Навалившись на прижатую к машине дверцу уже всем весом, я вдруг понял, что впервые за долгое время чувствую себя в относительной безопасности. А поскольку драко начали распоряжаться — точнее, ими начал распоряжаться Люциус — и нас больше никто не думал привлекать к эвакуации раненых, я смог оглядеться.
За спинами и сложенными крыльями драконов виднелась дымящаяся поверхность крыши. На ней, как на странном болоте с чёрной волной, мелко проблёскивающей сквозь затопленные кустики и трупы сгнивших деревьев, лежали подраненные, а то и убитые вороны. Тяжело дыша и только-только это понимая, я всматривался в изломанные фигурки, которые лежали неподвижно или вяло шевелились...
Зачем? Во имя чего? Что такое на самом деле Зеркало богов, если за ним присылают целую армию убийц?.. Объяснит ли нам всё это Мангуст — перед тем, как лишить нас же памяти?
Вдохнув сырой, странно тяжёлый воздух, я оттолкнулся от дверцы и огляделся.
Люциус организовал эвакуацию таким образом, что к драко, берущим на себя (во всех смыслах) раненых, не подобрался бы ни один убийца. Раненых вновь прибывшие драко пристёгивали к себе ремнями — так, чтобы руки и тех, и других в полёте оставались свободными. Белый Вечер помогал всем, бегал от одного к другому, и немного смешно было видеть искреннее удивление на лицах драко при взгляде на двух ведунов, которые работали наравне со всеми... После того как драко с раненым был готов взлетать, от него отходили все и готовились взлететь ещё двое — сопровождающая их охрана. Драконы всё подлетали, так что и телохранителей хватало с избытком.
Как выяснилось, драко привыкли к взаимовыручке на любых планетах и в любой ситуации. Если один позвал на помощь, то другой, услышавший зов, искал сородичей дальше — и так по цепочке. Мешала присоединиться к собратьям лишь работа, в которой обычно драко были заняты на других планетах. Но с Гадесом нам повезло: драко облюбовали планету именно из-за парка полётов, и здесь их всегда было много.
Эвакуация с крыши шла к своему завершению. Если бы Люциус не оказался среди сородичей старшим по званию, нас бы отправили первыми. Но распоряжался он — и это тоже оставалось привычной для драко традицией.
Так что время у меня ещё есть.
Я заглянул в опустевшую машину. На переднем, освободившемся от раненых сиденье развалился Тисс. Он обернулся ко мне и смотрел пристально, даже не спрашивая, а выжидая: что, мол, я сделаю?
Перегнувшись через него, я достал поноску и вынул из неё Зеркало богов. В суматохе и азарте боя как- то подзабылось об артефакте. Цепочка Зеркала не родная. Видимо, Чан на неё прицепил предмет, чтобы удобней носить при себе. Поколебавшись, я надел на себя кулон в виде большой капли и сел на залитое жидкостями, пахнущими больницей и кровью, пассажирское сиденье. Тисс полностью развернулся ко мне и принялся за вылизывание лапы.
Что же собой представляет кулон? Называемый столь пафосно — Зеркало богов? Что значит: при неправильном обращении с ним можно уничтожить целый город или превратить живого человека в высохшую мумию? Вот сейчас я повесил кулон себе на грудь — и что? Какое-то неверное движение — и произойдёт что-то страшное? Древние делали поразительные вещи, если верить Мангусту... Вещи, сопряжённые с таинственным искусством силы, непостижимой для нынешних практических умов... Что-то я расфилософствовался... Зеркало, что ли, повлияло...
Так и не поняв, правильно ли повесил кулон на себя, я усмехнулся — и встал из машины. Кошак вышел за мной — точно шаля с поноской, которая скользнула перед его носом, когда я протащил её по сиденью, не сразу беря в руки. Но снаружи Тисс не стал играть с «убегающей от него» тряпкой. Он быстро взлетел на моё плечо — на здоровое — и огляделся. И зашипел.
Сердце моё обеспокоенно зачастило, едва я проследил взгляд Тисса. Над крышами пока очень сильно вдалеке вздымалось странное нечто, пылающее ярко-жёлтым и чёрным. Поразительно, но именно так — плотный чёрный цвет пронизывали блики огненного. И это чёрное поднималось над крышами, будто плоский, но огромный остров.
Редкие вороны, кружившие на почтительном расстоянии вокруг «нашей» территории, внезапно на скорости развернулись и помчались в сторону странного зарева.
— Что это с ними? — изумлённо спросил Белый Вечер, тоже заметивший необычное поведение противника.
— Люциус! — позвал я. — Ты здесь часто бывал. Посмотри вон туда — что там?
Драко обернулся, некоторое время всматривался в горизонт, заполняющийся громадной огненно- чёрной массой, недоумённо пожал плечами.
— Не понимаю... Драконы!
Ещё остававшиеся на крыше драконы, собиравшиеся эвакуировать уже нас, подошли к нему и тоже начали вглядываться в странное, постепенно растущее нечто.
— Игра сегодня есть? — не глядя ни на кого, спросил Люциус.
— Сегодня — точно нет, — твёрдо ответил ему Севастьян, который вместе с Марком постоянно держался возле него. — Игра была неделю назад.
— Тогда я не понимаю...
— Что за игра? — спросил Ледяной Джин, перезаряжая пистолет и опустив глаза. Уже привычный к некоторым его жестам, я сообразил, что ведун пытается вникнуть в это вздымающееся нечто и прослушать его хотя бы на уровне прошлого. Морщится. Значит, не получается. Или что похуже.
— Это же Гадес. Царство мёртвых. Так что здесь время от времени устраивают ролевую игру: Князь Тьмы с приспешниками, чаще всего с вороньём, дерётся против ангелов. Вот это, что вы видите, — крылья Князя Тьмы. Поэтому я не понимаю... Хотя... Джин, ты не можешь определить, кто на крыльях?
Белый Вечер тоже напрягся, явно пытаясь сканировать пространство перед ним.
— Не пробьёшь, — процедил сквозь зубы Ледяной Джин. — Нет... Подождите! К ним подлетают «наши» вороны... Ага, поймал! Чёрт, Люциус! К нам летит Лорд Корвус!
— Подтверждаю, — тихо сказал Белый Вечер, с тревогой наблюдая за приближением к нам — точнее, за
