такие бывают. И еще секс. Тут она должна была признаться, что так хорошо на протяжении длительного периода времени ей не было ни с кем и никогда. Ее избалованное тело уже привыкло к регулярным длительным дозам наслаждения, которые проникали в нее вместе с Костей, и одна мысль о том, что от этого наслаждения придется отказаться, приводила Лизу в отчаяние. Лиза безусловно считала себя красивой, обаятельной, остроумной, но завистливые взгляды подруг лучше любого женского журнала разъясняли, что опасность подстерегает повсюду. К этому добавлялся теперь уже неотделимый от всей дальнейшей жизни страх перед этими молодыми наглыми тупыми сучками с гладко натянутой кожей и вываливающимися из маек сиськами. Скажи кто-нибудь Лизе, что лет десять назад она сама была такой, Лиза бы возмутилась и нашла десять неопровержимых отличий, но опасность от этого никуда не исчезала.
Костя помогал тем, что не давал ни малейшего повода к ревности. С женщинами он был мил, любезен, шутлив, но не более. Он понятия не имел о Лизиных возрастных мучениях и очень удивился бы, узнав о них. Ему очень нравилась его теперешняя жизнь. Он попал в правильное место в правильное время с правильными людьми.
Его профессиональная жизнь представляла такой же
Будучи по образованию маркетологом, Костя очень быстро понял, что предлагаемый ими продукт, как его ни называй, продвигать лучше всего с помощью Интернета, где нет никаких законов, никаких ограничений, а есть только безудержный полет фантазии, который необходимо регулярно подкреплять исполнительским мастерством, чтобы форма постоянно соответствовала содержанию.
– Нужно создавать интернет-компанию, а лучше не создавать, а покупать готовую, – сказал он Юрию Петровичу во время очередной встречи.
– Ну да, – легко согласился Юрий Петрович, – купить, привести в порядок, и получим хороший востребованный ресурс.
Несколько месяцев Костя потратил на поиск и исследование потенциальных партнеров и за это время приобрел устойчивое отвращение к Интернету как самому свободному и демократичному источнику информации. Бизнесом в этой области занимались молодые люди, для которых он сам уже представлялся человеком другого поколения. Это были дети беспредела и безнаказанности. Возможности манипулирования сознанием уже не миллионов, а десятков миллионов сносили крышу. Они могли создать нужный для заказчика общественный фон накануне арбитражного суда, футбольного матча, кинопремьеры или ожидаемой министерской отставки или назначения. Социальные сети стали главным полигоном, на котором происходили испытания оружия массового уничтожения остатков разума.
В общении же это были вполне милые ребята, у каждого не меньше двух телефонов, спавшие по четыре-шесть часов в день и вполне способные прислать ответ на письмо в пять часов утра. Костя выбирал сначала из трех, а потом из двух компаний. Он давал им всем тестовые задания и в смысле креатива все были хороши. Но потом наступала рутинная отработка гениальных замыслов типа «Одень министра на свой вкус» и надо было управлять этим специально созданным сайтом и модерировать дискуссию, вбрасывая тысячи комментариев в день, а поскольку комментарии делали совсем посторонние люди, проживающие, например, в городе Харькове и получающие за свою работу по пятьдесят долларов в месяц, с управленческой точки зрения это была не такая уж тривиальная задача. Рутина утомляла молодых людей, самые умные понимали необходимость квалифицированного менеджмента, но все это так скучно, как бывает непонятна для ребенка необходимость играть в старую игрушку, когда на столе стоит уже почти распакованная коробка с новой. Перед Новым годом Костя сделал свой выбор. За миллион долларов они с Юрием Петровичем купили пятьдесят один процент в одном из интернет-агентств. Причем купили пополам. И Костя внес почти все имевшиеся у него на тот момент сбережения. (К слову сказать, инвестиции вернулись за восемь или девять месяцев.) В момент покупки Юрий Петрович поздравил его со статусом равноправного партнерства.
– Спасибо, – сказал Костя, – но это ведь партнерство в одной маленькой ячейке большой мозаики, которой я даже и краев не вижу.
– Да, – согласился Юрий Петрович. – Всему свое время. С такими темпами ты очень скоро увидишь почти всю картину, ну а что касается краев, то это как линия горизонта – насколько подходишь, настолько же и удаляется. Мы с тобой знакомы меньше года, а работаем вместе и того меньше, и я очень доволен тем, что ты делаешь. Говорил тебе и еще раз повторю – у тебя хорошие способности и светлая голова, и у тебя может быть большое будущее. Вопрос в том, как далеко ты можешь зайти, чтобы увиденное тебя не напугало и не отбило охоту к дальнейшему пути.
– Время покажет, – уклонился Костя от прямого ответа.
– И я так думаю. Времени у нас впереди много. Давай торопиться, не спеша, или спешить, не торопясь – как тебе больше нравится.
В тот же день Костя не удержался и похвастался своей покупкой Лизе.
– Бедненький ты мой мальчик, – она сидела на диване рядом и гладила по голове.
Поскольку диван находился в зале ресторана, Лиза лишена была возможности погладить остальные части тела. Но она прижалась к нему грудью и прошептала:
– Совсем без денежек остался, да? Теперь меня будешь просить за ужин расплачиваться, да?
Костя не отвечал и довольно улыбался. Он наслаждался своим новым качеством. Единственная его собственность до этого, не считая автомобиля, была квартира, оставшаяся от отца, когда тот уехал в Америку. Теперь он больше никогда не будет работать на каких-то непонятных людей – он будет работать на себя, и он сделает из этой своей первой компании настоящего лидера рынка.
Бокал с еле слышным звоном прикасается к Лизиному бокалу. Почти
Костя молча обнял ее левой рукой, она положила ему голову на плечо и прижалась как маленькая девочка.
– Я долго думала, какие же в тебе есть недостатки, ведь не может так быть, чтобы не было недостатков и только сейчас поняла – ты слишком молод для меня, мы почти ровесники…
– Я старше тебя на восемь лет, – попробовал возразить Костя, не понимая, насколько серьезна она в том, что говорит.
– Лучше бы на восемнадцать, – вздохнула Лиза, – у тебя еще столько всего впереди, столько проектов, столько компаний, столько девушек… Я могу не угнаться за тобой, я буду очень стараться, но могу не угнаться за тобой.
– В смысле девушек? – спросил Костя, все еще не желая переводить разговор на ту степень серьезности, за которой может исчезнуть очарование вечера. Он слушал Лизу и не то, чтобы не соглашался с ней, просто ему все это было не очень интересно. Это походило на очередную женскую блажь, которая, как обычно, приходит несвоевременно.
Похоже, что и Лиза поняла, что сегодня не вечер серьезных признаний.
– Нет, – сказала она, – в смысле девушек я как раз меньше всего волнуюсь.
– В смысле меня или в смысле тебя?
– В смысле нас обоих. У тебя, конечно, большие перспективы, но и у меня есть свои
