кассе ему вручили специальный кейс с выигрышем — тремя миллионами евро.
— Как что? Пойдем в бар и обмоем победу, — засмеялась Старьевщица.
Бар обнаружился тут же, совсем неподалеку от кассы — помпезный, с мебелью из дуба и мрамора, с обитыми лиловым бархатом стульями и искорками света от многочисленных люстр на хрустале, бутылках и безупречнопрозрачных бокалах.
— Что будете заказывать? — замер в почтительном поклоне прилизанный бармен в накрахмаленной белой рубашке и с шелковым галстуком-бабочкой.
— А? — Андрей встрепенулся и открыл глаза. Уснул он, что ли? Надо же, задремал — прямо в баре. Только сейчас он видел перед собой не вычурный бар казино, а давно знакомый до мельчайших подробностей интерьера уютный — на Соколе. А рядом со странной усмешкой на холеном лице сидела Старьевщица.
— Я спросил, будете ли вы еще что-то заказывать? — вежливо повторил бармен Дима. Теперь, когда Андрей снова платил за выпивку и оставлял щедрые чаевые, Дима был обходителен с ним, как польский пан на смотринах богатой невесты. Разумеется, в его искренность Андрей верил мало: чувствовалась в его поведении какая-то снисходительность.
— Еще два виски, пожалуйста, — распорядился Андрей и, едва бармен отошел от их столика, повернулся к соседке: — Так что, мне все это приснилось? Казино, выигрыш...
— Ну, скажем, не совсем все, — привычно усмехнулась она, кивая на стоящий у его ног кейс. — Там ровно три миллиона евро, можешь не пересчитывать.
— Скажи, но как? Как тебе это удается?.. — только и смог вымолвить Андрей. На что она засмеялась, но засмеялась как-то невесело, даже с некоторой горечью.
— Если 6 ты знал, у скольких игроков я купила это воспоминание...
И с этой минуты, точнее со следующего утра, в жизни Андрея начался новый этап. Наконец-то он мог позволить себе расстаться с ужасной квартирой и обзавестись жильем, более подходящим для человека его статуса, склонностей и образа жизни. Без сожаления покинув родительскую двушку, он снял, и не так дорого, приличные двухуровневые апартаменты на Спиридоновке, в нескольких минутах ходьбы от Патриарших прудов, и занялся тем, чем мечтал заняться всю жизнь, да все руки не доходили — возведением собственного дома.
— Сына я не вырастил, дерева не посадил, так хоть дом построю, — шутил он в разговорах с Дашкой. И та всячески поддерживала его, обсуждала с ним то, что его неожиданно так увлекло, терпеливо выслушивала его пространные и на самом деле совершенно не интересные ей монологи о строительстве бассейна, покрытиях для крыши, системе водоснабжения, дизайне сада и внутреннего интерьера. Бедная Даша отлично понимала: хозяйкой в этом доме ей не бывать. В лучшем случае ее иногда будут приглашать туда в гости. Но у нее хватало сил держаться и не подавать виду, как больно и горько ей это сознавать.
А Андрей, с головой ушедший в проект, ничего не замечал. Ему удалось очень быстро и на удивление выгодно приобрести дом и большой участок в районе Рублево-Успенского шоссе, в знаменитом поселке Жуковка-2. Как выяснилось, кризис затронул всех, в том числе обитателей Рублевки, кого в народе считают чуть ли не небожителями.
Однако в тот год и им пришлось несладко, кое-кто был вынужден распродавать имущество. Чем и воспользовался Андрей. Купленный дом в целом его устраивал, и он решил лишь слегка поменять планировку, но при этом полностью изменить дизайн как самого дома, так и всей окружавшей его территории. Оформив сделку, он ничтоже сумняшеся смел с лица земли все, что было создано на участке прежним хозяином, дал команду рабочим полностью «очистить» здание, оставив одни только стены, и засел со спешно сколоченной толпой архитекторов за разработку проекта. Очень хотелось ему потом говорить: я-де сам построил свой дом — и для этого были приложены все усилия.
Стройка закипела, подгоняемые новым хозяином специалисты и строители не дремали. Андрей дни напролет придирчиво наблюдал за ходом работ и старался контролировать каждый этап, каждый шаг. Приезжая сюда рано утром, возвращаясь в Москву к полуночи, он еще долго сидел над чертежами или за компьютером, прикидывая варианты дизайнерских решений. Ничто другое его сейчас не занимало, и если бы не регулярные напоминания Даши, он легко бы забывал поесть, не говоря о всем остальном. Даша взяла на себя его быт, и это его устраивало.Когда дом будет готов, а этот счастливый миг не за горами, он, разумеется, наймет обслугу. А пока, если Дашке нравится наполнять его холодильник и следить за чистотой квартиры, в которой он только ночует — ну так и на здоровье.
В тот вечер он приехал особенно утомленным, но вполне довольным прошедшим днем. Быстро проглотил ужин, не замечая, что ест, во всех подробностях пересказал Даше, какие работы были проведены сегодня и что планируется завтра, тут же улегся на широкую мягкую постель, но засыпать не спешил, не давали покоя мысли об оформлении кабинета. Он все не мог решить, выдержать эту комнату в том же современном стиле, что и весь дом, — или добавить в интерьер легкие нотки классики...
Дашка вышла из ванной, легла рядом, прижалась горячим телом, обняла. Ее рука нежно заскользила по его груди. Андрей недовольно вздохнул и повернулся на бок, так, чтобы оказаться к ней спиной.
— Давай не сегодня, Даша... — пробормотал он. — Я чертовски устал и хочу спать.
Он уже начал засыпать, так и не решив ничего с кабинетом, как вдруг услышал, что она плачет — тихонько, еле слышно всхлипывая.
— Дашка, ты чего это? — удивился он, приподнимаясь. — Что случилось?
Вроде бы она не относилась к тому типу женщин, которых хлебом не корми, дай обидеться неизвестно на что. Мужчина в большинстве подобных случаев так и остается в полном неведении, потому что сам не в состоянии разобраться, что же такое он, негодяй, сделал не так — а женщина, пока демонстрировала ему обиду, уже напрочь забыла, из-за чего, собственно, загорелся сыр-бор.
Но тут был совсем не тот случай.
— Андрюша, — тихо попросила Даша, — скажи мне, только честно — у тебя кто-то появился?
— С чего ты это взяла? — искренне изумился он. — Никого у меня нет.
— Значит, я тебе разонравилась? Ведь разонравилась, да?
— Да тоже ничего подобного, Дашуля! Что это тебя вдруг на ночь глядя потянуло отношения выяснять? Все у нас с тобой в порядке, я просто устал. Ты ж знаешь, сколько сил у меня отнимает это
