— Помолчи, Пивз… ну, пожалуйста… а то из-за тебя нас выгонят.
Пивз хихикнул.
— Шляетесь по ночам, Малявки-Первокурснички? Ай-яй-яй. Шляйтесь-шляйтесь, попадайтесь.
— Не попадёмся, если ты нас не выдашь, Пивз. Пожалуйста.
— Я должен сказать Филчу, просто обязан, — сказал Пивз голосом святоши, однако его глаза недобро блеснули. — Но это для вашего же блага, вы же понимаете.
— Убирайся с дороги, — резко сказал Рон, замахнувшись на Пивза… что оказалось большой ошибкой.
— СТУДЕНТЫ НЕ В ПОСТЕЛЯХ! — завопил Пивз. — СТУДЕНТЫ НЕ В ПОСТЕЛЯХ! ОНИ В КОРИДОРЕ ЧАР!
Поднырнув под Пивза, дети со всех ног бросились к концу коридора, где врезались в дверь… и она оказалась запертой.
— Вот и всё! — простонал Рон, пока они беспомощно толкали дверь. — Нам конец! Всё кончено!
Они услышали звук шагов — это Филч бежал на зов Пивза так быстро, как только мог.
— Отойдите-ка, — Гермиона схватила палочку Гарри, постучала ею по замку и пробормотала «Алохомора!»
Замок щёлкнул, и дверь распахнулась, они проскочили внутрь, поспешно захлопнули её за собой и, прижавшись к ней ушами, прислушались.
— Куда они побежали, Пивз? — спросил Филч. — Быстро, говори.
— Скажи «пожалуйста».
— Не валяй дурака, Пивз, говори, куда они побежали?
— Не скажу ничего, пока не скажешь «пожалуйста», — ответил Пивз мерзким певучим голоском.
— Ну ладно… пожалуйста.
— НИЧЕГО! Ха-хаааа! Я ж тебе сказал, что не скажу ничего, пока не скажешь «пожалуйста»! Ха-ха! Хааааа!
После этого они услышали, как Пивз со свистом умчался прочь, а разъярённый Филч разразился проклятиями.
— Он думает, что эта дверь заперта, — прошептал Гарри. — Похоже, всё в порядке… да отцепись ты, Невилл! — Невилл дергал Гарри за рукав халата на протяжении всей последней минуты. — Ну что?
Гарри развернулся… и совершенно ясно увидел, что. На мгновение он подумал, что очутился в каком-то кошмарном сне — учитывая всё, что сегодня уже произошло, это было чересчур.
Они были не в комнате, как он предполагал. Они были в коридоре. Запретном коридоре на третьем этаже. И теперь они поняли, почему он является запретным.
Они смотрели прямо в глаза исполинской собаки, собаки, заполняющей собой всё пространство от пола до потолка. И у неё было три головы. Три пары вращающихся безумных глаз, три вынюхивающих носа с подрагивающими и раздувающимися ноздрями, направленных в их сторону, три пасти, из которых сочилась слюна, свисая с жёлтых клыков липкими верёвками.
Она стояла, не шелохнувшись, всеми шестью глазами глядя на них, и Гарри понимал, что единственной причиной, почему они ещё не мертвы, является их внезапное появление, заставшее собаку врасплох. Но она быстро приходила в себя, и смысл исходившего от собаки громоподобного рычания был совершенно очевидным.
Гарри схватился за ручку двери — выбирая между Филчем и смертью, он предпочёл Филча.
Все завалились назад, Гарри с силой захлопнул дверь, и они помчались, почти полетели, обратно по коридору. Филч, похоже, ушёл искать их в каком-то другом месте, потому что его нигде не было видно. Но им было на это наплевать — всё, что они хотели, это чтобы от этого монстра их отделяло как можно большее расстояние. Они остановились, лишь когда подбежали к портрету Толстой Дамы на седьмом этаже.
— Где же вас носило? — спросила она, разглядывая спавшие с плеч халаты и раскрасневшиеся, покрытые испариной лица.
— Неважно… Пятачок, пятачок, — часто и тяжело дыша, сказал Гарри. Портрет открылся, они протиснулись в гостиную и, дрожа, попадали в кресла.
Прошло несколько минут, прежде чем они заговорили, а у Невилла был такой вид, будто он вообще больше никогда не произнесёт ни слова.
— Да о чём они думают, держа в стенах школы такую штуковину? — наконец, произнёс Рон. — Если какой собаке и нужна зарядка, то это как раз тот случай.
Способность нормально дышать вернулась к Гермионе вместе её плохим настроением.
— Зачем вам глаза даны, а? — раздражённо спросила она. — Вы что, не видели, на чём она стояла?
— На полу? — предположил Гарри. — Я не смотрел на её лапы, меня больше занимали её головы.
— Нет, не на полу. Она стояла на крышке люка. Совершенно очевидно, она что-то охраняет.
Гермиона встала и окинула их всех пристальным взглядом.
— Надеюсь, вы жутко собой довольны? Нас могли бы убить… или, что ещё хуже, отчислить. А теперь, если вы не возражаете, я отправляюсь спать.
