– А завтра? – не отставал он.
– Квинт!
– А на следующей неделе?
– Прошу тебя, перестань! – Элизабет вырвалась и почти побежала прочь по коридору. С тяжелым ощущением безысходности Квинт смотрел ей вслед, пока она не скрылась из глаз за поворотом.
15
Сквозь жалюзи на окнах в палату пробивался неяркий свет зимнего дня. Элизабет бросила на стул у двери пальто и сумочку и осторожно прокралась мимо постели Джейка к окну. Она поставила в вазу на подоконнике букетик маргариток. Веселенькие белые цветочки сразу оживили комнату. Элизабет, пребывавшая с утра в подавленном состоянии, тоже немного повеселела.
Коснувшись пальцами нежных лепестков, она постаралась вспомнить, как выглядел Квинт в тот момент, когда дарил ей цветы. Образ Квинта расплылся и вновь возник перед нею таким, каким она увидела его в коридоре всего несколько часов назад. Гнев и обида еще не улеглись. Квинт заставил ее ощутить их чувства еще острее. Поняв все это, Элизабет тем не менее не почувствовала особого удовлетворения.
Отвернувшись от окна, Элизабет перегнулась через перила кровати и прикоснулась губами ко лбу деда. Опущенные веки задрожали. Тонкие губы задвигались в такт дыханию.
– Я зашла ненадолго, дедуля. – Элизабет старалась говорить как можно тише, чтобы не разбудить Джейка. – На работе сегодня прямо какой-то сумасшедший дом. Мне необходимо было посидеть у тебя хоть несколько минут, чтобы собраться с мыслями.
Она опустила перила и, опершись на край кровати, хотела взять деда за руку. Вдруг узловатые пальцы сами обвились вокруг ее кисти. Элизабет вздрогнула. Затаив дыхание, она смотрела на сомкнутые в пожатии пальцы. С тех самых пор как с дедом случился удар, он ни разу не делал подобных движений.
– Дедушка, ты не спишь? – спросила Элизабет.
Тщедушное тело под одеялом даже не пошевелилось. Элизабет вздохнула. Здравый смысл подсказывал, что скорее всего это был мышечный спазм. Он периодически случался у Джейка.
Однако, посмотрев на одеяло, Элизабет заметила, что оно сбилось, как будто Джейк крутился на кровати. «Нет, это невозможно, – подумала Элизабет. – Уже более года Джейк фактически находится в состоянии полной неподвижности». Хотя нет. Она вспомнила тот вечер, когда дед принял Квинта за ее отца. Элизабет вновь взволнованно посмотрела на деда. Тут в поле ее зрения оказался сервировочный столик, стоявший всего в метре от кровати. На столике лежала какая-то коробка.
– Конфеты? – удивилась Элизабет. Не выпуская руки деда, она дотянулась до столика и подкатила его поближе. – Откуда это, Джейк?
Элизабет вновь опустилась на край кровати и положила коробку на колени. Она сняла крышку и увидела шоколадные конфеты, лежавшие в пластиковых ячейках. Некоторые ячейки были уже пусты. Элизабет выбрала конфету и с удовольствием откусила.
Дверь отворилась. В палату со свежим больничным халатом в руках вошел дежурный. Увидев Элизабет, он повесил халат на крючок за дверью.
– Я зайду попозже сменить белье, – сказал он с приветливой улыбкой и уже собрался уходить.
– Погодите! – остановила Элизабет. – Вы не знаете, кто это прислал? – спросила она, указывая на коробку.
– Это не посылка, мисс, – с улыбкой ответил дежурный. – Тут заходил какой-то мужчина. Это он принес.
Элизабет сделала судорожное движение, проглотив наконец шоколад. «Может быть, это Грант», – подумала она.
– Такой рыжеволосый, коренастый? – спросила Элизабет.
– Нет, этот был настоящий атлет. По крайней мере, внешне такое впечатление. Он был в костюме и длинном кожаном пальто. Да, кстати, – добавил мужчина, почесывая подбородок. – По-моему, именно с ним вы недавно заходили.
Квинт! Элизабет сунула конфеты обратно на столик.
– А когда он был?
