— Быстрее, сеньор, — пробормотал Хорди. — Мы подкупили многих. Если хотя бы один проболтается, мы пропали.
Слуга осторожно открыл дверь, посмотрел в обе стороны улицы. Поманил их. Теплая октябрьская ночь там и сям оглашалась голосами, выкриками и смехом.
— Празднество урожая в этом году началось рано, — прошептал Хорди. — Для нас это хорошо, сеньор, — дает причину находиться на улице.
Они медленно шли по темным, холмистым улицам следом за Хорди.
— Куда мы идем? — спросил Арнау.
— Я знаю тихий сад, за которым ухаживает мой друг, — ответил Хорди. — Неподалеку от улицы Храмовников. Владелец сада, старый и глухой, крепко спит, ворота будут не заперты. Внутри есть три старых плаща для тепла и подушки для удобства. Можно отдыхать в саду до тех пор, пока толпа не повалит через ворота на рынки, тут мы сможем покинуть город незамеченными. Если сеньора не возражает, мы вернемся в замок на рыночной телеге.
— Мне все равно, как возвращаться, — сказала сеньора Хуана, — если вернемся благополучно.
Неожиданно позади них раздался крик:
— Вон он. Впереди. Смерть изменнику!
Громкий голос раскатывался между высокими домами по обе стороны улицы. К нему присоединился топот бегущих ног.
Хорди повернулся.
— Четверо, — сказал он, — вооруженных дубинками. Сеньор, сеньора, бегите. Я задержу их.
— Не глупи, пошли, — сказал Арнау, схватил его и потащил.
— Я не могу идти быстро, — сказала Хуана. — Идите. Они не причинят мне зла.
— Ерунда, — сказал Арнау. Потянулся к мечу, но на боку ничего не было. Огляделся, увидел палку у двери и схватил ее.
Хуана юркнула в темный проход между двумя домами.
Двое мужчин встали плечом к плечу. Хорди был вооружен ножом и молотком, Арнау — палкой. Один из их противников скрылся в дверном проеме; остальные уверенно приближались к ним. Прежде чем был нанесен первый удар, Арнау и Хорди разделились, они увертывались, уклонялись и сбивали с толку противников. Но как ни быстры они были, у них не было надежды отражать троих сильных, вооруженных дубинками людей. Один удар пришелся с неприятным хрустом; Хорди выронил нож, и рука его бессильно повисла.
Противник Хорди подхватил нож и сделал выпад. Хорди повернулся, принял удар в правое плечо, а левой обрушил молоток на его голову. Противник упал и недвижно замер. Нападавших стало двое, защищавшихся — один невредимый и один раненый.
От боли и шока у Хорди кружилась голова, он споткнулся и упал, оставив Арнау отражать палкой удары двух дубинок. По его запястью пришелся сильный удар. Онемевшие пальцы разжались, палка упала, тяжелая дубинка стукнула его по затылку, и больше он ничего не чувствовал.
— Сеньор, вы должны помочь мне, — сказала Хуана.
— Всегда готов помочь хорошенькой женщине, — ответил с усмешкой крупный мужчина, прислонявшийся к арчатым воротам.
— Четверо, — сказала она, тяжело дыша и держась за выпирающий живот, — напали на моего мужа и его слугу. Прошу вас. Еще один человек на их стороне может отпугнуть нападающих. Я заплачу вам. Помогите, пожалуйста.
— У вас затруднения, сеньора? — раздался громкий голос за ее спиной. — Если да, вы просите о помощи не того человека.
Хуана повернулась к темной фигуре, держащей перед собой зажженный факел, слепящий ее.
— Прошу вас, сеньор, — сказала она и вновь повторила свою краткую историю.
— Разумеется, я помогу, — сказал первый, беря толстый посох. — Что толку от священника против четверых негодяев? Где они?
Хуана указала.
— А я пойду защищать вас, — сказал священник, высоко поднял факел и зашагал вслед за первым.
— Лишь бы не появились стражники, — сказал первый. — Тогда я не смогу оставаться. Я носильщик, понимаете? Ночью мне полагается спокойно спать, готовиться к утренней работе. Там? — спросил он и повернул в сторону шума, не дожидаясь ответа.
Раздавались удары кулаков и дубинок о человеческую плоть.
— Быстрее, — сказала Хуана. — Пока его не убили.
Оба человека, священник и грузчик, были рослыми, крепкосложенными.
— Прекратите! — громко крикнул священник таким голосом, который мог бы заполнить самый большой храм в христианском мире. Человек в дверном проеме шагнул назад, в темноту, и скрылся.
Носильщик схватил дубинку упавшего и бросился на двоих, которые пинали избитых дворянина и его слугу, лежавших на булыжной мостовой. Несколько быстрых ударов, еще один крик священника, и нападавшие пустились наутек. Хуана опустилась на колени подле мужа.
— Боюсь, этот шум привлечет стражу, — сказал носильщик. — Мне будет разумнее уйти, пока стражники не спросили, почему ночная работа приносит мне такие щедрые доходы.
— Обыкновенный вор, — с отвращением сказал священник.
— Нет, отец, — ответил носильщик. — Никакой не вор. Необыкновенно хороший игрок.
И ушел широким шагом.
— Ваш муж…
— Он жив, отец, — сказала Хуана. — Они оба живы. Но мне нужно увести их отсюда.
Хорди пошевелился и неуверенно сел.
— Я помогу, сеньора, — сказал он, — если окажете любезность перевязать мне сломанную руку. Больше никаких повреждений у меня нет.
— Сможете отвести мужа к друзьям? — с беспокойством спросил священник. — Где-нибудь поблизости? Меня вызвали к ложу умирающего, я не хотел бы появиться, когда бедная душа отлетит.
— Идите, отец, спасибо за помощь, — сказала Хуана, делая из косынки перевязь для сломанной руки Хорди. — Мы скоро будем в надежных руках.
— Можно узнать, сеньора, в чьих надежных руках? — спросил Хорди, наклоняясь над лежащим Арнау. — Господин не хочет доверять никому из своих друзей в городе.
— И не будем, — оживленно ответила Хуана. — Только нам нужно было избавиться от священника, пока он не заинтересовался, кто мы.
— В таком случае, куда пойдем? — беспомощно спросил слуга.
Хуана покачала головой.
— Нам нельзя прятать моего повелителя в чужом саду, а потом ждать крестьянской телеги, чтобы отвезти его в замок. Нужно найти ему врача.
— Согласен, сеньора. В городе есть превосходные врачи…
— Есть, но те, мастерству которых я могу доверять, сразу же узнают твоего господина. Думаю, нам безопаснее оставаться безымянными.
— Согласен, сеньора.
— Знаешь кого-нибудь, кто согласится приютить его? Я могу остановиться у подруги в королевском дворце и найти тебе там постель, но брать с собой Арнау нельзя. Думай, Хорди, — сказала она с отчаянием, сев на пыльную, грязную ступеньку.
Хорди словно бы не слышал ее. Он смотрел на юг, в сторону дворца, обнесенного стеной и недоступного.
— Конечно, сеньора, мы не можем вести его светлость во дворец, — сказал он, покачав головой и обратив взгляд на восток. — У меня есть одна мысль, ваша светлость наверняка сочтет ее неприятной, но я
