кого-то убегать, незнакомые люди вдруг распоряжаются моей судьбой, а я даже не понимаю, каким образом очутилась во всем этом кошмаре!
Луиза кивнула в третий раз и надолго задумалась, время от время бросая на меня оценивающие взгляды.
– Ну что же, – произнесла она наконец. – Риск – благородное дело. Пошли со мной.
Пройдя опять через какие-то коридоры и двери, мы оказались в каморке, все пространство которой занимали узкая низкая кровать, стол, стул и квадратный ящик непонятного предназначения.
– Располагайся. Скоро придет врач и осмотрит тебя.
– Не надо врача! Он может меня узнать!
– У меня очень верные друзья, которые могут быть слепыми и глухими, когда мне это надо, – заверила меня Луиза, ну в точности как когда-то Черси. И как им удается окружать себя такими идеальными людьми? Мне, серой мышке, остается лишь тихо завидовать неординарным талантам бывших Лиэйцев.
– Ничего не бойся – здесь ты в безопасности.
С этими словами Белый Ангел покинул меня, закрыв за собой дверь. Я подергала за ручку – дверь была заперта на замок. Не исключено, что сейчас ко мне придёт не врач, а милейший следователь в черных одеждах. Чтобы отвлечься от дурных мыслей, я огляделась вокруг вокруг и заметила над своей головой полку… с печатными книгами. Я нежно провела рукой по корешкам, радуясь столь неожиданной встрече со своими старинными подругами и сняла с полки самую толстенькую из переплетенных товарок. Книга называлась «История мира» и начиналась с описания трудовой недели Бога, сотворившего из ничего все органическое и не органическое. Последняя же глава этого тома посвящалась 20?му веку и началу 21?го, красочно расписывающая читателю непотребства, творимые тогдашними поколениями. Меня позабавило, что к стандартным грехам (смертоубийство, вероотступничество и разврат) прибавился новый – непоправимый вред, наносимый людьми творениям Божьим, то есть природе. Выходит, новое время – это не только новые законы, но еще и новые грехи. Наведя на впечатлительных читателей ужас, автор переключился на Спасителя, который, как и предыдущие герои этой саги, был избран для претворения в жизнь очередного Божественного плана. На этом спорном утверждении мое чтение прервалось, так как дверь в спартанскую клетушку отворилась, запуская внутрь Луизу и человека в маске.
– Это врач, – представила Луиза таинственного незнакомца.
Доктор быстро и деловито нацепил на меня какие-то приборчики, осмотрел мои синяки и прощупал кости в нескольких местах. После этого он забрал своё оборудование и они с госпожой Дор удалились. Вскоре Луиза снова объявилась с аптечной баночкой в руках.
– Врач сказал, что внутренних повреждений нет, что ты истощена физически, что ты на грани нервного срыва и что на тебе и в тебе нет никаких радирующих приспособлений.
– Радирующих приспособлений? – растерялась я.
– Микрофон или что-нибудь наподобие. Ты всё ещё на подозрении.
Опять меня проверяют! Господи, когда это закончится?
Луиза подошла к спартанской кровати и взглянула сверху вниз на открытую книгу:
– Ты успела много прочитать за довольно короткое время, – заметила она. – Других, побывавших здесь до тебя, не хватило больше, чем на одну страницу печатного текста. Они слишком зависят от Ключа. И как тебе это удалось?
– У моего отца было внушительное собрание сочинений, уцелевших после Катастрофы. В детстве я предпочитала читать их, а не виртуальные тексты.
– Маленькая девочка, читающая с бумаги, – прошептала Луиза. На мгновение она изменилась в лице, но быстро овладела собой.
– Читаешь про Спасителя, – продолжила она, как ни в чём не бывало: – Интересно узнать твоё мнение об этой книге и её авторе.
– Моё мнение таково, – резко сказала я, злясь на этот дурацкий допрос. – Автор до обидного легко отдаёт заслуги смертного Богам. Спаситель не слышал голосов, не видел пророческих снов, ему наяву не являлся горящий несгораемый куст, и он не ходил по воде. Короче говоря, руки провидения в судьбе Мустафы эль Сауда не отмечалось, в отличие от библейских персонажей. Похоже, писатель руководствовался исключительно верой, а не фактами, что говорит о поверхностности его суждений.
