— Как я перехватил вас, — сказал Саттон.
— Да, — согласился Дин, затем лицо его просияло. — Да, конечно, именно так.
И тут, в тот момент, когда Дин, казалось, совершенно расслабился и сидел, прислонившись к своему кораблю, продолжая разговор, именно в этот момент его тело с быстротой молнии метнулось вперед, по направлению к тому ключу, который Саттон держал в руке.
Саттон инстинктивно отпрянул, мышцы его ног напряглись, чтобы подняться, а рука сжала ключ. Но у Дина было преимущество в одну длинную секунду. Ведь он начал действовать раньше, первым. Саттон почувствовал, что у него вырывают ключ, видел, как он блеснул на солнце, когда Дин размахнулся для удара. 1бы Дина шевелились. И в то время, когда Саттон пытался пригнуться, поднять руки, чтобы защитить голову, он успел прочесть слова, которые произнесли эти губы:
— Итак, ты видишь, это буду я.
Боль взорвалась внутри головы Саттона, и в течение одной долгой секунды, пока он падал, он видел, как земля надвигается на него. А затем уже не было ничего, была только темнота, пролегающая через бесконечную, долгую вечность.
— Обманут! Обманут! ловким человеком, который явился из времени, находящегося на пять столетий позже моего. Попал в ловушку из-за письма, которое пришло из прошлого, отстоящего на шесть тысяч лет. Попал в ловушку, — думал Саттон. — Из-за своей собственной недогадливости.
Он сел, медленно ощупал голову и почувствовал спиной тепло лучей заходящего солнца. Услышал крик птицы в кустах и шелест кукурузы, колеблемой ветром.
— Обманут и попал в ловушку, — повторил он.
Ашер отнял руку от головы и увидел на измятой траве лежавший неподалеку ключ, покрытый кровью. Саттон посмотрел на свои пальцы, они тоже были в крови. Теплая, липкая кровь. Он осторожно ощупал голову и почувствовал, что его волосы слиплись от крови. То же самое…
— Схема, — подумал он. — Все это очень точно укладывается в какую-то схему. Вот я здесь нахожусь. Вот этот ключ. Вот поле кукурузы за забором, которая подросла уже выше колена, и заканчивается прекрасный летний день. 4 июля 1987 года.
Корабль улетел, а через час или около того Джон К. Саттон придет сюда, чтобы задать вопросы, которые не успел задать перед этим. И когда пройдет десять лет с этого момента, он напишет письмо и в нем выскажет свои подозрения относительно меня, а я в это время буду на скотном дворе надаивать себе молока.
Саттон с трудом поднялся на ноги. Он стоял один в этом пустынном месте. Над его головой раскинулось небо, сливающееся с горизонтом, а внизу открывалась панорама долины с извивающейся по ней рекой.
Он дотянулся до ключа и подумал:
— Я не смогу изменить эту схему. Если я заберу ключ, то тогда Джон К.Саттон не найдет его никогда, то есть, если изменишь хотя бы один факт в этой схеме, то и конец может быть Другим.
— Я неправильно понял письмо, — размышлял он. — Я думал, что это будет какой-то другой человек, но только не я. Мне даже не приходило в голову, что именно моя кровь будет на этом ключе, и что я буду тем, кто затем украдет одежду с веревки.
Все-таки некоторые детали не совпадали. На нем была его одежда, и не было необходимости воровать другую. И его корабль все еще находился на дне реки, и поэтому не было никакой нужды оставаться здесь.
И все же это случилось однажды, поскольку все эти события описаны в письме. Это письмо привело его сюда, и оно было написано потому, что он приходил сюда раньше. И тогда он оставался… И остался он здесь потому, что не мог отсюда выбраться. Но на этот раз ему не было нужды оставаться.
— Еще одна возможность мне дана, — подумал он, — еще одна возможность. И все же это было неправдой. Ведь если бы этого на случилось во второй раз, то об этом бы знал Джон К.Саттон. Но в то же время, не могло быть никакого второго раза, поскольку сегодня был именно тот день, когда Джон К.Саттон разговаривал человеком из будущего.
— Был только один раз, когда все это случилось. И этот раз именно тот самый. Что-то должно произойти, — сказал себе Саттон. — Что-то такое, что не позволит мне вернуться. Что-то заставит меня украсть одежду, и, в конце концов, я пойду к той ферме и попрошу у них работу. Поскольку именно в этом состояла схема. Так она была установлена. — Саттон снова дотронулся ногой до ключа. Он задумался. Затем повернулся и пошел вниз по холму, оглядываясь через плечо. Когда он проходил через лес, то увидел старого Джона К. Саттона, который поднимался вверх по холму ему навстречу.
В течение трех дней Саттон трудился, пытаясь освободить корабль от тонн песка, который коварная река нанесла на него. Когда прошли еще три дня, он признал бесполезность этой работы, поскольку течение реки намывало песок быстрее, чем он убирал его. С этого момента он старался хотя бы очистить входной люк. И когда прошел еще день, после многих трудов он достиг своей цели. Он устало облокотился на металл корабля.
— Это игра, — сказал он себе. — В ней нужно рисковать.
Не было никакой возможности освободить корабль с помощью двигателей. Ракетные сопла, как он понял, были забиты песком, и всякая попытка продуть их закончится тем, что корабль испарится в атомном взрыве вместе со значительной частью местности. Он поднял корабль с планеты Сигма и летел на нем одиннадцать лет в пространстве силой только своего разума Так же он выиграл и в кости, когда наверху оказались две шестерки.
— Может быть, и на этот раз, — сказал он себе. — Возможно…
Но ведь здесь тонны песка, а он очень устал. Он чувствовал усталость, несмотря даже на то, что в его теле безотказно шла работа нечеловеческого метаболизма.
— Я перевернул две шестерки, — размышлял Саттон. — Однажды я перевернул две шестерки. Конечно, это было более сложно, чем теперешняя работа. Однако это требовало целеустремленности, требовало силы. А разве известно, какая тут потребуется сила? Какая сила потребуется, чтобы поднять затонувшую массу металла из горы песка. Не сила мускулов, а сила разума.
— Конечно, — думал он, — если я не могу поднять корабль, то могу совершить прыжок во времени. Перенести корабль, оставив его на месте, вперед на шесть тысяч лет. Однако при этом существовала опасность, последствия которой он даже не хотел себе представить. В этом прыжке через время он будет открыт всем воздействиям на него реки на протяжении шести тысяч лет.
Он дотянулся рукой до шеи, где висел на цепочке ключ.
Цепочки не было.
Его разум охватил внезапный ужас. Саттон стоял, застыв в неподвижности в течение некоторого времени.
— В кармане, — подумал он, но его руки тряслись, словно и они были уверены, что на это нет никакой надежды. Он никогда не клал ключ в свои карманы, а держал его на шее, на цепочке. Так он был в большей безопасности. Сначала он искал лихорадочно, а затем с мрачной холодной расчетливостью. В его карманах ключа не было.
— Значит, — подумал он, — цепочка порвалась. Цепочка лопнула, а затем провалилась внутрь моей одежды. — Он тщательно ощупал себя с ног до головы, но напрасно. Он снял рубашку, осторожно вытряхнул ее в надежде найти пропавший ключ. Затем отбросил ее в сторону, сел, снял брюки и начал искать в их складках, вывернув наизнанку.
Ключа и там не было.
Он на четвереньках обыскал песок на дне реки, пытаясь найти ключ при тусклом свете, который пробивался через толщу воды.
Спустя час он прекратил поиски.
Постоянно струящаяся по дну реки смесь воды и песка занесла траншею, которую он прорыл. И
