Алина наградила заклинателя взглядом, которым приберегала исключительно для пятиклассника Соловьева. На проклятого пятиклассника этот взгляд почему-то не действовал и, вспомнив об этом, Алина- барракуда поклялась сама себе до зимних каникул непременно прибрать к рукам Соловьева и запугать точно так же, как и всех остальных учеников.
— У меня что: постоялый двор? Трактир?!
Бормоча ругательства, она направилась в комнату.
— Да чего ты сердишься? Мы просто по дороге заглянули, навестили, так сказать…
— Давно не виделись, что ли? Взяли моду по любому поводу заглядывать!
Ньялсага озадаченно пожал плечами.
— Мы думали, ты обрадуешься…
— Я очень рада видеть вас круглые сутки! — сквозь зубы процедила Алина. — Может, еще кого-нибудь из «попаданцев» с собой притащите? Для компании? В тесноте, как говорится, да не в обиде!
Она обвела взглядом квартиру.
Хоромы и впрямь были небольшие, зато уютные и обжитые. В гостиной стоял большой мягкий диван, заваленный подушками, кресло, плетеная корзина с журналами. На низком столике возвышалась пирамида книг по кулинарии, венчал ее огромный том «Шокирующие откровения великих кулинаров». В соседней комнате виднелся письменный стол с настольной лампой под зеленым абажуром, полки, заставленные учебниками по географии и застекленный книжный шкаф. Повсюду царил образцовый порядок: Алина- барракуда была человеком аккуратным, неряшества не терпела, хотя каждый раз с появлением незваных гостей беспорядок в доме образовывался сам собой.
Она недовольно покосилась на белую лохматую собаку с кроткими глазами, которая лежала на диване.
— Еще и Лукерью притащил! Вот что, Лукерья: если твой хозяин и дальше будет вламываться сюда в мое отсутствие…я… я ему…
Собака смутилась, завиляла хвостом, и Алина, смягчившись, махнула рукой.
— Ладно, ты тут не при чем. Пойдем-ка Яву поищем.
Ява обнаружился в ванной комнате. На столике возле раковины валялся пинцет, окровавленные комки ваты и бинты.
— Не ванная, а полковой лазарет, — поджав губы, заметила Алина и покосилась на запачканное зеркало.
— Убери тут все, как закончишь, понял?
Она повернулась, чтобы уйти, но вдруг вспомнила кое-что:
— Слушай, у тебя коньяк есть?
— С собой?
— Дома. Дома у тебя коньяк имеется?
— Да, — недоуменно ответил Ява.
— А камамбер?
— Найдется. А тебе зачем?
— Приготовить кое-что хочу, — объяснила Алина, погрузившись в приятные кулинарные мечтания. — Понимаешь, есть во французской кухне такое блюдо…
— Ах, приготовить, — неопределенным тоном протянул Ява, выбрасывая в мусорную корзину бинты и вату. — Тогда нету.
— Купи, — распорядилась Алина. — Завтра же купи, а я у тебя возьму.
— Сама покупай, — отозвался Ява.
— На учительское жалованье я себе такого позволить не могу. А вот ты — вполне. Я недавно в газете читала, что все, кто в банках работает, огромные деньги получают. Особенно, финансовые аналитики!
Она многозначительно посмотрела на Яву, тот вздохнул.
— Читай больше. В газетах еще не такое напишут!
— Значит, ты купишь камамбер, — не слушая, говорила она. — А я приеду и заберу. И приготовлю…
В дверях появился Ньялсага.
— Прогони собаку с дивана! — приказала Алина. — Сейчас же. Ты бы ее воспитывал, что ли, а то такой крокодил вымахал, а понятия о хороших манерах — никакого!
— Она прекрасно воспитана, — заверил Ньялсага. — И Лукерья не крокодил вовсе, а большая пиренейская овчарка.
— Вот именно что большая…
Ява протянул ему пулю.
— Вот тебе сувенирчик. Это уже третья? Сохрани на память.
Ньялсага небрежно сунул «сувенирчик» в карман.
— Все-таки, Лютер — настоящий психопат, — заявила Алина. — Чуть что — сразу стрелять. Давайте как-нибудь вызовем к нему бригаду скорой психиатрической помощи? Анонимно, он и не узнает. Позвоним в «Скорую» примерно в час ночи…
Ньялсага прислонился к дверному косяку.
— Погоди ты, Алина, с психиатрической помощью. Я вот о чем думаю: что-то у нас гости появляются все чаще и чаще. Вспомните, сколько их обычно бывало?
Ява задумался, протирая салфеткой столик возле умывальника.
— Четыре-пять в год. Не больше.
— Правильно, — кивнул Ньялсага. — А в этом году? Сегодняшний некромант — десятый!
Алина молча пошевелила губами, загибая пальцы.
— Девятый, — уточнила она, закончив подсчеты. — Призраков, что весной были, я не считаю. Девять — за полгода. Да, многовато…
Ява вытер салфеткой запачканное зеркало.
— Почему, как думаешь?
Ньялсага пожал плечами.
— Не знаю. Но если и дальше так дело пойдет, придется объявление в газете давать: «Все случайно попавшие сюда тролли, вампиры и оборотни, приходите по адресу…»
Он посмотрел сначала на Яву, потом — на Алину и вздохнул:
— Да что с вами? Это же была шутка!
Алина спохватилась:
— Конечно, шутка, я так и подумала! Ха-ха, очень смешно, очень! А теперь иди в гостиную, и прогони Лукерью с дивана.
Когда Ньялсага скрылся в комнате, Алина с укоризной взглянула на Яву.
— Ну? Мы же договаривались. Пообещали друг другу, что будем смеяться над его шутками. Неужели трудно это делать?
Он вымыл руки и закрутил кран.
— Да не трудно, только я все время забываю. Ладно, Алина, если мы тебе так надоели, то…
Она махнула рукой.
— Оставайтесь, чего уж там. Чаю попьем! У меня и варенье малиновое имеется.
Выпроводив Яву из ванной, Алина направилась на кухню. Кухня Алины-барракуды очень напоминала лабораторию алхимика: повсюду стояли стеклянные баночки с приправами, бутылочки с соусами, коробочки с пряностями, на подоконнике в керамических горшках росли душистые травы, а на столе, покрытым скатертью в красно-белую клетку, лежала толстая поваренная книга.
Окинув взглядом свое царство, Алина почувствовала прилив вдохновения: захотелось блеснуть кулинарными талантами. Чай с вареньем отменяется! Скромный, но изысканный дружеский ужин — вот что может украсить вечер.
Она открыла книгу — старую, потрепанную, с написанными от руки рецептами — и принялась листать страницы.
— Консоме, бешамель, фламбе из фуа-гра… — бормотала Алина-барракуда, впиваясь глазами в мелкие строчки, и названия блюд звучали в ее устах, точно диковинные заклинания. Работа на кухне всегда