Автору (а Луиза явно была автором или соавтором этого опуса) явно не понравилась моя критика.
– Одни, в том числе и ты, видят только факты, – неприязненно бросила она, – а другие способны читать между строк. Не кажется ли тебе странным, что не задолго до Катастрофы некто сумел предвидеть ее и успел предпринять необходимые действия для спасения хотя бы части мира?
– Что тут необычного? – я пожала плечами. – Мустафа был ученым, создавшим математические модели развития событий. Одна из моделей предсказывала Третью Мировую Войну.
– Он был не только гениальным ученным, но и самым богатым и соответственно влиятельным человеком на земле, что позволило ему сделать то, что он сделал. Удивительное совпадение: изобрел математический аппарат арабский нефтяной принц-богач, которых в природе раз два и обчелся и которые обычно не имеют отношение к науке, а не университетское светило, которых хоть пруд пруди. А на вопрос по поводу пророческих снов и горящих кустов есть ответ в дневнике твоего отца. Нортон говорил, что божественное вмешательство в современный мир проявляется в обстоятельствах, или, другими словами, в совпадениях.
– Во истину, каждый понимает так, как хочет понимать, – зло усмехнулась я.
– Ладно, оставим Спасителя на сегодня в покое, – легко сдалась Жрица, явно желая поскорее сменить тему. – Мне не терпится услышать твою историю со всеми мельчайшими подробностями, начиная с того момента, как ты пропала полгода назад.
Я рассказала Луизе примерно то же самое, что и Черси, прибавив описание моего последнего побега из лап Ангелов. Разумеется, посланник ада, навеянный морфаном и экспериментальная ви-игра упомянуты не были. Я также обстоятельно доложила о трех днях своего пребывания на конспиративной квартире Креза. Луиза слушала очень внимательно, иногда задавая уточняющие вопросы.
– Невероятно, – возбужденно вскричала она, когда я закончила. – Всё сходится! Всё, что написано мистером Линдом задолго до этих событий, сбылось! А Черси!? Старый сукин сын! Кто бы мог подумать, что ему позарез нужна посмертная слава?! А я даже не сомневалась, что он посмеётся над дневником и выбросит его куда-нибудь подальше! А этот дневник! Какая тонкая игра на струнах души! Разве человек способен на такое?! Разве простой смертный смог бы разобраться в глубинных мотивах, движущих столь разными людьми. Разве кто-то может так безошибочно предугадать будущее?! Нет, нет, сто раз нет. Это мог сделать только Он. Всемогущий! Всевышний! И Он выбрал меня. Господи! Я готова на всё! Я не отступлюсь!
Стоило сейчас взглянуть на госпожу Дор. Она раскраснелась, золотистые волосы растрепались, глаза воинственно горели. Добавьте сюда доспехи с мечом и перед вами – Жанна Д'Арк – женщина-боец- победитель, которую фанатичная вера ставит во главе других и ведёт на ратные подвиги. Я физически ощущала её внутреннюю силу. Она – настоящий лидер, властный и страстный. Серой мышке этого не дано.
– Решено, – заявила Жрица, обращаясь ко мне. – Ты проведёшь здесь несколько дней, чтобы прийти в себя. Врач сказал, что покой необходим тебе также как и воздух. Возьми эту мазь – она отлично заживляет раны. Но главное, знай – тебе здесь ничего не грозит, поэтому просто отдыхай и набирайся сил.
– А что потом?
– А потом сбудется еще одно из предсказаний Нортона: ты станешь моей сестрой.
– И что это значит? – испугано спросила я. До сих пор все эти предсказания на поверку оказывались опасными для жизни и рассудка событиями, поэтому заявление Луизы вызывало вполне естественное беспокойство.
– Здесь с тобой ничего плохого не случится, – повторила Дор и, попрощавшись, вышла из каморки.
После этого меня никто не беспокоил, и я провела здесь три дня (по моим ощущениям) в полном одиночестве. За это время я успела обнаружить прилегающий к моему новому жилищу санузел со всеми полагающимися гигиеническими принадлежностями и стопкой нижнего белья и платьев моего размера. Ящик, замеченный мною раньше, оказался пищевым мини-складом, так что от голода я не страдала. Ну а что касается развлечений, то и в этом плане моя будущая сестра оказалась на высоте: «История мира»,
