Сано, не смог угадать настроение канцлера.
— Нитту допросили? — осторожно осведомился Хосина, теперь уже не столь уверенный в победе над Сано без поддержки своего любовника.
— Я направил солдат в его имение, прежде чем отправиться во дворец. Если Нитта там, то уже должен находиться под домашним арестом. Если нет, мои люди начнут его поиск. Я допрошу его, как только это станет возможным.
Сёгун одобрительно кивнул, а Хосина поджал губы, явно недовольный расторопностью Сано.
— Какие еще у вас планы, сёсакан Сано? — Подчеркнутая вежливость канцлера Янагисавы скрывала его истинные чувства.
Сано очень не хотелось открывать свои замыслы перед Хосиной, но промолчать он не мог.
— Я навещу семью и знакомых правителя Мицуёси и выясню, имел ли он врагов и кто мог желать его смерти.
Цунаёси Токугава подскочил на постели.
— Правитель Мицуёси был прекрасным, порядочным молодым человеком, которого все любили. Он никогда в жизни… э-э… никого не обидел! — Гнев душил его, брызги слюны летели изо рта. — Вы что, готовы… э-э… обвинить его в собственной смерти?
— Конечно, нет, наше превосходительство, — сказал Сано, ужаснувшись, как превратно истолковал сёгун самую суть детективной работы. Просто я считаю, что факты из жизни правителя Мицуёси могут дать нам ценную информацию, которую мы не вправе пропустить.
— Ну, так мы их пропустим, потому что я, э-э… не позволю вам возводить клевету на правителя Мицуёси. — Красные глаза сёгуна сверлили Сано. — И вы не станете беспокоить его семью своими вопросами во время траура.
Старейшины выглядели смущенными, как и Хосина: он понял, что заявление сёгуна относится и к нему тоже. Один Янагисава оставался бесстрастным. Сердце Сано тревожно забилось при мысли, что закрыто целое направление поисков.
— Но, ваше превосходительство, если мы не соберем всех необходимых улик, то можем так и не найти убийцу, — возразил он.
Лицо Цунаёси Токугавы потемнело от ярости и раздражения.
— Вы осмеливаетесь предположить, что… э-э… убийца может находиться среди представителей моего клана?
— Нет, ваше превосходительство, — поспешно отозвался Сано, хотя опыт научил его, что убийца бывает, близок к жертве. — Тысяча извинений — я не хотел никого оскорбить.
— Ладно, только, э-э… помните, что вам запрещено собирать информацию о правителе Мицуёси и вторжения во владения представителей клана Токугава. Работаете с другими людьми и в других местах.
— Да, ваше превосходительство, вынужденно уступит Сано.
— Прекратите тратить время впустую и немедленно отыщите убийцу моего кузена. Или пожалеете!
Горло перехватило от ненависти к сёгуну. В глазах господина все его усилия ничего не стоят! Сколько бы дел он ни раскрыл, любая неудача влечет за собой немилость. Он не ждал благодарности или поощрения, но дело «Черного Лотоса» лишило его способности спокойно сносить постоянную критику и угрозы сёгуна. Сано лучше уйти отсюда, пока он не сказал лишнего или ситуация не ухудшилась еще больше.
— Ваше превосходительство, позвольте мне, — подал голос Хосина.
Сёгун равнодушно кивнул: лекари массировали энергетические точки на его руках и ногах.
— Видимо, у сёсакана-самы имеется особая причина вести расследование по ложному пути. — Глаза Хосины уперлись в Сано как ружейные дула. — Видимо, он возводил подозрения на клан Токугава, чтобы обезопасить себя.
— Это ложь! — возмутился Сано, пораженный и разгневанный — ведь Хосина фактически обвинил его в убийстве! Все замерли в изумлении. И Сано вынужден был защищаться. — Похоже, вы пытаетесь оклеветать меня, чтобы я не узнал о вашей собственной причастности к преступлению!
Губы Хосины искривились в довольной улыбке, хотя он наверняка понимал, какую опасную игру ведет.
— Достопочтимый канцлер, что вы об этом думаете? — повернулся он к Янагисаве.
Сано с ужасом понял, что Хосина пытается нарушить перемирие между ним и Янагисавой, вынуждая канцлера объединиться в войне против Сано. В комнате повисла тревожная тишина: канцлер задумчиво смотрел на Сано и Хосину, его лицо оставалось бесстрастным.
Цунаёси Токугава вдруг схватился за грудь и застонал.
— Мне кажется, я умру, если смерть моего кузена не будет отомщена в ближайшее время!
Туповатый и эгоистичный, он не уловил смысла перепалки Сано и Хосины. Тело сёгуна билось в конвульсиях, когда лекари укладывали его на постель. Хосина нахмурился: его план сорвался; Сано же облегченно вздохнул. Старейшины тут же зашушукались:
— Что, если его превосходительство умрет?
— Наследник мертв, и теперь начнется борьба за власть.
— Если в бакуфу и среди даймё образуются фракции, будет драка.
Они дружно повернулись к Сано, их лица говорили: лучше скорее отомстить за правителя Мицуёси или же на него ляжет вся ответственность за смерть сёгуна и гражданскую войну.
И тогда поднялся канцлер Янагисава.
— Думаю, что это совещание закончено, — спокойно объявил он.
Однако Сано понимал, что его неприятности только начинаются.
Рэйко сидела в своей гостиной, завернувшись в одеяло, другим концом накрывавшее квадратную раму угольной жаровни. Выстуженный особняк потрескивал; в далеком храме колокол пробил полночь. Слуги ушли на ночь, и Рэйко давно уложила Масахиро спать. Она ждала, одинокая и взволнованная, при свете фонаря, который оставила гореть для Сано. Возможно, еще слишком мало времени прошло после дела «Черного Лотоса», чтобы просить его об участии в расследовании, и он объяснит свой отказ прежними ошибками Рэйко. Если опять возникнет ссора, то на этот раз примирения может и не быть.
Входная дверь открылась, и Рэйко услышала, как Сано в прихожей укладывает на подставку мечи. Она поспешно скинула одеяло и встала, сердце забилось быстрее. Послышались его шаги в коридоре, и он вошел в гостиную.
— Привет! — Его лицо было усталым, и даже гордая осанка не скрывала гнетущей его тревоги. — Не стоило меня ждать.
— Мне так хотелось. — Рэйко помогла ему снять плащ. На ее лине застыла напряженная улыбка. — Я рада, что ты дома.
— Спасибо. Я тоже рад вернуться домой.
Они осторожно обнялись, как делали это теперь — словно считая друг друга слишком хрупкими, чтобы выдержать сильное чувство.
— Ты замерз, — ощутила Рэйко исходящий от него холод. — Сядь. Я тебя согрею.
Она набросила на мужа одеяло, обернув свободный конец вокруг жаровни.
— Так лучше, — поблагодарил Сано. — Спасибо.
Если бы она могла так же легко отогнать душевный холод, сковавший их.
— Ты голоден? Хочешь поесть?
— Да. Пожалуйста, если это не доставит слишком много хлопот.
Вот так они общались последние три месяца — очень вежливо, изо всех сил стараясь не быть назойливыми и не обидеть друг друга. Даже любовью занимались осторожно, без прежней радости. Печаль разлилась в душе Рэйко при мысли об их прежней близости. Она прошла на кухню, разогрела суп мисо и рис, которые приготовила для Сано, и принесла поднос с едой и чаем в гостиную, где подогрела саке и пожарила на жаровне рыбу.
Сано вежливо поблагодарил ее и приступил к еде, а она опустилась на колени напротив. Никто из них
