Как оказалось, Сохан Гири просто решил подшутить надо мной. Он не мог оставаться серьезным больше минуты.
— Забирайте, забирайте все, — сказал он. — Мы с радостью и любовью отдадим вам знание!
Хотя это была просто шутка, которая очень понравилась остальным сидящим у дхуни молодым садху, мне пришлось признать, что Сохан Гири прав. Я пришел и просто потому, что я белый мальчик, потому, что по слухам улицы 'Ам-рики' мостят золотом (ну, или по крайней мере, позолоченными камнями), поставил себя в привилегированное положение, решив, что тайные знания, собиравшиеся в течение десяти тысяч лет, отдадут мне по первой же просьбе.
Покурив чилим, я отправился на набережную Маникаран, чтобы посмотреть, как сжигают мертвых. Острый запах горящей человеческой плоти... Люди, отправляющиеся в рай. Здесь переходная природа существования видна так четко, как никогда. На погребальных кострах все одинаково равны и одинаково бесправны, здесь нет споров, есть лишь бесконечное изменение. Кто осмелится противостоять Смерти, когда она приближается к тебе с косой в руке?
Мне нужно что-то сделать, подумал я. Пусть маленький шаг, но в нужном направлении. Совершить ритуал, пуджу... Я достал из сумки с желаниями маленький мешочек, в котором хранились все мои деньги, и сосчитал их девяносто две рупии и шестьдесят пять паисов. Мне нужно раздать деньги, продолжил я свое размышление. Отдать их все! Почему? Потому что это последняя нить, связывающая меня с обычным миром. Я больше не хочу быть отщепенцем, эксплуататором, грабителем, крадущим знания.
Самыми распространенными обетами среди садху являются посты, которые соблюдают не ради здоровья, но как доказательство преданности и отказа от мирского. В понедельник дают обеты Шиве, во вторник — Хануману. Помимо этого есть обеты оставаться на одном месте или в течение двенадцати лет держать поднятой одну руку, а также обеты молчания. Каждый человек имеет причины, по которым он берется выполнить тот или иной обет, и обычно он что-то просит у богов взамен.
Я тоже хотел помощи богов. Я был благодарен за то, что мне удалось найти Хари Пури Баба, и верил, что он поделится со мной древними знаниями. Однако я ничем не оплатил столь щедрый дар. Я чувствовал, что в ответ должен сделать какое-то подношение, дакшину. Но как же мне оплатить ее? Только ли на физическом уровне, деньгами? Разве шести долларов и семидесяти пяти центов достаточно, чтобы оплатить такую дакшину? Даже если это мои последние деньги? Инш'алла! Как мало я знаю...
Я медленно побрел к набережной Дашашвамед. Нищие в изумлении смотрели на босого белого мальчика в оранжевой набедренной повязке, который точно сошел с ума, потому что раздавал банкноты в пять и десять рупий так, словно это были монетки по пять и десять паи-сов. Он что, не видит между ними разницы? Прокаженные и вдовы получили милостыни на пять или десять рупий больше в тот день, когда я выполнил свой обет. Последней подошла старая женщина с палочкой, звеня несколькими мелкими монетками в оловянной кружке. Извините, деньги закончились. Я стал рыться в сумке желаний в надежде, что не заметил какой-нибудь запрятанной банкноты, но нашел лишь свой паспорт. Но ведь паспорт это тоже привязанность, верно? Женщина уже ушла, поняв, что ничего от меня не получит. Слава богам, в моем незрелом разуме сохранилось хоть немного здравого смысла, поэтому я решил не выкидывать паспорт.
Вместо этого я решил принять еще один обет: не прикасаться к деньгам. На какой период? Кто знает? По меньшей мере, несколько месяцев, пока не закончится Кумбха. Пойду в Аллахабад пешком и буду есть только то, что мне будут предлагать. Я раздал все свои вещи, сохранив только самое необходимое: одеяло, камандал, сумку, дневник, немного конопли, 'Бхагавад Гиту' издательства 'Гита Пресс' и паспорт. Я зашел в воду по грудь, поднося свой обет отказа от мирского Шиве и Матери Ганге и прося их о помощи и поддержке. На следующий день еще до того, как взошло солнце, я покинул Каши.
