Мы - до нас

Ах, Ратибор, ах, Ратибор!

Послал же Бог мне воеводу:

Затеяв этот разговор,

Он взбаламутил всё, как воду…

Мономах встает и подойдя к окну, всматривается в него…

Мономах:

- Вот и зима берет разбег…

А это что там так кружится?

        (всматриваясь)

Последний лист на первый снег,

С березы сорванный, ложится!

          (после молчания, задумчиво)

Кружит, кружит последняя листва…

А может, это не листва, а годы?

И вскоре, по законам естества,

Настанет время зимней непогоды?..

Оплачут меня горестно дожди,

Завоет вьюга, наметая замять…

И этот крест, что на моей груди,

Земля наденет – обо мне на память!..

А что потом?

Мономах смотрит на летописца, но тот делает вид, что старательно пишет.

Мономах:

- Меня, с одним крестом,

Что нынче, дышит, любит и страдает

Не за вчера иль завтра… что потом

За этот день навеки ожидает?

Мономах смотрит на летописца, но тот по-прежнему молчит.

Мономах:

- Допустим, клятву не нарушу.

Уедут ханы. А потом?

Я успокою свою душу,

Но загорится все кругом!

Нарушу клятву – загорится,

Тогда уже моя душа…

Дать свято ханам удалиться,

Или своих спасать, греша?..

Мономах начинает ходить по гриднице.

Мономах:

- И так не хорошо, и этак худо…

Как ни крути, выходит все равно:

Нет – я убийца. Да – иуда.

И третьего ответа не дано!

Полсотни битв, а то и боле,

Провел, но нет страшней – сего!

Там все понятно в чистом поле.