эти деньги в торговлю, в частности в оптовую торговлю вином. Под старость он доживает свои дни в прекрасном доме в Кампании на доходы от своих больших сельских имений и проценты, которые получает, давая под надежный залог денежные ссуды. Образ Тримальхиона типичен для того времени. Характерно, что он живет не в Риме, а в Кампании: далее мы увидим, что в ту пору там было легче сколотить большое состояние, чем в Риме. Характерно также, что Тримальхион начинал свою деятельность с торговли, затем занялся сельским хозяйством и денежными операциями; возможно, в том, что он является вольноотпущенником, тоже отражена типичная черта его сословия, хотя я скорее склоняюсь к тому, что Петроний сделал его вольноотпущенником для того, чтобы ярче изобразить вульгарность нуворишей. Я нисколько не сомневаюсь в том, что среди граждан кампанских городов, например Помпеи, было немало таких, которые хоть и родились свободными и, вероятно, получили кое-какое образование, однако в том, что касается их деловой карьеры, ничем не отличались от Тримальхиона. Эти господа были владельцами больших роскошных домов и вилл, выстроенных в Помпеях, Стабиях и Геркулануме в эпоху Августа, когда в декоративной живописи господствовал такой благородный, свежий и высокохудожественный стиль; хозяева домов, чьи стены украшены росписью Второго и Третьего стиля, наверняка были хорошо образованными людьми и в то же время удачливыми дельцами с хорошими доходами.
Мы имеем четкое представление о составе главенствующего класса в Помпеях времен Августа. По большей части это были потомки ветеранов Суллы, отчасти — представители старинной самнитской аристократии города, и среди них имелось лишь очень небольшое число вольноотпущенников. То же самое относится к таким сравнительно большим городам, как Путеолы, а также к городам эллинистического Востока. Я убежден, что во времена Августа в Италии и провинциях экономическая жизнь била ключом. Буржуазия той эпохи не предавалась праздности, а мечта о том, чтобы стать рантье, была среди ее представителей такой же распространенной, как и в наши дни.
Лучшее этому доказательство представляют собой руины италийских городов. Уже в I в. до Р.Х. в жизни городов все складывалось неплохо, хотя некоторые из них сильно пострадали в ходе гражданских войн. Однако настоящее благосостояние к ним пришло при Августе. Достаточно беглого взгляда на развалины италийских городов, особенно тех, что находились в Средней и Северной Италии, чтобы увидеть, что именно в этот период они приняли свой окончательный облик и что тогда же были построены их красивейшие и важнейшие здания. Я говорю не о таких городах, как Турин или Суза и другие города Северной Италии, которые были основаны Августом, и не об Аквилее. Но если мы возьмем города Умбрии, сельскохозяйственные центры почти без всякой торговли и промышленности — Перузию, Ассизий, Гиспелл, Аквин и т. д. — или города Пицена и Этрурии и почитаем современные описания их руин, то увидим, что лучшие здания большей частью относятся к периоду правления Августа. Правда, построены они были не самим Августом. Август принимал участие в прокладке великолепной дорожной сети Италии, города же создавались буржуазией: как представителями старой муниципальной знати, так и новыми поселенцами, ветеранами гражданских войн. На протяжении I в. в них добавилось несколько новых построек. В некоторых городах и во II в. еще сохранялись неплохие условия, однако, как уже сказано, настоящим временем расцвета городов и создававшей их буржуазии, которая тогда еще состояла преимущественно из представителей свободных сословий, была эпоха Августа — период между 30 г. до Р.Х и 14 г. по Р.Х.
Вторым доказательством может служить стремительное развитие экономической жизни при Августе. В качестве пояснения достаточно напомнить, о чем говорят современные источники. Все наши познания в основном ограничиваются Италией и теми условиями, которые сложились именно там. Неужели это простое совпадение? Разве это не доказывает, что как в экономическом, так и в политическом отношении Италия занимала ведущее положение? Восток только начинал медленно оправляться от потрясений, связанных с гражданскими войнами, западные провинции были еще слишком молоды, чтобы в них вдруг могла развернуться блестящая экономическая жизнь. Впрочем, на Востоке, как мы увидим далее, торговля и промышленность оживились быстрее, чем сельское хозяйство.
О том, что гражданские войны не оказали влияния на развитие сельского хозяйства в Италии, мы уже говорили выше. После их окончания аграрные отношения остались прежними, с той лишь разницей, что они стали стабильнее. В основных чертах положение сельского хозяйства не претерпело значительных изменений. Постоянно продолжалось образование новых крупных имений, причем в основном за счет крестьянских усадеб. Наряду с крупными хозяйствами несколько увеличилось значение средних и мелких хозяйств; этот процесс в значительной степени был связан с раздачей ветеранам земель конфискованных крупных имений. Общей чертой крупных и средних имений было то, что хозяйство в них велось на капиталистической основе, а их владельцы жили не в деревне, а в городах. К этому классу принадлежали почти все ветераны, получившие землю от Суллы, Помпея, Цезаря и Августа.
Как велось хозяйство в имении средней величины, показывает Гораций на примере своего сабинского имения. Свой «Сабинум» он получил в дар от Мецената и, следовательно, принадлежал к той же категории землевладельцев, что и ветераны революционных полководцев. Тщательное исследование И. Гревса, посвященное изучению встречающихся у Горация разрозненных высказываний о «Сабинуме», доказывает, что имение было достаточно велико, чтобы обеспечить своему владельцу скромный доход. Гораций очень серьезно относился к своему имению и часть его превратил в образцовое, правильное хозяйство. Однако сам он никогда подолгу там не жил. Вместо себя он поставил управляющим надзирателя
Несомненно, такие имения, как у Горация, владельцы которых жили в городе, были характерны для Средней Италии. Вероятно, эти средние по величине имения представляли для крестьян более опасных конкурентов, чем латифундии крупных землевладельцев. Несколько иначе обстояло дело в Южной Италии. Нам известно, как выглядел план имений на территории Помпеи, Стабий и Геркуланума. Их остатки с достаточной полнотой были обнаружены в ходе систематических археологических раскопок. Бесспорно, большинство этих вилл принадлежало не к латифундиям. Если бы владельцы этих имений не собирались жить в своих имениях, они не устраивали бы там таких комфортабельных, а порой даже роскошных жилищ. Поэтому можно, во-первых, предположить, что большинство этих землевладельцев были жителями Помпеи, Стабий и Геркуланума, а не сенаторами и всадниками, живущими в Риме. Насколько можно судить после тщательного изучения найденных остатков этих вилл, имения Кампании были более или менее схожи с «Сабинумом» Горация; к ним же принадлежали луга и леса на склонах Везувия. То, что они были сравнительно обширны, доказывают вместительные хранилища для масла и вина. Главным видом продукции, производимой этими хозяйствами, были вино и оливковое масло, несомненно предназначенные для продажи. Поскольку планы отдельных построек и их размещение в усадьбе очень близки к описаниям Варрона и Колумеллы, хозяйство там, по-видимому, велось по методам правильного земледелия, описанным в руководствах, с помощью рабского труда; навряд ли там оставалось место для колонов, как у Горация. Имения Кампании были полностью сложившимися капиталистическими хозяйствами, в которых не оставалось и следа былого крестьянского земледелия.
Можно не сомневаться в том, что те части крупных земельных владений, которые использовались под виноградники и оливковые плантации, состояли из сравнительно мелких участков того же типа, какой мы встречаем среди помпейских раскопок. Латифундии Кампании наверняка представляли собой соединение множества
