страна голосует за кандидата в президенты и за те предложения, что он делает, я полагаю, вы обнаружите, что даже президент-республиканец (как в моем случае) сумеет провести свою программу через Конгресс.
Теперь я также хотел бы сказать, что, какими бы ни были предложения сенатора Кеннеди, проблема не в том, что президент может наложить вето. Проблема в доверии людей к этим предложениям. И вы должны всегда помнить, что президент не может ничего остановить, если он не будет иметь людей позади него. И причина того, что вето Президента Эйзенхауэра были поддержаны, а Конгресс старался не посылать к нему те законопроекты, на которые вето было как бы наложено априори, в том, что люди и Конгресс, большинство из них, знали, что страна поддерживает президента.
Один касался одного доллара и двадцати пяти центов в час для тех, кто работает на компании, имеющие миллион долларов прибыли в год. Я совершенно не считаю этот закон чересчур экстремальным. И все же почти две трети к трем четвертям республиканцев в Палате представителей голосовали против этого предложения.
Второй законопроект был посвящен федеральной помощи образованию. Из-за провала закона о зарплате учителям можно предположить, что он попросту не учитывал потребностей людей. Дело в том, что это был закон, который был значительно меньше того, который вы, г-н Никсон, нам сегодня рекомендовали.
Это не был экстремальный законопроект, и все же мы не смогли заставить ни одного республиканца поддержать его; по крайней мере, я думаю, четверо из восьми демократов голосовали за то, чтобы послать его в парламент. Ни одного республиканца! Они все присоединились к демократам, которые были против.
Я не говорю, что демократы объединены в их поддержке программы, но я действительно говорю, что большинство из них все-таки объединено. Но я говорю о том, что большинство республиканцев настроено противоположным образом.
Третьим законопроектом было медицинское обслуживание для пенсионеров, которое мы хотели связать с социальным обеспечением, так как, будучи финансируемым из фондов социального обеспечения, медицинское обслуживание не развивало бы дефицит казны.
Предложение же, продвинутое вами и г-ном Явитсом, стоило бы 600 млн. долларов. Г-н Рокфеллер отклонил ваше предложение в Нью-Йорке; он сказал, что он в корне не согласен с принципом такого финансирования; сказал, что оно должно основываться на социальном обеспечении.
Так что все эти три программы весьма умеренные. Я думаю, просто все это показывает различие между нашими двумя партиями.
Коммунизм часто описывается как идеология или вера, которая существует где-нибудь в другом месте, но не в Соединенных Штатах. Позвольте мне спросить вас, сэр: насколько все-таки сегодня серьезную угрозу для нашей национальной безопасности представляют коммунистические подрывные действия в Соединенных Штатах?
Мы должны поддержать все те законы, которые Соединенные Штаты проводят, чтобы защитить нас от... м-м-м-м... тех, кто был бы рад уничтожить нас изнутри.
Мы должны поддерживать министерство юстиции и ФБР в их усилиях, и мы всегда должны быть начеку.
Я думаю, являясь государством, поддерживающим сильное общество, Соединенные Штаты могут сразиться с любой внутренней угрозой. Но самая главная угроза — внешняя, и она все еще существует.
Вопрос коммунизма в пределах Соединенных Штатов волновал нас в прошлом. Но он также будет проблемой и в течение многих последующих лет.
Мы должны помнить, что «холодная война», которую г-н Хрущев и его коллеги ведут, распространилась на весь мир. Она прямо здесь, в Соединенных Штатах.
Именно поэтому мы должны продолжить всегда быть начеку.
Но мы также должны быть и справедливы. Справедливы потому, что, будучи справедливыми, мы поддерживаем те самые свободы, которые коммунисты хотели бы уничтожить.
Мы поддерживаем стандарты поведения, которые они никогда не примут. И в этой связи, я думаю, мы должны смотреть в будущее, имея в виду тот факт, что мы боремся с коммунизмом дома не только согласно нашим законам, которые направлены против коммунистов (то есть против тех немногих, кто действительно становится ими или сочувствующими), но мы также боремся с коммунизмом, восставая против той повсеместной несправедливости, которая существует в нашем обществе, так как на ней кормятся коммунисты. И в этой связи я снова сказал бы, что, в то время как сенатор Кеннеди говорит, что мы — статус-кво, я действительно полагаю, что он согласится с тем, что я так же искренне верю в улучшения в области федеральной помощи образованию и здравоохранению, как и он.
Опять же, вопрос не в целях. Мы оба преследуем одни и те же цели. Вопрос в средствах.
Теперь, сэр, не правда ли то, что все эти строительства производятся за счет местного финансирования?
Вы утверждали, что администрация Эйзенхауэра была ответственна за строительство этих школ или же все-таки его проводили местные власти?
Сегодня действия федерального правительства не являются показателями движения Америки. Необходимо рассматривать действия и федерального правительства, и правительства Штатов, и местных властей, и, более всего, индивидуальных предпринимателей. И лишь тогда мы сможем оценить, движется Америка или нет.
Например, наш валовой национальный продукт составляет приблизительно 500 миллиардов долларов. Примерно 100-125 млрд. долларов из них — результат деятельности правительства. А 400 млрд. мы получили благодаря деятельности индивидуальных предпринимателей.
И если говорить о причинах того, что Америка продвинулась вперед в своем развитии при Эйзенхауэре, то, думаю, мы построили столько школ, больниц и шоссе именно благодаря поощрению администрацией Эйзенхауэра индивидуальных предпринимателей. В итоге мы получили наибольшее расширение частного сектора экономики, какое было засвидетельствовано за этот восьмилетний период. И это рост. Это именно тот рост, который нам нужен. Это тот рост, который нынешняя власть поддерживала и всячески старалась стимулировать.
Советский Союз имеет огромную прибыль. Недостаточно сравнивать то, что, возможно, было сделано 8, или 10, или 15, или 20 лет назад. Я хочу сравнить то, что мы делаем, с тем, что делают наши противники,
