крохотный красный огонёк на боковой стене на уровне колена.
— Линейный лучевой датчик, — шёпотом подсказал Спартак.
— Нас ждут, — резюмировал Стёпа. — Приготовились. На старт. Внимание. Марш!
И мы во всю прыть помчались к стоявшему за развилкой поезду.
Хотел бы я сказать, что стремительно летел, как вольный ветер над прериями!
Но это будет неправдой.
Организм, мерзавец этакий, поступил как всегда в минуты смертельной опасности: выдал чудовищную дозу гормонов, враз заморозивших кровь, мысли и течение времени. Ноги мои тотчас же словно бы налились свинцом, движения сделались медленными и вальяжными, дышать стало невыносимо тяжело, а звуки вокруг поплыли, сели на пару тонов и сделались тягучими и вязкими, как остывший бабушкин кисель.
— Мочи-и-и! — унитазным басом орал кто-то из медленно проплывавшего мимо правого тоннеля. — Мочи-и-и, бл…а-а-а!!!
Они опоздали. В самом деле, никто не ожидал, что мы побежим до начала боестолкновения, так что в тоннелях никто и стрельнуть не успел, а мы в мгновение ока домчались до поезда.
Это была сцепка из двух вагонов. Все двери были распахнуты настежь, и мы немедленно приступили к посадке.
А вот во время посадки нам всё-таки досталось: перрона тут не было, забираться в вагоны без должной сноровки не очень удобно, приходилось подсаживать друг друга, и мы неизбежно замедлились.
Тут из примыкающих тоннелей сзади выскочили засадники и принялись по нам палить.
Сначала влупили со всех стволов, а их там было как минимум семеро! Однако Стёпа несколько раз стрельнул в ответ, кто-то там вскрикнул, и стрельба тотчас же стала гораздо экономнее.
Я оказался в вагоне первым — Юра подсадил меня и крикнул:
— Бегом в кабину, заводи!!!
Бегом не получилось, в вагоне находилась куча разнообразных ящиков, коробок и мешков, прямо на проходе, так что приходилось перемещаться частично ползком по сиденьям, частично на карачках по ящикам. Через разбитые окна свистели пули, страшно было голову поднять!
Сзади надрывно кричал от боли кто-то из наших, по-моему Петрович, наверное, его ранили. Комиссаров со Спартаком грузили его в вагон, Стёпа скупо прикрывал, отвечая на десятки вражьих пуль одной своей, драгоценной, так что вторым забрался Юра и благодаря своей феноменальной шустрости догнал меня уже у самой кабины.
Я рванул дверь кабины.
В кресле машиниста жался худосочный парень в синей спецовке.
— Назад, стрелять буду! — отчаянно заорал парень, тыча в меня стволом ПП. — Не подходи!!!
Я замер на пороге, не зная, что делать.
До парня один шаг, но в руках у него оружие, и он почти невменяем. Одно движением пальцем, и меня прошьёт очередь.
— Партер! — скомандовал сзади Юра.
Я резко упал на четвереньки и пригнул голову к груди.
Юра, как по мостику, влетел по моей спине в кабину…
Тотчас же что-то противно чавкнуло, булькнуло, брызнуло горячим…
Я поднял голову: парень в спецовке оседал на пол с разрезанным от уха до уха горлом. Юра походя вытер свой страшный нож о спецовку погибшего, подхватил ПП и в мгновение ока запустил двигатель.
Затем он осмотрел ПП (да, это был «Бизон», видимо, всё с того же караула), досадливо буркнул:
— Вот б… патронов нема!
…и побежал назад, помогать нашим.
Не получив никаких дополнительных распоряжений, я пошел за ним следом. Поезд потихоньку набирал ход, рулить тут не надо, а находиться в залитой кровью кабине было неприятно.
Особенно неприятно в свете того, что у парня не было патронов, и судя по всему… чёрт, боюсь даже предположить… в общем, к террористам он не имел никакого отношения, по-моему, это был помощник машиниста.
Наши были в сборе. Все, кроме нас с Юрой, были ранены, но в итоге благополучно погрузились.
Поезд постепенно ускорялся, унося нас в магистральный тоннель, прочь от ярких вспышек и свиста пуль.
Оторвались…
Глава 10
ИЗГОЙ: В РАСЧЁТЕ
Последняя тележка с деньгами уехала в тоннель.
Последний инструктаж с Андреевым.
Вернее, напутственное слово: всё давно сказано и расписано как по нотам, инструктировать в принципе не о чем.
— Смотри, теперь ты сам по себе. Такой временный король подземного мира. Связи не будет, пока не доберешься до последнего перегона перед финишной шахтой. Ева — ваш гарант, помни сам, внуши бойцам. Если вас внизу встретят, я сверху уже помочь ничем не смогу. В ж… гордость, орете во всё горло: «С нами дочь генерала Забиякина!» Так что береги её.
— Я всё понял, не волнуйтесь, мы справимся.
— Ну всё. Удачи…
Через пять минут после того, как Андреев ушел в тоннель, раздался глухой подземный взрыв.
Тоннельный портал плюнул на прощание тугой бетонно-земляной струёй и перестал существовать. Бульдозер быстро заровнял оставшуюся ложбину, насыпал сверху грунт, и все следы каторжного труда истекших суток были аннулированы.
Бригадир проходчиков, да и сами рабочие были в глубоком шоке. И вроде бы заплатили по-царски, но… когда ты сутки напролет самоотверженно вкалываешь, совершая трудовой подвиг, а потом видишь, как в одночасье уничтожается всё, что ты создал, тем более внезапно, без предупреждения…
Вот так с ходу принять такое очень непросто.
Для бурных эмоций сил не было, люди смертельно устали, но на Коврова смотрели с ужасом, как на внезапно вышедшего из тени кровавого маньяка, который до поры маскировался под приличного гражданина.
— Ребята, я понимаю ваши чувства. — Ковров счёл нужным опуститься до объяснений. — Однако поводов для беспокойства нет, всё было именно так и задумано с самого начала. Ваш дальнейший распорядок таков: после отбытия колонны с фурами ждёте пятнадцать минут, затем спокойно едете домой. Подписку не беру, можете болтать что угодно. И не надо так дрожать! Никто вас не собирается расстреливать, это только в сказках про кровавый режим бывает. Всё, спасибо за работу.
У ворот ангара застыл в готовности к выдвижению фальшивый «денежный поезд», пять КамАЗов с фурами под предводительством Вани Савельева. Ваня созвонился с эскортом, доложил Коврову: на выезде с территории ждут четыре патрульные машины и два мотоцикла, как только колонна тронется в путь, они присоединятся.
Все до единого ведомства состоят в клановом подчинении, но вот именно в этом случае не было никакого ренегатства. Насчет эскорта договорились на местечковом уровне, за вполне умеренную плату. То есть эскорт понятия не имеет, чья именно колонна, и в случае необходимости её может остановить любой начальник высокого ранга, наделенный соответствующими полномочиями.
Ковров, однако, был на сто процентов уверен, что до остановки дело дойдёт нескоро, хотя бы уже
