Наконец собрал Боярскую думу. Пришли военачальники, знатные люди Киева. Игорь в краткой речи рассказал о падении торговли с Византией, из-за чего сократились доходы в казну настолько, что не на что строить новые крепости и чинить разрушающиеся, возводить пограничные укрепления, а главное – покупать вооружение для народного ополчения, и, случись большая война, нечем будет вооружить горожан и селян для защиты родной земли.
– Что делать будем, как поступать, господа бояре? – спросил он.
Боярская дума удрученно молчала. Все понимали, что надо решаться на войну с Византией, а это не в поход против вятичей или ятвигов сходить; Византия – самая могущественная держава в мире, войну с ней легко начать, но неизвестно, чем она закончится. Удалось Олегу Вещему победить ромеев, но ведь нападение тогда было внезапным и неожиданным, а теперь Царьград следит за Русью не только в оба глаза, а сразу в несколько: и соглядатаев своих в Киев послали, и мадьяры обо всем происходящем на Руси извещают, и хазары донесения шлют, да и на Дунайскую Болгарию надежды нет. А готовиться к походу придется не месяц и не два, а самое малое два-три года потребуется на строительство лодок-однодеревок и вооружение, снаряжение и обучение десятков тысяч охочих людей. Поэтому и задумалась Боярская дума.
Наконец поднялся боярин Воимир, умудренный большим военным опытом воевода. Сказал, как отрубил:
– Понятно, к чему дело клонится – к войне против ромеев. Дело это непростое и важное. И так и эдак прикинуть надо. Но так ли серьезно подорвана государственная казна? Может, как-нибудь вывернемся и не станем ввязываться в борьбу с самим царем византийским?
– В казне, как в пустом амбаре: мыши бегают по сусекам, – ответил Игорь.
– Тогда у меня другой вопрос, – подал голос боярин Дорож, – откуда возьмем средства на поход? А ведь надо и строительство лодий оплатить, и вооружение купить, да мало ли чего надо!
– Пусть чашник ответит, – промолвил Игорь.
Чашник Стемир – с места:
– Думаю, наскребем по сусекам. Не все там пусто. А главное – купцы помогут. Им поход выгоден. Эти торговцы ради прибыли пойдут на все, нюхом чуют поживу.
Долго еще выспрашивали бояре, сумеет ли великий князь набрать охочих людей; надо ли к походу привлекать варягов, тогда срочно следует отправлять людей в Скандинавию, а для этого тоже потребуются немалые средства. Не обошли и такой важный вопрос, кто правит в Византии. Во времена Олега страной руководил бездарный, но самоуверенный царь Лев, которого даже маленькая Болгария била в военных сражениях. Теперь на престоле сидит Роман, говорят, человек мудрый и опытный, страну свою в руках держит крепко, а войско его разгромило арабов и другим врагам империи преподало хороший урок.
Но под конец обсуждения все склонились к тому, что поход неизбежен и надо не мешкая готовиться к нему. Итог подвел боярин Воимир. Он встал во весь свой богатырский рост и произнес, обращаясь к Игорю:
– Как видно, без войны не обойтись. Не хотят дружить с нами ромеи. Так надо заставить! Путь на Царьград известен. Собирай войско, великий князь, и веди нас на царя византийского!
XII
Три года готовился Игорь к походу. Накануне отплытия на взмыленной лошади прискакал к Игорю нарочный от Свенельда, венгр.
– Бачка, – закричал он с порога, – воевода прострелили!
– Кто застрелил? – ахнул Игорь, покрываясь холодным потом.
– Моя не знает!
– Как это случилось?
– Моя ничего не знает! Моя послала жена!
– Твоя жена? – не понял Игорь.
– Воевода жена! Скачи, говорит, к великому князю. Прострелили воевода Свенельд, совсем прострелили!
Игорь, в чем был, выскочил во двор, схватил первого попавшегося коня и во весь опор помчался к терему воеводы. «Беда, – мелькали воспаленные мысли, – без Свенельда некому руководить такой оравой войск. Без него я как без рук». Только сейчас он понял, как дорог был ему этот спокойный, но решительный человек, умелый военачальник. Его гибель была не только потерей близкого человека, но и крахом его замыслов и мечтаний.
У крыльца поднял коня на дыбы, спрыгнул на землю и бегом кинулся на второй ярус здания. Слуги воеводы только удивленно провожали его взглядами. Ворвался в сени, увидел Ясуню.
– Кто этот негодяй, убийца твоего мужа? – выкрикнул он вне себя.
Ясуня хотела что-то сказать, но не могла. Лицо ее стало бледнеть, она заметно была напугана его видом.
– Чего молчишь? – накинулся он на нее. – Говори, что со Свенельдом?
– Лежит, – сдавленным голосом ответила она…
– Где лежит? В сенях?
– Нет, у себя в спальне…
Игорь ринулся в спальню. Там на кровати он увидел Свенельда, лежащего под красивым, сирийской работы одеялом. Воевода смотрел на князя утомленным взглядом и слабо улыбался.
– Кто в тебя стрелял? – подбежав к нему, спросил Игорь.
Тот пожал плечами, ответил спокойно:
– Никто.
– Как никто? Ко мне прискакал твой нарочный и сообщил, что тебя застрелили!
– Да ты что? Никто в меня не стрелял.
– Тогда что с тобой? Почему в кровати?
– Спина. – И Свенельд скривил тонкие губы…
– Что с ней?
– Да кто ее знает. Хотя думаю, что во время Каспийского похода, когда нас разбили хазары, пришлось мне бежать на север. А там нас прищучили буртасы, стали гонять по лесам. В конце концов, пришлось уходить в болота. Два дня скрывался по горло в жиже. Замерз так, что когда выбрался, не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Вот с тех пор колени начали болеть, потом спина…
– Так зачем же нарочному сказали, что тебя застрелили? – недоуменно спросил Игорь.
– Да не «застрелили» мы ему сказали, – вмешалась в разговор Ясуня. – Я велела сообщить тебе, что у Свенельда прострел и он не может подняться. А он все перепутал, кочевник немытый…
У Игоря отлегло от сердца, и он вдруг стал сначала тихо, а потом все громче и громче смеяться. И скоро все трое уже весело потешались над страхами, которые нечаянно наделал исполнительный нарочный…
– Ох, и болезнь каверзная, – наконец проговорил Свенельд, пытаясь улечься поудобнее. – Ни двинуться, ни ворохнуться. Боль в низу спины такая, будто раскаленный гвоздь вбили… Не поверишь, на двор не могу сходить. Даже горшок из-под кровати достать не в состоянии, приходится жену просить.
Ясуня рассмеялась:
– Ну, всем-то уж не рассказывай…
– А я не всем. Только Игорю. Он меня всегда понимал.
Крепко пожав руку Свенельда на прощание, Игорь сказал:
– Поднимайся скорее. Мне без тебя хоть поход отменяй.
– Ничего. Пару деньков полежу и стану бегать, как молодой! – обещал тот. – Я живучий. Так легко не сдамся!
Но ни через два дня, ни через неделю, когда корабли отплыли на юг, он не встал. Несмотря на усилия травников, знахарей и кудесников, болезнь не отпускала, и Свенельд не смог принять участие в
