красный треугольничек, и дюже багато белых прямоугольничков на руле высоты.[235] В четыре ряда. Нижний неполон. Сегодня заполнится. Похоже, те же, что и тогда. С Р-10. Да и с бомбёрами. ДБ-3Ф, то есть. И почерк похожий. Размашистый, резкий, без шансов противнику при минимуме риска для себя. Гады.
Однако не до них уже. 'Лаптёжники' подошли. Много. До двадцати досчитал, сбился. Потому что вот они уже. Две группы. Строями пар с превышением каждой следующей. Одну начинают трепать 'ишачки'. Всей останней шестёркой. Вторая наша, выходит. Двенадцать машин. Полная эскадрилья. Выше на тысячу. Выстраиваются в круг. Спешим, как можем. Ведущий уже заходит в пике. С полубочки. Гоша с разбойничком проскочили, и я не успеваю. Первого… Да и второго… Подловить… Впрочем, подловить в разогнанном пикировании почти невозможно. Мне тогда повезло просто. Сон, опять же… Однако попробуем. Зря, что ли, на симуляторе? Собаку ел? Виртуальную?
Подоспел к третьему, а он даже и не разогнался ещё. Толком. Очередь в брюхо, и в восходящий вираж. Потому что какой боевой разворот – без скорости-то? Выше Гоша с ведомым. Новым. На хвосте пара 'мессеров'. Отсекаю. Уходят вверх. Следующий 'лапоть'. Уже медленнее предыдущего, можно и попасть. Ежели повезёт. Очередь, сначала и БС тоже, вдруг – клац, и одними ШКАСами. Это ещё – спасибо жябе. Гоша, похоже, давно уже без патронов. А напарник, так вообще. То-то смотрю, что это он всё не стреляет да не стреляет. Пора сваливать. Но нельзя. Вот так, в открытую. В этом отличие. Немцы себя берегли. И правильно делали, кстати. У нас же – трибунал. За невыполнение приказа и преждевременный выход из боя. Во всяком случае, читал про такое.
К седьмому не успел, восьмой же едва перевернуться успел и прям передо мной растопытился, будто подзависнув, а и я ж не на скорости. Воочию наблюдаю, шо цэ таке ШКАС. Ежели в упор. Гильотина. Плоскость просто срезало, напрочь. Остальные, вижу, бросают бомбы и пытаются со снижением достать меня курсовыми. У них их по одному у излома каждой плоскости. Ухожу вправо, потом влево и вверх. От 'мессера', однако, легче было бы уйти. Скоростной. Эти же пошустрей и поразворотливее. Тем не менее – хорошие фрицы лётчики. Умеют. В этот раз, кстати, только одного и сбил, последнего. Остальные уходят, отбомбившись. Да, повезло тогда. Двадцать второго.
Пара 'мессеров' возвращается. По наши души. На скорости. В общем, можно уйти. Если видишь. Гоша с напарником в правый вираж, я в левый. Буквально на пятачке получился – скорости хорошо если сотня. 'Худые' мимо. Уходят. Нечего им тут больше делать, потому что и вторая группа пикировщиков отработала. С горизонтального, то есть с минимальным эффектом. 'Ишачки' их прилично пощипали. Но и сами – втроём уже. И сожгли троих – но только 'лапотников'. 'Мессеры' в этот раз при своих.
Вдали же, на западе, снова точки. Впереди, похоже, восьмёрка 'худых'. Небо чистить. Через минуту где-то здесь будут. Нам бы уматывать. О! От солнца! Не, наши… Четвёрка 'чаек'. Бабковская. Покачав крыльями, уходим к солнцу. Им сейчас туго придётся, но помочь не можем. Ничем. Через минуту вижу впереди самолёт. Удирает? Не, Р-10. На отдых? Точно. За всей этой суетой с 'лапотниками' не заметил, как корректировщики поменялись. Что ж, сопроводим. С горючкой без особого напряга ещё, боеприпасы только. Довольно далеко справа прошли на запад 'ишаки'. Всемером. Что осталось, надо думать. Последний резерв. Подоспеть, однако, вовремя должны. Мысли какие-то вялые под черепом копошаться уныло. Устал. Адреналин схлынул, и стало зябко, даже по-настоящему холодно, потому что и х/б, и бельишко тёплое, и комбез пропотемши аж насквозь, а ветерки по открытой кабине ещё те сквозят. Над Пинском начинаем снижаться, доходим до обманки, про которую Сиротин рассказывал, там разворот – и на запад, к родным, как говорится, пенатам. На бреющем, да ещё и постоянно вертя головой – уже не экстрим, после всего.
