А хоровое песнопение продолжалось, как аккомпанемент выкрикиваемым им словам.
— Я орудие уничтожения. Я посланник рока. Агония предателя насытит меня. Кровь ее утолит мою жажду.
— Умоляю. — В ужасе извиваясь, Сара смотрела на окружавших ее мужчин. Этого быть не могло. Она знала их всех, продавала им пиво и саму себя. — Я сделаю все, что вы хотите. Все, что угодно. Ради Бога.
— Нет бога, кроме Сатаны.
Когда ее руки и ноги были связаны, сборище отступило назад. Сидя в своем укрытии, Эрни обливался потом.
— Вот месть Повелителя.
Жрец взял в руки жертвенный нож, на котором еще не высохла кровь. Шагнул вперед.
Сара начала визжать.
Кричала она долго. Эрни стиснул уши, чтобы не слышать этого звука, но тот источался в воздухе подобно запаху. Даже с закрытыми глазами он видел, что с ней делали.
Это было не жертвоприношение. Не подношение божеству. А изувечивание.
Закрыв рот руками, он мчался вслепую сквозь лес, а ее крики преследовали его.
Но был еще один, кто не бежал. Был тот, кто присел на четвереньки как животное, и в глазах его блестело безумие. Этот наблюдал, ждал, с бьющимся сердцем, с пылом проклятого Богом существа.
Даже затихнув, крики продолжали отдаваться эхом в лесной тиши. И был тот, кто раскачивался взад и вперед, взад и вперед в непристойной пародии на половой акт, а слезы лились из глаз и содрогалось все тело. Как хорошо, как прекрасно было увидеть работу Повелителя.
Тот, кто наблюдал, жадно понюхал воздух, как волк, чующий кровь. Скоро поляна снова опустеет, но кровь останется. На время в лесу будут царить звериные запахи смерти, дыма и совокуплений. И скрюченная фигура исчезла в тени кустов. Темные божества скрыли от людских глаз эту маленькую поляну, несущую смерть и проклятья.
— Клер, детка, проснись. — Кэм привлек ее к себе и погладил по волосам. Она сильно дрожала. В растерянности он завозился, пытаясь укрыть ее простыней.
— Все в порядке. — Она задышала глубоко и протяжно. — Все в порядке. Это был просто сон.
— Это как будто моя привилегия. — Он повернул ее лицо к лунному свету и внимательно посмотрел. В нем не было ни кровинки. — Должно быть очень дурной сон.
— Да. — Дрожащими руками она провела по волосам.
— Не хочешь рассказать мне о нем? Как она могла рассказать? Как она вообще могла кому-нибудь рассказать? — Нет, нет, все в порядке.
— Похоже, тебе не помешал бы глоток бренди. — Он коснулся губами ее лба. — Жаль, что у меня нет.
— Лучше обними меня. — Она прильнула к нему. — Который час?
— Около двух.
— Прости, что разбудила.
— Не переживай из-за этого. У меня было много ночей с кошмарами. — Он оперся о подушки, баюкая ее как ребенка. — Принести воды?
— Нет.
— Теплого молока?
— Фу.
— Горячего секса?
Она слабо рассмеялась и взглянула на него. — Может быть, чуть позже. Мне нравится просыпаться и видеть тебя рядом. — Она вздохнула и прислонилась к его плечу. Ночной кошмар был лишь зазубриной в ее мозгу, а реальностью был Кэм.
— Чудесная ночь, — пробормотала она.
Он тоже, как Клер, смотрел в окно на лунный свет. — Было бы здорово провести такую ночь на природе. Может, в следующее полнолуние нам с тобой разбить палатку.
— Палатку?
— Ну да. Можно опуститься к реке, заночевать в палатке и заняться любовью при свете звезд.
— Можно просто вытащить матрас на твою террасу.
— Где же твой авантюрный дух?
— Он накрепко привязан к таким вещам, как водопровод. — Она прижалась к нему. — И пружинный матрас. — Куснула его нижнюю губу. — Перкалевые простыни.
— Когда-нибудь приходилось заниматься любовью в спальном мешке?
— Нет.
— Позволь мне продемонстрировать. — Он перекатил ее на себя и плотно подоткнул вокруг них простыни. — Вот при таком способе мне даже не надо двигаться, чтобы… о, черт.
Раздавшийся телефонный звонок раздосадовал их обоих. Клер ахнула, когда Кэм потянулся к трубке.
— Извини.
— Пожалуйста, ради Бога.
— Рафферти, — произнес он в трубку. Затем — ЧТО?
— Они ее убивают, — повторил Эрни отчаянным шепотом.
— Кто? — Включив свет, Кэм выпутывался из простыни.
— Она кричит. Все время кричит.
— Успокойся. Скажи мне, кто это.
Он выругался, когда телефон разъединили. Встал, грохнув трубкой.
— Что это?
— Черт побери, если бы я знал. Может быть, псих. — Но он распознал в голосе неподдельный ужас. — Заявил, что кого-то убивают, но не сказал, кого и где.
— Что ты собираешься делать? Кэм уже натягивал брюки. — Сейчас я мало что могу сделать. Поеду в город, осмотрюсь.
— Я поеду с тобой.
Он начал было протестовать, потом перестал. А что, если этот звонок был всего лишь уловкой, чтобы выманить его из дома? И застать Клер одну? Рафферти, ты сходишь с ума, пронеслось у него в голове. Но лучше было не рисковать.
— О'кей. Но скорее всего, это пустая потеря времени.
Он потратил целый час, прежде чем повернул обратно. Город был безмолвен как кладбище.
— Прости, что вытащил тебя.
— Ничего страшного. В такую ночь приятно прокатиться. — Она повернулась к нему. — Жаль, что тебе приходится так волноваться.
— У меня такое ощущение, будто я потерял контроль. — Он слишком хорошо помнил это ощущение еще с тех времен, когда увлекался «Джеком Дэниелем», и это ощущение ему не нравилось. — Здесь что-то происходит и мне нужно… — Он не успел договорить, так как заметил автомобиль, съехавший с дороги и стоявший за деревьями. — Оставайся в машине, — тихо сказал он. — Закрой двери, подними окна.
— Но я…
— Пересядь на водительское место. Если почувствуешь опасность, уезжай. Зови Бада или Мика.
— Что ты собираешься делать? Перегнувшись, он открыл отделение для перчаток и вынул оттуда револьвер.
— О? Боже мой.
— Не выходи из машины.
Он оставил ее и двинулся вперед, быстро и бесшумно. Теперь она поняла, что означало выражение «сердце ушло в пятки». Перехватило горло, и она с трудом дышала, глядя, как он приближается к темной машине.
Он взглянул на номерной знак и запомнил его. Внутри автомобиля можно было различить какое-то движение. Как раз, когда он подошел к двери, в машине раздался пронзительный женский крик. Он резко
