Безумный спецназ

— Я отправляюсь в ближайший уик-энд, — говорит Гай.

— Какое-нибудь животное берете с собой? — спрашиваю я.

— Ну да. Они хотят, чтобы я захватил с собой какое-нибудь животное.

— Козла?

— Мои ресурсы ограничены.

— Хомячка?

— Не важно, — говорит Гай. — Могу лишь сказать, что в операции в той или иной форме примут участие животные.

— В форме ма-аленького зверька, которого можно легко и дешево купить? — предполагаю я.

— Верно, — подтверждает Гай.

— Стало быть, хомячок, — заявляю я.

Молчание.

— Да, — наконец говорит Гай. — Я везу туда хомячка, чтобы у них глаза на лоб вылезли.

Тут он произносит что-то неразборчивое в сторону.

— Это они! — затем сообщает Гай возбужденно. — Ждут на другой линии! Я потом перезвоню.

— Гай! — кричу я в трубку. — Спросите их, а можно я тоже приеду?

19 июля 2004 года

Вот уже четыре дня от Гая нет вестей. Я отправляю ему электронное письмо с вопросом, были ли какие-то подвижки, и наконец он перезванивает.

— Похоже, лед тронулся.

— Вы уже возили хомячка в Форт-Брэгг?

— Дело не только в хомячке, — отвечает Гай. — Меня хотят засекретить. Перевести на более глубокое военное положение.

— Как-как? — переспрашиваю я.

— В смысле, они хотят чтобы я поездил по разным местам. На Ближнем Востоке, между прочим.

Я прошу Гая просветить меня подробнее, что он и делает.

После того как Джим Чаннон разработал «Полевой устав Первого Земного батальона», командование предложило ему создать настоящее подразделение из Боевых Монахов, которые в случае необходимости путешествовали бы по миру, применяя свои сверхъестественные способности. Джим отказался, поскольку был достаточно рациональным человеком, чтобы понимать, что прохождение сквозь стены и тому подобные феномены могут хорошо выглядеть на бумаге, но в реальной жизни такие навыки приобрести ох как нелегко.

Однако сейчас, говорит Гай, от него добиваются именно этого. Хотят, чтобы он возглавил подразделение Боевых Монахов, направляемых в Ирак.

— И какие способности вы собираетесь захватить с собой? — спрашиваю я.

— Будем надеяться, немалые, — отвечает он. — Действовать придется без оружия.

— Почему?

— Потому что это будет мирный и мягкий подход. Это хорошие, добрые люди. Они знают, что в Ираке было сделано очень много ошибок. Не забывайте: парней из Абу-Грейб готовили в Форт-Брэгге. И они совершили чудовищную промашку. Теперь стало ясно, что так продолжаться не может. Так что теперь обратились ко мне.

— Чтобы вы научили их разглядывать козлов до смерти? — спрашиваю я.

— Да нет, — отвечает Гай. — Сейчас все иначе. Идея настолько революционная, что она изменит весь подход к заключенным. Только представьте, чего можно достичь посредством пристального взора. Людей можно запутать до такой степени, что они вообще перестанут понимать, что с ними происходит, и начнут выкладывать самые разные сведения.

Гай говорит, что еще не ставил спецназ в известность о том, что держит меня в курсе всех событий.

— А они не разозлятся? — спрашиваю я.

— Ну что вы! Ведь это же добрый и мягкий подход. Да они сами захотят, чтобы люди обо всем узнали.

— А в следующий раз, когда вы повезете хомячка в Форт-Брэгг, можно и мне с вами?

— Я их спрошу, — отвечает Гай, — когда наступит благоприятный момент.

23 июля 2004 года

Звонит Гай. Он побывал в Форт-Брэгге со своим хомячком.

— Джон, я вам говорю! — возбужденно втолковывает он. — Эти спецназовцы заявились на встречу все такие скептические, враждебные — а ушли как малые дети. Они в отчаянии. Им страшно. Они знают, что творят в Ираке бессмысленные ошибки. И теперь понимают, что единственной альтернативой являюсь я. Их очень зацепила эта идея: проецировать мысль. Они совершенно точно, на сто процентов хотят вернуться к тем методам.

— Значит, вы все-таки едете в Ирак? — спрашиваю я.

— Похоже на то.

— А когда?

— До отъезда осталось не так уж много времени.

— А вы им сообщали, что все пересказываете мне? — спрашиваю я.

— Да нет, — отвечает Гай. — Ерунда, они не будут против. Я уверен, что в следующий раз вы сможете поехать со мной. Это будет для них отличной рекламой. А к тому же есть еще одна причина, по которой они захотят видеть вас в команде. Когда враг узнает, что мы владеем такими способностями, то наложит в штаны.

Он помолчал.

— Я им про вас завтра расскажу.

28 июля 2004 года

Сегодня я вновь и вновь звоню Гаю Савелли. Тем же самым я занимался всю прошлую неделю. Без толку. Он не отвечает на мои звонки.

29 июля 2004 года

На автоответчике Гая я оставляю еще два сообщения. Не мог бы он просто сказать, упоминал ли обо мне, и если так, то какой была их реакция?

Нет ответа от Гая.

Наверное, эта новость пришлась против шерсти.

Выражение признательности

Я хотел бы поблагодарить всех, кто согласился дать мне интервью, в особенности Джима Чаннона, генерала Стабблбайна, Гая Савелли и Эрика Олсона. На протяжении двух летя приставал к Джиму — за фактами, датами, экземплярами его Устава, воспоминаниями, подтверждениями имен или мест — до того часто, что он однажды прислал мне электронное письмо, в котором утомленно вопрошал: «Почему у меня возникает впечатление, будто я играю роль мальчика на побегушках в своем собственном шоу?» Впрочем, он всегда предоставлял мне информацию, за которой я к нему обращался.

Джим разрешил мне воспроизвести рисунок из «Полевого устава Первого Земного батальона», и за это я также ему признателен.

Хотя о Первом Земном батальоне мало что публиковалось, в книге Рона Макрея «Игры разума» (1984) имеется несколько полезных страниц про Джона, из которых я позаимствовал один-два параграфа.

Спасибо Тони Фруину (сотруднику журнала «Лобстер» и душеприказчику творческого наследия