– Отлично, – продолжил Хирон, как ни в чем не бывало, и взмахнул рукой. Над поверхностью стола появилась и стала медленно кружиться вокруг своей оси модель нашего острова, точно выписывающая паутину улиц и крупные строения, среди которых выделялись Колизей и защитная стена, опоясывающая город.
– Это – интерактивная карта города, где происходит действие игры. Как вы, может быть, заметили – виртуальный город, где вы следили за информатором, является точной копией Демократического острова. Информатор находится в тюремном боксе в одном из подвалов Колизея. С помощью карты вы можете получить исчерпывающую информацию о любом объекте на острове, включая пароли разных уровней доступа, если таковые имеются. Возьмем, к примеру, защитную стену…
Наш гид ткнул пальцем в точку на стене, и изображение фрагмента вокруг этой точки стало плавно увеличиваться, постепенно закрывая собой весь город. Одновременно с этим бойкий женский голос сообщал:
– Восточной часть защитной стены. Камеры слежения на этом участке бездействуют. Генератор силового поля вокруг стены контролируется центральными серверами. Доступ к контрольному модулю генератора – через биометрическую идентификацию.
– Не слишком-то информативно, – хмыкнул Сол, когда карта замолчала.
– К вашему снаряжению добавляется Ключ, чтобы вы могли зайти в сеть, – продолжал Хирон, пропуская мимо ушей замечание Нортона. Он опять махнул рукой и на столе материализовался Ключ. – Далее. С помощью прибора с красной кнопкой, который вы получили в начале игры, вы сможете покидать этот кабинет или возвращаться в него. Кстати, этот кабинет – единственное место, где вас не будет искать полиция. Выход из офиса всегда будет в этой точке.
Хирон провел рукой по трехмерной карте, которая мгновенно приняла первоначальный вид, указал своим тонким и длинным пальцем куда-то в район Центральной площади, а после чего медленно растворился в воздухе под аккомпанемент женского голоса, рассказывающего про выбранную нашим наставником местность.
– Чеширский кот, да и только, – пробурчал Сол.
Около получаса у нас ушло на то, чтобы понять, как работает интерактивно-болтливая карта, а потом мы взялись за изучение Колизея и подходов к нему. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я, упав на стул и обхватив руками раскалывающуюся от боли голову, простонала
– Это задание невыполнимо. У нас нет ни единого шанса добраться до тюрьмы. Мы или попадем в лапы полиции или нас пристрелит вооруженная до зубов охрана у самого входа в правительственный комплекс. Канализационные шахты отпадают, так как люки в подвалах Колизея закрыты изнутри старым надежным средством – подвесным замком, а Хирон не озаботился снабдить нас взрывчаткой.
– Есть еще один вход в Колизей, – тихо заметил Сол. – Бункер за чертой города, за защитной стеной. Он соединен с Колизеем подземным лазом.
– Ты должно быть шутишь
– У нас есть Ключ. Я смогу зайти в сеть и отключить генератор силового поля.
– Это невозможно.
– Как дочка профессора-криптографа ты должна знать: все, что управляется машинным кодом, включая контрольный блок поля, можно взломать. До того как я попал в руки твоих коллег, я не раз развлекался тем, что незаметно залезал в правительственные базы данных. Правда, мне никогда не приходило в голову баловаться с защитным полем, но сейчас мы – в игре и нам все дозволено. Поверь мне, это единственная возможность добраться целыми и невредимыми до Колизея.
– Странно, – пробормотала я, изучая с помощью карты коридор между бункером и Колизеем. – Часть этой кишки под землей на карте обозначена, как неизвестная зона. Может через нее нельзя будет пройти?
– Тебе предстоит это узнать, – твердо сказал Сол. – А теперь за дело. Ты должна стать самым сведущим в мире специалистом по Колизею и его охране.
По прошествии 5 часов, я возненавидела карту и Колизей больше всего на свете. На очередной вопрос Сола о количестве тюремных боксов и их расположении, я ответила пожеланием своему компаньону скорой встречи с чертом. До этого непреклонный Нортон, сейчас сжалился надо мной и торжественно объявил, что я готова к выполнению задания.
