тактические и стратегические умы Красной Армии: Георгий Жуков, Константин Рокоссовский, Иван Конев.
Вторая танковая группа Вермахта под командованием Гудериана сумела 3 октября занять Орел. Танки «Быстроходного Гейнца» ворвались на улицы, когда по городу еще ходили трамваи! Мценск был захвачен одиннадцатого числа. Но на этом военные успехи закончились, и началась мясорубка.
К 10 октября войска правого крыла Западного фронта под командованием генерала армии Жукова отошли на рубеж у озера Пено, восточнее сел Нелидово, Сычевка. Их задачей было не допустить прорыва немецких моторизованных соединений на Калинин.
Но все же в тот же день 3-я танковая группа и 9-я армия Вермахта начали наступление на Калинин и, несмотря на упорное сопротивление советских войск, 17 октября взяли город.
Основной задачей такого поворота было создание нового «котла» силами 9-й армии и 3-й танковой группы на северном фланге группы армий «Центр» и начало наступления в тыл Северо-Западного фронта.
Тем не менее 256-я стрелковая дивизия генерала Горячева и калининский отряд народного ополчения под командованием старшего лейтенанта Долгорука яростно сражались в уже захваченном гитлеровцами городе. Не прекращая жестоких боев, они отошли в северо-западную часть города и удерживали ее до семнадцатого октября.
Попытку немецкого 41-го моторизованного корпуса 3-й танковой группы прорваться во фланг и в тыл Северо-Западного фронта отразили войска оперативной группы полковника Ватутина.
А 17 октября для прикрытия столицы с северо-запада под командованием генерал-полковника Конева на основе сил правого крыла советских войск Западного фронта был сформирован Калининский фронт.
Руководивший наступлением на Москву командующий группой армий «Центр» фельдмаршал фон Бок для наращивания усилий на калининском направлении развернул 9-ю армию Вермахта в северном направлении с задачей: уничтожить войска Калининского фронта в районе Старица — Ржев — Зубцов, в дальнейшем развивать наступление в общем направлении на Калинин. В последующем 3-я танковая группа вместе с 9-й армией должна отрезать пути отхода основным силам Калининского и Северо-Западного фронтов.
Попытка немецких войск 16 октября развить наступление на Торжок силами 41-го механизированного корпуса была пресечена, войска отрезаны и к 21 октября в значительной степени уничтожены. Вместе с тем удар 29-й армии во фланг 41-го моторизованного корпуса не был нанесен: по решению командующего армией войска были отведены на рубеж за реку Тьма. Это позволило противнику закрепиться в районе Калинина. 24 октября 9-я немецкая армия с двумя моторизованными дивизиями 56-го механизированного корпуса начала наступление с рубежа Ржев — Старица на Торжок. Но преодолеть сопротивление 22-й и 29-й армий они не смогли, в конце октября были остановлены на рубеже рек Большая Коша и Тьма и перешли к обороне на достигнутых рубежах.
А это значило… Это многое значило для импульсивного и самолюбивого генерал-лейтенанта танковых войск Вермахта. А все из-за этого старого пердуна фон Клюге!..
— Герр генерал-полковник, вам сегодня еще предстоит инспекционная поездка на передовую. — Подтянутый обергефрайтер, денщик Гудериана, напомнил ему о предстоящей поездке.
— Да, я помню, готовь эскорт.
— Яволь, герр генерал-полковник!
Бронированный «Хорьх» с эскортом мотоциклистов-пулеметчиков месил русскую грязь вперемешку со снегом. Позади рычал двигателем тяжелый четырехосный броневик Sd.Kfz.231. Похожая на гроб бронемашина была способна бороться не только с пехотой противника, но и с легкобронированной техникой. Следом шел Zugkraftwagen-251 «Hanomag». Эта разновидность немецкого «гроба» могла перевозить отделение мотопехоты с полным вооружением. Сам полугусеничный «гроб» был вооружен пулеметом MG-34 за бронещитком.