– Да где-то час назад, мисс. Он пробыл очень недолго. После его ухода я угостил конфетами Мейсона. Но вы не волнуйтесь. Мы следим, чтобы он не налегал на сладкое перед обедом.
Элизабет терялась в догадках. Квинт не мог быть здесь днем. С часу дня он практически без перерыва вел занятия. Однако дежурный уже не слушал ее. В коридоре послышался звонок, и ему пришлось бежать к пациенту. В течение нескольких минут Элизабет сидела, не шевелясь. Перед ней лежала коробка конфет с незаполненными ячейками. Элизабет не могла освободиться от ощущения нереальности происходящего. Не считая конфеты, которую съела она, в коробке недоставало четырех. Было совершенно очевидно, что Квинт не прикасался к шоколаду.
– Джейк? – удивленно позвала Элизабет. Она внимательно осмотрела лицо деда и обнаружила на нижней губе едва заметный след от шоколада. Оглядев пальцы, Элизабет получила подтверждение своей догадки. Несомненно, конфеты были съедены Джейком.
По телу Элизабет пробежали мурашки, словно она столкнулась с привидением. Она взглянула на одеяло, которым были укрыты неподвижные, тощие ноги.
– Дедушка! – еще настойчивее окликнула Элизабет. Джейк продолжал спать. Тишину нарушал только легкий храп. «А может быть, он притворяется?» – подумала Элизабет, подозрительно скосив глаза.
Даже самой Элизабет подозрение показалось чудовищным. Разве может дед в таком состоянии притворяться? Ну а если ему стало лучше, какой смысл скрываться от нее за прикрытыми веками? Неужели он будет хитрить, преследуя какие-то неведомые цели, со своей единственной внучкой.
Элизабет посидела с Джейком еще несколько минут, то похлопывая его ладонь, то целуя ее. Она надеялась нежным прикосновением вернуть деда в бодрствующее состояние. Однако храп становился все сильнее. Наконец Элизабет оставила свои попытки и отправилась обратно в отель.
– Остался ровно час, Филипп, – предупредила Элизабет, выразительно постучав по крышке циферблата.
– Вы забываетесь, моя дорогая. На кухне командую я, – оответил мистер Анжу.
Виновато улыбаясь, Элизабет заторопилась к выходу. Шеф-повар кондитерского цеха был настоящим диктатором.
Очутившись за дверью, Элизабет прислонилась к стене, чтобы перевести дух. До банкета оставался какой-то час. Прямо скажем, мистер Анжу выбрал не самый подходящий момент для демонстрации своего кулинарного искусства.
Оформление зала к торжеству началось сразу, после того как участники семинарских занятий Лоренса освободили помещение. Сотрудники под руководством Элизабет действовали с оперативностью группы десантников, штурмующих город. Уже через несколько минут банкетные столы были расставлены по местам и накрыты скатертями. Оформители крепили к стенам зала украшения из цветов.
Подойдя к рабочему, стоявшему на лестнице, Элизабет давала ему необходимые указания. В эту минуту дверь в служебное помещение распахнулась. Четыре сотрудника вкатили тележку, на которой стояла гигантская статуя розового фламинго, изготовленная из льда.
– Великолепно! – раздался за спиной Элизабет знакомый голос.
Девушка обернулась. Буквально в метре от нее стоял Квинт и восхищенно взирал на диковинную птицу. В сшитом на заказ смокинге он и сам выглядел под стать творению скульптора. Сердце Элизабет затрепетало и сникло, словно подстреленная птица.
С волшебной ледяной статуи Квинт перевел взгляд на Элизабет. Лицо его по-прежнему выражало восхищение, лишь немного добавилось теплоты во взгляде. В изумлении приоткрыв рот, Квинт рассматривал белое вечернее платье и высокую прическу Элизабет. Шелковистые волосы зачесаны спереди наверх, пышные локоны рассыпались по плечам.
Элизабет удивленно смотрела на Квинта. Шум и суета, царившие вокруг, отступили на задний план.
– Ты куда-то идешь? – спросила она, пытаясь побороть смущение.
– Никуда, – ответил Квинт и, покосившись на свой смокинг, добавил: – То есть я хотел сказать, что
