В голове Самум физически ощутил какое-то шевеление, быстро затихшее.
«Как дела?» — спросил он.
«Не мешай, я все сделал», — ответил мелкий пакостник.
Перестройка центров чужого сознания в сущности занимала доли секунды. Психолог, погасив боль в животе, но, оставаясь по-прежнему расслабленным, с нетерпением ждал момента мести.
— Получи, — недовольно проговорил штурмовик, разжимая пальцы, от чего нетрацы грохнулись с высоты полутора метров лицом на бетон.
— Целые?
— Целее не бывают. Я думаю, за них ты проведешь со мной ночку, — в конце фразы голос штурмовика сорвался на фальцет.
— Ты там случайно не ударился, — подозрительно разглядывая подчиненного, спросил У-Сом.
— Все в полном порядке, командир, просто ты мне очень нравишься.
По всей видимости, штурмовик полез целоваться, так как после секундной тишины послышался удар, грохот падающего тела и лязг металла о камень.
— Заберите этого придурка, — рявкнул кому-то офицер. — Позже разберемся, что за глюки у него в голове.
Послышались приближающиеся шаги. Кто-то шумно выдохнул, поднимая на плечи грузное тело.
— Этих в автобус, — приказал штурмовик.
Повторная транспортировка тел пришедших в себя диверсантов ничем не отличалась от проведенной первоначально. Только в этот раз в ней участвовали двое носильщиков. Колени и голени болезненно пересчитали ступеньки подъема, и их тела небрежно бросили на сиденья тюремного транспорта.
— Сколько всего нашли? — спросил чей-то голос за стеной автобуса.
— Всего пятнадцать, мазан.
— А сколько должно быть?
— Ровно сотня единиц.
— Конвой?
— Не нашли ни одного. От цеха, где они работали, ничего не осталось. Наверно, конвой погиб в первую секунду взрыва, а часть этих успела разбежаться.
— Мне доложили, что некоторые их них были с оружием и стреляли во все подряд. Откуда у них взялись автоматы?
— Не могу знать, мазан. В двух местах на стенах обнаружены знаки этого проклятого Патриотического фронта, да не пролилось бы семя их отцов, создавших этих тосыров. Может, они дали автоматы?
— Если все, что здесь творится, проделали эти тупары, — заскрипел зубами штурмовик, то когда мы всех найдем, я буду резать их по кусочкам.
— Я бы присоединился к вам, мазан. Другой кары они не заслуживают.
— Что дает сканирование?
— Слишком много помех. Когда здесь все потушат, придется перевернуть каждый камень. Расплавленный металл разлился на сотни метров. Возможно, часть единиц просто сгорели без остатка.
— Хорошо. Отправляйте этих в лагерь. Усильте оцепление.
— Будет исполнено, мазан.
Вскоре автозак вздрогнул от заработавшего двигателя, и в салон вскочили трое в форме конвойных. Машина двинулась в лагерь, куда как можно скорее хотели попасть нетрацы, уже пришедшие в себя и свободно сидевшие на скамье.
Путешествие длилось недолго. Через полчаса огромные ворота, проскрежетав по рельсам, сопровождаемым воем электромоторов, распахнулись, и автобус въехал под крышу приемного блока. Мелодия, рвущая перепонки, повторилась, и только после ее завершения начали открываться внутренние ворота, ведущие непосредственно в тюремный двор.
Водитель провел машину вдоль стены и остановился у распахнутой металлической двери, в проеме которой, широко расставив ноги, стоял местный высокий чин. Конвоиры, увидев начальство, сразу подобрались. Выпрыгнув из остановившегося автобуса, они сразу вытянулись в струнку.
— Сколько привезли? — прорычал громила.
— Пятнадцать, мазан полковник, — ответил один из них.
— Остальные?
— Ищут.
— Сколько осталось в живых наших?
— Пока не нашли ни одного, мазан полковник.
— Жаль. Этих тупых фамуг я бы подвесил в первую очередь.
— Что прикажете делать с доставленными?
— Обычная процедура, но поместить в блоке дознания. Завтра я ими займусь подробно.
— Будет исполнено, мазан полковник.
Гаюн слегка поморщился от этих криков докладчиков, но, махнув стеком, который держал в руке, скрылся в помещении.
— Выходить по одному, — закричал, срываясь на визг, старший конвоя.
Двенадцать человек самостоятельно вышли из автобуса. Каждый тут же был прикован к металлической трубе, вделанной в стену здания. Троих, не способных ходить, охрана вынесла во двор, и, не церемонясь, проделала ту же операцию. Отвечающий за доставленных гаюн вынул из чехла, висевшего на поясе, какой-то прибор. Проведя им вдоль всего строя, удовлетворительно кивнул, глядя на информацию, появившуюся на экране. В здание бедолаг заводили по одному.
Шаман стоял восьмым в цепочке. Отстегнув от трубы, конвой тут же заломил ему руки за спину и поволок в помещение. Прежде чем пленник оказался в камере, ему пришлось пройти три рамки контроля. Техника не подвела. Электронный контроль не выявил активатор голомаскировки, а изъятый чип подтвердил, что он является пленником этого лагеря. Психолог, слегка помятый, появился в камере минут через десять. Камера блока дознания имела двухъярусные нары и была рассчитана на десять человек. Нетрацы заняли верхние части нар и, повернувшись друг к другу лицами, делали вид, что спят. Впрочем, их соседи тоже не блистали красноречием. В камерах блока запрещались любые разговоры.
«Удачно мы сюда попали, — мысленно передал Самум. — Где-то здесь должен располагаться их центральный процессор. Не надо будет заниматься беготней по территории, открывать и закрывать за собой десятки дверей».
«Все равно нам придется это проделать. Мы не сможем просто так исчезнуть из блока. Кто-то должен нас заменить».
«Запись воспоминаний?»
«А что прикажешь делать. Другого варианта я не вижу».
«В наших условиях ненадежно. Если начнут копать глубоко, то правда вылезет наружу».
«А зачем им копать?»
«Да чтобы зацепить хвостик, ведущий к Фронту».
«Любому конвойному здесь понятно, что контингент находился под контролем пси-установки. Что с них взять кроме анализов мочи? Все будут твердить, как заведенные, одно и то же. Разберись, кто, где был и что видел».
«И все-таки они могут это сделать».
«Согласен, могут, и закончим на этом. Эта ночь нам на разведку и подготовку. Если завтра, после допроса, все наши кости останутся целыми, то мы уходим с этапом. А вот если что-то сорвется, тогда не знаю».
«Все в лучших традициях жанра. Начинаем работать».
Через пять минут, исключая диверсантов, все в камере спали таким глубоким сном, что даже дубинка конвоира не смогла бы поднять пленников с нар.
— Камеры и микрофоны отсутствуют, — доложил Самум.
— Здесь они содержат скот, зачем тратиться, — ответил Шаман, спрыгивая со своей лежанки.
— Нам повезло, охранник сразу за дверью, — доложил психолог и тихонько поскреб ногтем по металлу.