Посадка даже не заметил как получилась, на автомате вроде как. А так это как раз и нельзя. Это как когда на парашюте прыгаешь. С семисот. А когда метрах в тридцати, кажется – вот она уже, земля. Неопасно…
Так вот я и дроборазднулся. Меня в спецназ минфина пригласили, и отказаться – никак. Потому что как из той командировки, ну, штатовской вернулся, вышла у меня неприятность. Небольшая, если сравнивать. Урод был один, в группе у нас. Учебной. Нет, не в смысле вовсе один, уродов там хватало и помимо этого, просто остальные были как бы сами в себе уроды и помалкивали, а этот… ну, демонстративный, что ли… урод. Всё меня поддевал да подкалывал. Не знаю, что его во мне задевало. Парень красавец, за метр девяносто белозубый такой дылда, спортсмен, альпинист, КМС по боксу, душа компании и всё такое прочее. Из богатеньких. Мне, впочем, он сразу не показался. Гнильцу учишься просекать с пол-нюха, как прижучит. По относительно мирному времени в ВДВ и спецназе немало было таких. С картинным разворотом плеч. Шли, чтоб ещё круче стать, или хотя бы выглядеть. Потом как вымело. Поганой метлой.
Я его, впрочем, не трогал. У них своя компашка, у меня своя. В единственном числе. Вообще, белой вороной смотрелся. Старше всех, в основном лет на шесть. Дети. Злые бывают, и жестокие часто – не убивать же их? Может, поймут… Или ещё какой будет с них толк. Парнишка науки рубил и правда получше меня. Слегка постаревшего и не слегка отупевшего. Уже. В общем… даже не огрызался… ну, почти. А тут прилетел, сессия уже началась, экзамены с зачётами – фиг знает, как сдавать, голова не та уже, да и в глазах всё время заходящие эти 'Супер Тукано', и кровь, кровь… Без отдыха-то – не привык.
Тогда у меня, слава богу, 'калаш' был на 7,62, упросили взять, мол, может, новые патрончики испытать получится, какие-то бронебойные с зажигательным эффектом. Ну, в общем, насколько понял тупой башкой, сердечник из сверхтяжёлого и сверхтвёрдого сплава, не уранового ли – чёрт знает, обещали, во всяком случае, что в промежности ничего не отвалится… Ну и ладно. На нём местами слой термита, самовоспламеняющегося энергией удара, и сбрасывающаяся от центробежной силы обтюрирующая оболочка, наоборот, сверхлёгкая. Какой-то спецпорох. До 5 Махов у дульного среза обещали. Инициативная разработка. Иначе хрен бы её кто так испытывать стал. Мы перед отбытием пару дней на базе ошивались, кулибины местные. Решили самому опытному. Оказалось на удивление. Когда самолёт прямо на тебя заходит, упреждения брать не надо. Это нас, в общем-то, и спасло. Второй побоялся заходить снова и снова – так, изобразил что-то. И умотал. В сторону того самого чёртова Минота. Авиабазы, в смысле.
Потом была 'лёгкая кавалерия из-за холмов'. Отважные, надо думать, ребята. Но глупые. Кавалерия в век автоматического оружия – нонсенс. Разве что для быстрого перемещения – а они в атаку, лавой, под дуделку какую-то, с флажками, пиками. Клоуны. Потом САСовцы кинулись кто катапультировавшегося пайлота потрошить, кто на предмет своих раненых, кто коняг вылавливать, я же патрончики те – их где-то с полмагазина оставалось – в бочажке притопил. От греха. И правильно. Потом, когда всё кончилось, пока в Канаде кантовались, действительно – один рожок подменили, другой просто спёрли. Вторая холодная война – такие дела. Или третья. Без сантиментов и комментариев. А я что – я ничего. Нехай изучают. Может, поумнеют. Двое легкораненных с тяжёлыми остались, а мы, впятером, в марш-бросок, пешими по-конному. В смысле, рулить на том транспортном средстве один чёрт никто толком не умел, так мы оружие загрузили, за стремя – и бегом. Быстро получилось. За пару часов километров тридцать, если не больше. Не ждали. Так скоро, во всяком случае. То, что осталось от пайлота – ну, после САСовцев – дало нам полный расклад, даже нарисовало всё. Кроки называется. Так что управились быстро. Руби командовал. Кличка такая оказалась. У О'Лири. Неоригинально.
У них в SAS, оказывается, офицеры больше навроде администраторов. Нет, отбирают, конечно, жесточайше, по здоровью и вообще, потом готовят, долго и упорно. Но служат они недолго. Расти надо, а в SAS особо некуда. Так что держится у них там всё на сержантах. Что происходят в основном из простых. Или очень простых. Инглишменов очень зауважал. Серьёзные парни. Страну свою любят и гробиться за неё готовы. Насчёт какого-то особого коварства 'туманного Альбиона' тоже бред. Они же честно предупреждали, и не раз, что у Англии нет постоянных союзников, а есть постоянные интересы. Лохами не надо быть, только и всего. Кто, живя в городе, щёлкает клювом, тот остаётся без хлебной корки. С Руби мы потом, кстати, встречались. В виртуальном бою. По кликухам друг друга узнали. Ему моя всегда очень нравилась. Из одних согласных. И редкая.
А это чмо, увидя меня, всего из себя озабоченного и взвинченного, входящим в аудиторию, не придумал ничего лучше, кроме как в нацистском приветствии правую руку вскинуть и 'Зиг халь!' проорать. Тогда уже снова принято стало считать, что те, кто в армии отслужил, ненормальные и где-то даже второй сорт. А если воевал, так и вовсе. Убийца, несомненный психопат с кучей вьетнамско-