Гейнц Гудериан не любил поездок с подобным эскортом — комфорту штабного вездехода герой Французской кампании, награжденный Рыцарским Железным крестом и нагрудным знаком «За танковый бой» в серебре, предпочел бы находиться в Pz.Kpfw.IV в командирском исполнении.
Но в окрестных лесах орудовали красные банды большевистских коммунистов-диверсантов или партизан. И поэтому все командиры передвигались под усиленной охраной. Это нервировало даже самых стойких офицеров Вермахта. Но, увы, таковы были особенности «тотальной войны» на Восточном фронте…
Гейнц Гудериан поморщился — verfluchtische Schlamm! — Проклятая грязь! Грязь была везде, и спасения от нее не было.
В журнале боевых действий штаба группы армий «Центр» от 19 октября было записано:
«В ночь с 18 на 19 октября на всем участке фронта группы армий прошли дожди. Состояние дорог настолько ухудшилось, что наступил тяжелый кризис в снабжении войск продовольствием, боеприпасами и особенно горючим. Состояние дорог, условия погоды и местности в значительной мере задержали ход боевых операций. Главную заботу всех соединений составляет подвоз материально-технических средств и продовольствия».
Как не похоже все это было на солнечный Лазурный берег Франции!
Навстречу кавалькаде генерал-полковника двигались колонны танков, полугусеничных тягачей, бронемашин, повозок. Месили грязь со снегом походные колонны немецкой пехоты. Они все еще держались, все еще сохраняли оптимизм, ведь впереди — Москва!
Но солдаты были измотаны, а техника уже имела следы сильной изношенности. Сидевший на кожаном диване в бронированном комфорте «Хорьха» Гейнц Гудериан с тоской смотрел на походные колонны. Переброска войск проходила медленно, пехота сковывала маневрирование. Части постепенно переходили к обороне.
Тактика блицкрига явно выдыхалась, но еще был шанс…
После недолгого петляния по разбитым проселкам бронированный «Хорьх» остановился у полосатого шлагбаума. Часовой взял под козырек и вытянулся по стойке «смирно». Шлагбаум медленно поднялся. Кавалькада генерал-полковника проехала на территорию полевого лагеря.
Над блиндажами вился уютный дымок, рядом курилась полевая кухня, распространяя заманчивый запах свежего горохового супа. На плацу новобранцы из недавнего пополнения под командованием гауптфельдфебеля отрабатывали строевые команды.
Но центр активности панцер-батальона располагался в замаскированных еловыми ветками и маскировочными сетями капонирах с боевой техникой. Здесь танковые экипажи вместе с техническим персоналом обслуживали побывавшие в боях с русскими танки.
Визит «Быстроходного Гейнца» застал танкистов врасплох, но не для того, чтобы предъявить претензии командирам. Гудериан любил такие поездки. Здесь «Отец танковых войск Третьего рейха» чувствовал себя прекрасно — среди могучих боевых машин и людей, призванных ими управлять.
Дежурный офицер уже доложил о прибытии высоких чинов. Весь наличный состав танковых экипажей был построен на импровизированном плацу. Генерал-полковник выбрался из бронированного «Хорьха». Его солдаты, его танкисты приветствовали своего генерала громогласным «ура».
Гудериана любили в войсках за то же самое, за что недолюбливали в штабах. Он был импульсивен и непредсказуем, часто позволял себе чересчур уж критичные замечания по отношению не только коллег по службе, но и командного состава Вермахта. Но зато его любили простые солдаты.
— Achtung! Stillgestanden! — Внимание! Строиться!
Генерал-полковник танковых войск Вермахта оглядел своих солдат. Они стояли ровными рядами перед своим военачальником. Танкисты были в серых шинелях «фельдграу» с розовым кантом — отличительным цветом танковых войск. Несмотря на промозглый ветер, швыряющий в лицо тяжелые хлопья мокрого снега, солдаты старались выглядеть браво.
