— Они набрали высоту!
— Три шага от машины! Огонь!
Крыша мешала разглядывать происходящее за её пределами. Но длинные ослепительные всполохи, наверное, были видны со всех уголков города. Гудящий огонь, как ни странно, заставил меня успокоиться и полностью, без вопросов подчиниться рукам ведунов. Я знал, что Веда славится своими врачами, которые работали не столько на основе медико-фармакологических знаний, сколько на знании ментальных законов организма. Белый Вечер велел приподнять меня в сидячее положение. Ледяной Джин приподнял меня, полуголого, и сел так, чтобы я опирался на него, обнимая. Спина оказалась в полном распоряжении Белого Вечера.
Сыроватый холод Гадеса вскоре сменился влажным теплом, криками падающих горящих воронов и командными криками Люциуса. А я всё так же чувствовал окаменевшую спину и мелкие уколы в неё. Потом по ней точно провели линию.
— Что-нибудь чувствуешь, Андрей?
— Нет...
— Сейчас, наверное, будет неприятное ощущение. Перетерпи.
Будто у меня выбор есть. Но когда началось это самое неприятное ощущение, я зубами вцепился в нижнюю губу: полное впечатление, что с меня вживую снимают кожу. И я, чтобы хоть как-то отвлечься, стал смотреть через плечо Ледяного Джина на фигуры драко, стреляющих боевым огнём. За пределами машины шла настоящая война: вороны, вооружённые огнестрелом, нисколько не стеснялись палить в драконов.
Я резко втянул холодный воздух сквозь зубы.
— Больно? Андрей, тебе больно?
— Не-ет...
Драко, стоявший прямо перед окном машины и на моих глазах сильно вздрогнувший, повалился плашмя на поверхность крыши.
— Вечер... Давай быстрей...
— Ещё ты меня будешь торопить!
Длинное движение боли по всему позвоночнику — и я изогнулся от судороги, слёзы брызнули независимо от моей воли и желания. Но уже в следующее мгновение я глубоко вздохнул — и вздох получился! И мгновенно же вспомнилось, что я изогнулся!.. Нервы начали действовать. Белый Вечер начал вытаскивать имплантаты!
— Тихо-тихо, Андрей! Всё будет... Всё...
В следующий миг из меня будто выдрали позвоночник — я ахнул и зашипел, когда почти полоснувшая по глазам боль быстро и как-то деловито начала уходить.
— Всё. Вот теперь всё. Сейчас зафиксируем разрез и заклеим его. И будешь как новенький. Ну, ещё немного... Ещё немного потерпи...
Голос бормотавшего Белого Вечера был негромким, но уверенным.
Голова Ледяного Джина дёрнулась: вскрик за окном прозвучал глухо, но болезненно. Ведун заглянул мне в глаза. Я уронил руку на сиденье, на котором лежал.
— Опускай меня. Шевелиться могу.
Он сразу открыл дверь и, осторожно расположив меня на сиденье: одна рука опирается на сиденье, другая лежит на спинке, — закрыл её, на ходу вскидывая к небу пистолеты. К ревущему огню драко присоединились выстрелы.
— Андрей, подвигай руками и телом. Как?
Не считая саднящей кожи, всё оказалось в порядке. Я быстро развернулся на сиденье, схватил куртку и накинул её прямо на голое тело. Некогда.
— Вечер остаёшься здесь и готовишься! Я буду стаскивать к тебе раненых!
— Давай!
Я выскочил из машины, чуть не со слезами радости ощущая своё тело, во всём подчиняющееся моей воле. То, что привычно и каждодневно. Но отсутствие чего здорово сбивает с ног... Но уже не до эмоций. Упавший драко находится всего в нескольких шагах от машины. Я добежал до него, не обращая внимания на выстрелы сверху, не обращая внимания на стонущие обгорелые фигуры, ползущие и ковыляющие по крыше — за пределами стреляющих огнём драко.
— Живой?
Драко не ответил. Я перевернул его сбоку на спину. Живой. И даже маска на глазах до сих пор тёмная от готовности к бою. И мокрая от крови. Так и не понял, куда в него попали. Я подхватил его, горячего, почти дымящегося, под мышки и потащил к машине. Из неё выскочил Белый Вечер и помог мне.
— Ты не слишком?! — спросил-крикнул он.
Я понял его.
— Нет. Нормально. Никакого напряжения не чувствую. Только порез на спине немного болит.
Мы вдвоём втащили раненого на моё недавнее место. Белый Вечер нагнулся над драко, а я снова выбежал из машины и пошёл вкруговую. Оглянулся Люциус — мокрый, маска на глазах почти чёрная. Ухмыльнулся — и снова будто вбросил руки вверх. Пламя рванулось к воронам, видимо думавшим обойти оборону. Я мельком вспомнил кошачью поноску с Зеркалом богов и мельком же пожалел, что не умею использовать его — и даже боюсь экспериментировать: а вдруг от Гадеса ничего не останется?.. Но мысль о том, что такая штуковина уже точно не должна попасть в чужие руки, подстегнула меня.
