикой…
— Ну а тогда что?
— Откуда я знаю! — все-таки сорвался Саймон и с силой ударил по приборной панели рукой. Меня его вспышка гнева немного напугала и я уставилась в лобовое стекло, пытаясь делать вид, что именно я управляю летательным аппаратом, а не автопилот.
— 15 человек за прошлый год… — Устало промолвил Саймон. А мне вдруг стало его жалко. Вряд ли, конечно, все они были его друзьями, но было жутковато…
— И что? Все вот так вот?
— Да.
— А может, они успели там какой сигнал передать перед… — я запнулась, потому что не могла подобрать правильного слова. Черт его знает перед чем!
— Нет! Тихо-мирно вылетели и не долетели. Катер ищется по маячку, а человека в нем уже нет… Поэтому я всегда говорю летать по двое!!!
— А что, по двое не пропадают?
— Нет… Наверное, это как-то зависит от того, может ли один дурак остановить другого в поиске непроверенных маршрутов! Обычно может…
С этого момента я решила летать по двое. С Саймоном. А он, наплевав на рекомендации тренера, провел еще одну разъяснительную беседу с личным составом, употребив такие слова и выражения, что все прониклись.
Атмосфера неуловимо изменилась. Мне было очень неуютно находится среди своих коллег, тем более, что из Модуля А нас так до сих пор и не перевели. Раньше мне казалось, что боятся можно чего-то о чем имеешь хотя бы смутное представление, пауков, например, или боли… А оказалось, что больше всего пугает неизвестность. По ночам я упрямо ходила смотреть на звезды, потому что это был своего рода ритуал, изменить которому для меня было уже почти кощунственно. Тем более в теперешней ситуации. Как ни странно, распорядок дня и правила способствовали повышению настроения и вселяли в душу некое ощущение стабильности, в то время как всякие неожиданные события наоборот выбивали из колеи.
Так прошла неделя. А потом улетел Саймон.
Я, уже привыкшая к тому, что он хоть какое-то время дня находится рядом со мной, была дезориентирована. Тем более что перед отлетом он нашел меня, когда я шла в столовую на обед, еще не зная что он улетает. Он поймал меня за рукав, заглянул прямо в глаза и почти попросил:
— Саш, береги себя, ладно? Я не знаю, вернусь я или нет… С этими координаторами никогда не знаешь. Но будь осторожна! Не суйся никуда далеко! Я тебе рассказал про проверенные маршруты! Пользуйся ими! Обещаешь?
Пришлось кивнуть.
Я очень хотела его послушаться. Я вообще старалась быть послушной, когда речь шла о моей безопасности. Но не надо было улетать.
А началось все с того, что напарника мне дали не сразу.
— Полетаешь пару дней одна, — уведомил меня командир станции, — вернется Колтер с Юпитера, будете летать вместе. А пока… Твои маршруты — телескоп, проверка буев, патрулирование района Марса. Но только после расчетов. Данные получишь у штурманов.
В мой первый самостоятельный полет было отправляться страшно. Я стартовала в девять утра по стандартному времени. Проверила по инструкции все системы космокатера. Облачилась в скафандр. Он тут были довольно удобный и легкий. Я даже не чувствовала себя в нем роботом-убийцей. В столовке взяла
