пришли в результате процесса.
Ивонна притихла, как и все остальные. Возможно, это было задумчивое молчание, возможно, удовлетворенное, но Джули, глядя на Ивонну, уставившуюся в пол у себя под ногами, могла поспорить, что это молчание растерянное. У нее возникло такое чувство, словно с тех пор, как она очутилась в этом месте, она все время была не то пьяна, не то под кайфом и только теперь начала потихоньку приходить в себя. Она по очереди оглядела других участников группы и вдруг обнаружила, что ее не отпускают две мысли: во-первых, Клемитиус тот еще придурок. И во-вторых, ее волнует, как там Майкл, причем эта мысль причинила ей боль, настоящую боль; когда же обе эти мысли объединились, у нее появилось такое ощущение, что ее вот-вот стошнит.
17
Встреча Джеймса Бьюкена с Берни, его бывшим менеджером, а в настоящем времени торговцем антиквариатом, прошла не так плохо, как могла бы, и не так хорошо, как это виделось Джеймсу в его мечтах. Следует заметить, что надежды Джеймса простирались очень далеко. Когда он ехал в сторону Маргита, ему представлялось, как Берни всплакнет при виде Джеймса, которого он якобы всегда любил как сына, какого у него никогда не было. Или — этот сюжет возник в голове Джеймса, когда он подъезжал к Медуэю,[73] — как Берни, по счастливому стечению обстоятельств, только что позвонили, один за другим, сразу два журналиста, которые теряются в догадках, куда подевалась некогда намного опередившая свое время группа «Собака с тубой», а в особенности их интересует, что стало с ее лидером Джеймсом Бьюкеном, этим «загадочным, ни на кого не похожим и, по мнению некоторых, непонятым» гением. Более того, Джеймсу грезилось, как Берни ему сообщит, будто «Собаку с тубой» пригласили в турне «Звезды восьмидесятых» вместе с Адамом Антом, Полом Янгом и группой «Гоу Уэст». Ему также мечталось, как вдруг окажется, что сам Стинг звонил Берни, чтобы спросить, где сейчас Джеймс, — в надежде, что тот поможет ему сочинять песни для нового альбома.
Словом, для того, чтобы планы Джеймса рухнули словно карточный домик, не нужно было прикладывать очень много усилий.
Берни между тем всегда мечтал набить Джеймсу морду при первой же встрече. Дело в том, что именно Джеймс был тем человеком, который, по крайней мере в воображении Берни, не только споил его самого, но также приучил его невинную юную крестницу Алису к наркотикам, а потом еще заронил в ее одурманенную голову мысль о карьере в модельном бизнесе. Однако годы смягчили Берни, он согласился пойти с Джеймсом в бар и, сидя там, позабыл о плохих временах, и если не вспомнил о временах хороших — поскольку, откровенно говоря, таковых в их жизни никогда не было, — то хотя бы унесся воспоминаниями в ту пору, когда они оба были молодыми и стройными.
— Говорил ты еще с кем-нибудь из наших о твоей идее возродить группу? — спросил Берни, когда они сидели за маленьким столиком в углу бара.
Бар был почти пуст: только старик в кепке стоял рядом с «одноруким бандитом» и испытывал судьбу да трое других посетителей слушали по радио трансляцию со скачек. Короче, в этом баре царила атмосфера семидесятых. Джеймс чувствовал себя как дома.
— Вообще-то, нет. Гари Гитарист, когда я ему позвонил, повесил трубку.
— Да, Гари Гитарист тебя ненавидит.
— Да уж, что верно, то верно, — согласился Джеймс, искренне потрясенный этим известием.
— Ты нассал в душу очень многим людям, Джеймс. Все выпендривался, изображал из себя рок- звезду.
— Ну конечно выпендривался, ведь в этом и заключалась моя работа. Разве не так?
— Ты немного перестарался.
