Пропала!
- Как пропала?! Ты в медпункте был?
- Конечно!
- А у соседей смотрел?
- И там нет...
- Так сходи в магазин, на ферму! - вспомнив о непререкаемом голосе, начал распоряжаться Стас.
- Ходил уже! Нет нигде...
- Значит, плохо ищешь! В контору сбегай!
- Да я и так уже всю деревню обегал! - пожаловался Ваня и удивленно заморгал: - А чего это ты раскомандовался?
- А что - заметно? - обрадовался Стас.
Но Ваня вместо ответа лишь отмахнулся и побежал дальше разыскивать сестру.
- Так, начало положено! - довольно потер ладони Стас, провожая его взглядом. - Даже Ванька заметил, как изменился у меня голос, и помчался ведь не куда-нибудь, а в контору! И это еще только начало!..
Он приклеил лейкопластырем закрутившиеся концы фотографии короля и стал прикидывать, как лучше разместить оставшиеся снимки. - Эх, Деция бы сюда! - вдруг вспомнилось ему. - Вот у кого была власть, так власть!
Стас вдруг вспомнил, что во времена Деция брали старые статуи и писали на них имя нового правителя, сбегал в родительскую комнату, вырезал из отцовской книги портрет какого-то римлянина или грека, фломастером подписал его «Деций» и прикрепил выше всех современных снимков.
Он захотел еще спросить Григория Ивановича, в каких институтах готовят будущих правителей, но, выйдя на кухню, увидел, что того уже нет, а на его месте сидит новый гость.
3
- Что-о-о?! - возмутился дядя Андрей.
Это был - Стас так и застыл в дверях - крупный мужчина с плечами штангиста и руками боксера. Он был такой огромный, что обычный стул под ним казался детским, а на кухне сразу стало тесно.
На столе, затеняя остатки угощения Григория Ивановича, лежали: кусок ветчины, палка самой вкусной на свете твердокопченой колбасы, над которой с ножом колдовал отец, и нарезанное морозными ломтиками сало.
Мама, ахая, восторгалась здешними ночами:
- Соловьи-то у вас как поют! Ну, прямо совсем, как по телевизору.
- Да, - соглашался гость. – Полезная птица. Хорошо комаров заглушают!
- Ваш? – заметив Стаса, пророкотал он густым басом и, не дожидаясь ответа, протянул похожую на ковш экскаватора руку: - Меня зовут дядя Андрей. А тебя?
- Станислав! - отозвался Стас, не в силах назвать себя перед такой горой Стасиком и почувствовал, что его ладошка утонула, словно ручеек в бездонном озере.
- Угощайся!
- Спасибо! - зная по опыту, что взрослые очень любят, когда с ними говоришь вежливо, отказался Стас. - Я... сыт!
- Этим?! - сморщился, кивая на зелень, гость, забрал у отца нож и, отхватив такой кус ветчины, какой мама покупала им в день получки на целую неделю, протянул Стасу: - Ешь, а то... еще больше отрежу!
И
