Под занавес на бис правитель демонов в секунду сдернул из прически на затылке скрепляющие пучок волос палочки и пристроил их там же, в центре мишени. Оказывается, вместо обычных палочек-заколок у него были заостренные… мнэ-э… дротики. Я испуганно подумала: «А вдруг ядовитые?» Впрочем, Габриэль мне ничего плохого в руки не даст.
Ниэль смотрел широко раскрыв глаза, Дарниэль отворачивался и демонстративно позевывал в кулак, а я была под глубоким впечатлением. Умеют же лю… некоторые!
– Смелее! Давай!
Внимательно выслушав и с умным видом покивав, я размахнулась, вообразила себя ниндзей на задании, сделала бросок с полуоборотом… закрыв глаза.
– Ой! – отчаянно взвизгнул кто-то. – Убивают сиротку!
Я осторожно приоткрыла левый глаз:
– Э-э-э?
Перед моим лицом возникла перекошенная несчастная мордочка Гоши, изображающая вселенские муки. В одной лапке штрымп сжимал прядь срезанных сюрикэном волос, другой судорожно ощупывал широкую «просеку» на макушке.
– Мадам, – впервые открыла рот невеста Гоши, – вы мне жениха до нервного срыва доведете! Из-за вас мы не оставим потомства! – Ее хрипловатый глубокий голос наполнился страданием, а из глаз тонкими струйками потекли слезы.
– Слава богам! – сказочно обрадовался Габриэль. – Эрика, будь добра, кинь в него еще чем-нибудь! – Протянул мешочек. – К твоим услугам вся моя коллекция – пользуйся, милая.
– Нет! – Штрымпа в отчаянном порыве закрыла собой дрожащего суженого. – Это бесштрымпово! Мы имеем право на размножение!
– Тогда брысь отсюда! – В разговор посмеиваясь включился Дар.
Мохнатые штрымпы напоследок обильно полили нас жгучими (в прямом смысле!) слезами, пожаловались на тяжелую судьбину, плохие условия проживания, неподъемную работу и… испарились.
А три мужчины-воителя ушли совещаться. Когда закончился разбор полетов, мне было объявлено в мягкой форме:
– Рика, к сожалению, твое обучение воинским искусствам бесполезно, – ласково произнес Ниэль. – Ты плохо восприимчива к оружию и высокому вдохновению битвы. – Братец держал наготове большой носовой платок, собираясь утирать мне горючие слезы.
Ага! Сейчас!
– Ур-ра-а-а! – завопила я вне себя от счастья и расцеловала всех поочередно.
Когда на радостях чмокнула демона, муж поморщился, но смолчал. Скажете – удивительно? Вовсе нет. Причина всем присутствующим была понятна и ясна: у меня ж в руке был зажат один из последних сюрикэнов…
– Ну я пошла? – спросила, намереваясь поскорей убраться отсюда и забыть об этом эпизоде, как о страшном сне.
– Ты не против, если мы тут еще немного побудем? – вопросом на вопрос ответил муж. – Обменяемся опытом.
– Валяйте! – махнула рукой. – Я к детям в классную комнату зайду, проверю, как у них с уроками, а потом тоже пойду делами заниматься, а то совсем их запустила с вашими заё… занятиями.
– Хорошо, дорогая, – не стал спорить со мной супруг и резво ускакал на международную конференцию по обмену опытом о способах убийства и использовании оружия для достижения одним лишь мужчинам ведомой цели.
Уже ничему не удивляясь, я осмотрела занятых важным делом мужчин, пожала плечами и ушла.
По дороге в классную комнату услышала звонкий голосок Аланиэля:
– Учитель, эта задача не имеет решения! Коровы не летают!
– В чем дело? – вторглась я в обитель знаний. – Здравствуйте, мэтр Тригониэль, – поздоровалась с учителем математики.
Учитель поклонился и объяснил:
– Мы спорим по поводу одной математической задачи. Принц настойчиво утверждает, что ее решить нельзя!
– Могу я узнать условие задачи? – поинтересовалась я, погладив своих мальчишек по упрямым вихрам.
И мне выдали это условие. Выслушав, я подергала себя за ухо, косо посмотрела на учителя и пошла к окну. Перевесившись вниз, заорала:
– Мужчины! Срочно нужна ваша государственная смекалка!
– Что такое? – поднял голову брат.
– У нас задачка не решается! – весело призналась я.
– Какая? – мигом заинтересовался Дар, подходя к шурину. Уж он-то точно знал, что с математикой у меня все отлично. И если я попросила помощи, то тут либо что-то очень сложное (маловероятно, что именно такое зададут детям), либо стоит ожидать подвоха.
– На реку прилетело стадо коров и село на воду, – начала я, но была перебита Габриэлем:
– Коровы не летают!
– Еще раз перебьешь, – возмутилась, – полетят! Журавлиным клином!
– Не надо! – Эльф ткнул демона под ребра. – От такого потом не отмоешься!
– То-то же! – сменила я гнев на милость и продолжила: – Бык взял две коровы и улетел. Сколько коров осталось?
– А сколько было в стаде? – проявил смекалку Ниэль.
– Сколько-то! – выдала я гениальный ответ.
– Задача не имеет решения! – сообщил мне Дар, подумав хорошенько.
– Скажи это мэтру Тригониэлю! – фыркнула я. – Он утверждает, что имеет!
С желчным старикашкой никто связываться не хотел, и все призадумались.
– Мама, мама! – задергал мне сзади за джинсы Алиаль. – Осталось две коровы.
– Я знаю! – Приложила палец к губам. Подняла ребенка на руки, чмокнула в румяную щечку и попросила: – Скажи об этом мужчинам.
– Папа! – радостно заорал малыш. – Дядя! И папа Дар! – (Габриэля перекосило.) – Осталось две коровы!
– Почему, дорогой? – изумился демон. – Ты уверен?
– Да! – засмеялся Алиаль. – Папа, ты большой, а глупый! Остальные коровы утонули!
– Стоп! – вмешался Дарниэль. – Там же трое улетело?
– Пап! – Это уже вылез Аланиэль. – Бык – не корова! Он их осеменяет!
Я от этого диалога уже ржала в голос, вцепившись в раму и похрюкивая.
– Это тебе еще рано знать! – строго сказал эльф.
– Дядя! – завопил в ответ сын. – Если мне рано, то тебе уже поздно. Ты как тете Манвэлиэль это показывать будешь? На пальцах?
Я заржала еще громче.
– Хм… – заткнулся братец, не зная, что сказать не в меру развитому ребенку.
– «Хм» тетя не одобрит! – немедленно заверил его мой сын. – Если ты не в курсе, то спроси папу или дядю Габи – они точно знают, как детей делать!
Гогот стоял та-а-акой! Ржала с подвываниями, утирая слезы, добрая половина дворца, до того тихо подслушивающая саммит правителей, а вторая половина челяди активно допытывалась у первой о причине столь гомерического смеха.
Ниэль сначала попытался оскорбиться и обидеться, потом махнул рукой и захохотал вместе со всеми.
Все же веселая это наука – математика!
Глава 21
Любой удар сделает меня сильнее, если не добьет.