«Неужели?» — подумал Джеймс. Ему вспомнилось, как много он пил и курил. А еще он ложился спать только под утро и занимался не доставлявшим большого удовольствия сексом с толстыми девушками, чьих имен даже не спрашивал. Вспомнилась и некрасивая история с Алисой, которой было лет шестнадцать и которая сама поперла на него, словно танк с губами. Может, ему следовало бы получше сопротивляться? Да и видеозапись, как они кувыркались в постели втроем, с Алисой и с кем-то из ее компании… Бригиттой? Брендой? Брайаном? Если бы можно было повернуть время вспять, он не поставил бы то видео (вместо фильма «Жизнь на земле») в автобусе, на котором они всей группой «чесали» по английским городкам… Но к тому времени Алиса имела обычай заправляться кокаином по самое не хочу уже часов с десяти утра, а потому нуждалась в помощи, которую не получила бы, не увидь ее Берни во всей красе, во всем, так сказать, великолепии на цветной пленке.
Берни, к счастью, думал совсем о другом:
— Мы поняли, что дело дрянь, когда ты попытался переименовать группу, ты хотел, чтобы она называлась «Джеймс Бьюкен и собака с тубой».
— Что ж, другие группы такое тоже проделывали.
— Какие?
Джеймсу ничто не приходило на ум.
— Эх, Джимми, почему ты никак не успокоишься? Давно пора забыть про группу и подыскать себе работу!
— Я бы так и сделал, Берни, но выступления были единственным, что мне хорошо удавалось.
— Да, но, например, футбол был единственным, что хорошо удавалось Джорджу Бесту,[74] однако в конце концов он все-таки перестал играть. Ведь так?
— Ну да, перестал, но в футбол нельзя играть, когда из тебя песок сыплется, а вот петь вполне можно. Оглянись вокруг, Берни. Да они же все снова потихоньку возвращаются: и «Бланманже», и «Доллар», и «Хевен Севентин», и «Сайкеделик Фёрс»…
— Не может быть. Даже эти?
— А почему бы и нет? Я видел афишу.
— Думал, они остались в Соединенных Штатах.
— Даже «Тирз фор Фирз» и те помирились.
— Правда? Я думал, эти разругались насмерть.
— Возможно, и разругались, но группа есть нечто большее, чем сумма ее частей, и она выше личных отношений. Разве не так ты всегда говорил? «Эй-Би-Си», «Калчер Клаб», «Бананарама» — все они поют в больших залах и, верно, загребают кучу денег. Ты только подумай об этом, вот все, о чем я тебя прошу.
— Я когда-нибудь рассказывал тебе, Джеймс, о себе и о тех девушках-бананках?
— Да, дружище, рассказывал. Но если ты купишь мне еще выпивки, то валяй рассказывай снова.
Так что, расставшись с Берни, на обратном пути Джеймс испытывал едва ли не радостное возбуждение. Конечно, он понимал, что Берни еще не готов пуститься с ним в плавание. Но Джеймс чувствовал, что еще немного — и тот сам потребует яхту и хороший ветер, чтобы достичь желаемой цели. Конечно, Джеймс знал, что убедить остальных будет трудно. Они его ненавидят, в особенности Гари Гитарист. Но подобная враждебность внутри группы была свойственна многим величайшим коллективам в истории музыки и даже помогала им достигать новых вершин. Как бы то ни было, он был более чем уверен в том, что ему удастся их всех уговорить. В прошлом всегда удавалось. Ну, может быть, за исключением Майкла.
Однако чем дальше он ехал на север, тем печальнее становился. Его терзала не только мысль, что он все больше удаляется от того, что в данный момент по-настоящему его интересует, — от воссоединения группы, но и тоскливая перспектива вернуться в пустой дом. Это и еще вероятная встреча с агентами по взысканию долгов: а вдруг они прячутся за живой изгородью? К тому времени как дорога М11 вывела его на шоссе А11, он уже пребывал едва ли не в депрессии, а когда остановился у своего дома, то не развернулся и не поехал обратно на юг только потому, что сильно проголодался. Кроме того, ему все равно было не к кому поехать на юге.
Первое, что он сделал, когда вошел в дом, — это включил свет во всех комнатах. Он терпеть не мог темноты. А поскольку он также терпеть не мог тишины, то включил плеер и поставил компакт-диск с