Мы немного отдохнули, полулежа на наших стульях и бездумно уставившись в потолок, после чего Сол сказал.
– От этого офиса до участка стены, где находится бункер – километров 40. Ты пойдешь пешком, не торопясь, чтобы не привлекать внимания и не быть схваченной. Сейчас, – Сол взглянул на часы у себя на запястье (такие же часы, синхронизированные с его часами, были и у меня): – 14:00. Через 10 часов, в 24:00 ты должна быть на месте. Я не знаю, насколько времени мне удастся отключить поле, поэтому, как только оно исчезнет, не мешкай – сразу же штурмуй стену…»
– Мэй, с вами все в порядке? – голос Бобби вернул меня к действительности. – У вас такой вид, будто вы увидели за окном привидение.
– Вы недалеки от истины, – еле ворочая языком, ответила я. Невероятная догадка поразила меня, как удар молнией, и я, не в силах стоять, сползла по стене на пол.
– Вам многое пришлось пережить, и мало кто из людей способен на борьбу за свою жизнь и свободу, как вы, – мягко сказал Майлз, видимо, желая меня утешить.
– Странно, что вы мне сочувствуете, – вяло возразила я, не горя желанием вести с ним задушевные беседы. – Вы должны меня ненавидеть,
– Почему?
– Ну, я – предательница и все такое прочее.
– Я не могу ненавидеть человека, о котором ничего не знаю. А что касается сочувствия, то не надо обладать Шестым Чувством Лиэя, чтобы понять состояние человека, только что потерявшего отца и ставшего изгоем у себя на родине.
– Вы сторонник движения Лиэя?
– Нет, я хороший актер, а потому – всего лишь наблюдатель.
Я с трудом поднялась на ноги, подошла к актеру, поцеловала его в губы (исполнила мечту половины, а то и всего, женского населения острова), развязала ему руки и направилась к выходу.
– Постойте, – Бобби пошел за мной, поправляя халат. – Я подниму тревогу примерно через полчаса. Думаю, этого времени будет достаточно, чтобы мне якобы освободиться от пут, а вам уйти отсюда как можно дальше.
Я кивнула и покинула приятного во всех отношениях человека по имени Боб Майлз.
Длительная прогулка пешком до моего убежища в Рабочем районе пошла мне на пользу: слабость в ногах прошла, руки перестали дрожать, да и в голове несколько прояснилось. Я удобно устроилась в кресле напротив натюрморта, перекочевавшего сюда из папиного кабинета, чтобы спокойно обдумать одну идею, осенившую меня в квартире красавчика Бобби.
Итак, увидев арест Черси, я вспомнила аналогичный арест информатора, за которым мы с Солом следили, играя в ви-игру. Эта ви-игра являлась частью некоего эксперимента, в котором я согласилась участвовать добровольно, а Сола вынудили это сделать под страхом смерти. Ви-игра началась после побега Сола из больницы, то есть в то время, о котором я ничего не помню. Эксперимент, ви-игра, потеря памяти, амнезия. Ви-игра и амнезия. Когда-то я читала статью, утверждавшую, что в будущем, с помощью виртуальной реальности максимально приближенной к действительности, можно проделывать с сознанием человека разные занимательные штучки, начиная с таких невинных проделок, как амнезия и кончая полным разрушением личности. К сожалению, я не помнила подробностей из этой статьи, но и без них можно прийти к простому выводу: эксперимент, лишивший меня памяти, а отца – жизни, еще не закончился. Кто-то постарался воплотить в реальность фрагменты из этой экспериментальной игры. Чувство дежавю не было обманным: побег из тюрьмы после казни отца, драка с Черными Ангелами после предательство Элиота, арест Стэнли Черси или информатора – через все это я прошла дважды. Один раз – играя, второй раз – по настоящему, в попытке избежать смерти.
– Я просто-напросто лабораторная крыса, – с горечью и гневом подумала я. Раньше я всегда подавляла