ГЛАВА 8
Когда Сурья-солнце уже приблизилось к границам небесного дома Макара-Крокодила, находящегося примерно там же, где и созвездие Водолея, и занимающего, согласно западной астрологии, тридцать процентов эклиптики, когда Сома-луна уже вошла в дом Карката-Краба, а Брихаспати-Юпитер неспешно пересекал обиталище Вришака-Скор-пиона, я вступил на мост Джунси, чтобы войти в жертвенные земли Праяга. Небо стало картой сокровищ, которая указывала на время и место появления амриты.
Стоя на мосту, я увидел самое вдохновляющее зрелище в жизни: бесконечное количество людей, собирающихся на великую религиозную ярмарку Кумбха Мела в Аллахабаде-Праяге. Разноцветные муравьи расползались в разные стороны, наполняя палаточный городок, раскинувшийся на треугольнике сухой земли меж двух великих рек Северной Индии: Ганги и Джамуны. Верхом треугольника было слияние двух рек в невидимую реку Сарасвати. Мне сказали, что это самая древняя священная земля на Земле. Я спустился вниз в сопровождении по меньшей мере сотни тысяч пилигримов. От толкотни и разнообразия цветов моя голова кружилась. В воздухе повисла тонкая пыль, поднятая тысячами ног.
Моя первая Кумбха. Кубок Мира, чемпионат США по бейсболу или даже Марди Гра бледнели в сравнении с ней. Я видел собственными глазами один миллион человек одновременно. Они ходили, сидели на песке под навесами или в палатках, слушали религиозные прения, смотрели на баба, разглядывали дешевые украшения, что-то покупали, купались или просто пытались найти знакомых. Целый миллион, а ведь вечеринка еще не началась! Верующие и любопытные продолжали круглосуточно втекать в Мелу, подобно реке Ганге.
Солнце все еще бросало лучи на слияние рек, называемое 'сангам', когда меня отнесло человеческим течением на широкую пыльную дорогу, вливающуюся в океан людей. Здесь, под древними небесами, раскинулась целая вселенная. Песчаные улицы, пересекающие мелу, формировались рядами торговцев, продающих все, что вы только можете себе представить. Там были лоточники, продающие горшки и сковородки, чудодейственные травы, волшебные камни и чудесные аппараты. Вокруг торговцев толпились легковерные зеваки. Желающие узнать свою судьбу обращались к хозяевам птиц, вытаскивающим бумажки с предсказаниями.
Большинство пилигримов прибыло сюда группами: семьями, целыми деревнями, группами, живущими по соседству, объединенными последователями того или иного религиозного авторитета, или даже бандами. Каждый нес на спине, плечах и голове внушительные тюки, в которых лежало все необходимое для еды и сна на несколько недель. Всюду, где бы я ни проходил, из-под нависающего на лоб тяжелого груза на меня смотрели любопытные глаза.
Зачем все они приехали сюда? Почему их так много?
Говорят, что встреча трех рек несет с собой такую мощь, что всякий человек, даже много грешивший и не имеющий духовных достижений, сможет получить Высшее Знание и Освобождение в течение этой физической жизни, если искупается там, где вода синего цвета смешивается с белой. Получить Освобождение можно в любое время, но во время Кумб Мелы сила 'сангама' возрастает в сто тысяч восемь раз.
Этот сангам, представляющий собой достопримечательность священной географии Аллахабада- Праяга, также называется Тривени, или 'Три, сплетенные в один'. Он представлен в человеческом теле 'аджна чакрой', или третьим глазом, колесом тонкой энергии, вращающемся между бровей. Этот двухлепестковый лотос, в котором 'сурья нади', соответствующий реке Джамуне, горячий поток энергии, встречается с 'чандра нади', соответствующий реке Ганге, холодным потоком энергии. Сливаясь, они встречаются с 'сушумна нади', центральным каналом тонкой энергии, несущим 'кундалини шакти', космическую энергию.
Пять чакр, или энергетических центров, находящихся под аджна-чакрой, имеют в себе природу пяти элементов материи, а сама Аджна имеет ментальную природу. Это командный центр, так как 'аджна' означает 'приказ'. Это гуру и одновременно место инициации. В Аджне встречаются Шива и его супруга Шакти, проявленная в виде Кундалини. Здесь ментальная активность соединяется с порожденным ею Временем, и вместе они растворяются в Великой Пустоте. 'Читтавритти ниродха', то есть остановка ума, вот как мудрец Патанджали называет йогу. В теле Аджна-чакра является тем местом, откуда начинается
