спорящих одновременно истинными и ложными.
- Не знаю, где вы с ним разошлись... - донеслось из-за запертой двери.
'А ведь это модель доказательства, - внезапно подумал Денисов. Он и сам не понял, почему так решил. - Как сейчас директора вагона-ресторана, так ночью кого-то не было в коридоре по обе стороны купе, где произошло преступление. Не было, потому что он находился на месте убийства!..'
- Вам выручка не нужна, что ли?
В спор вступили свежие силы. Голос был знаком.
Денисов посмотрел на Сабодаша: на перроне в Умете этот человек учил Антона пить 'Марсалу' из неоткупоренной бутылки.
'Во дает, магаданец!' - сказала о нем Пятых, а двое его друзей пожилой, со шрамом, и второй, в тельняшке с металлической пластинкой на руке, - наблюдали за ним из тамбура.
Сабодаш допивал чай.
За окном было темно. Поднимаясь, Шпак приблизил лицо к окну, глубоко заглянул вверх.
- Звезды! Будет хорошая погода...
Золотая степь появилась неожиданно - цепочкой набежавших огней. В темноте замелькали склады или пакгаузы, плоские крыши белели, будто от снега.
Поезд встречали.
- Капитан Сабодаш? - Встречавших было двое, они легко поднялись в вагон.
- Темень какая... - Антон подал свернутый вчетверо лист - телеграмма в Москву.
- Поздравлять рано? - Один из встречавших посветил фонариком.
- Какие поздравления!
- У нас почта. Может, удача?
Денисов вскрыл пакет.
- Посветите, пожалуйста.
Блеклые буковки разбежались по серому листу бумаги.
'...Судебский Иван Васильевич 1938 житель Ступино Московской области истопник жилищно- эксплуатационной конторы женат работает техником-смотрителем перенес травму грудной клетки характеризуется малообщительным взаимоотношениях окружающими стремится лидерству...'
Они так стремились чем-нибудь помочь, эти безымянные сотрудники уголовного розыска из Ступина, собиравшие данные на Судебского.
'...дог Дарби-Воланд каталогу черной масти отца Тиграна матери чемпиона московской всесоюзной выставки Сильвы 48...'
На всякий случай Денисов просил также навести справку о собаке.
'...выставочная оценка очень хорошо владелец Судебский'.
С животным тоже было в порядке: собака принадлежала Судебскому. Он не похищал именитого дога, а Полетика-Голей не разыскивал пропавшее из его дома животное. Интерес к четвероногому вызван был чем-то другим.
- Одна ночь у вас, - сказал тот, что был с фонариком. - В Астрахани пассажиры сразу разбредутся...
Второй инспектор уточнил:
- Поменьше ночи.
Вернувшись в купе, Антон опустился на полку.
- Приляг, - посоветовал Денисов.
За окном удалялись огни Золотой степи. Уродливо вытянутые тени Сабодаша и Денисова плыли по купе навстречу друг другу, тревожные, исполненные непонятного значения.
Антон поколебался.
- А ты?
- Я в отпуске. Притом завтра меня ждут на пляже.
- Так и ждут? - Сабодаш отстегнул кобуру. - Держи пистолет.
Через минуту он уже спал, беззвучно подергиваясь во сне всем телом. Денисов вынул из кобуры ПМ, подержал в руке. Он любил оружие, на кафедре судебной баллистики на стеллажах у Денисова были свои любимцы.
Был 'борхардт' модели восемьсот девяносто третьего года, с длинным тонким стволом, казалось, вот- вот переломится - предшественник 'борхардт-люгера', получившего известность под именем 'парабеллум'. Стоял там сравнительно редко встречающийся 'ротштейр' из вооружения австро-венгерской кавалерии - на рукоятке был обозначен номер части, которой пистолет принадлежал; был бельгийский 'байяр', чешская 'зброевка', наконец 'фроммер-мажестик' - Денисову он нравился больше других.
Приходилось слышать разное, почему мужчины, независимо от возраста и профессии, любят оружие. Одни считали, будто дело в матери-природе, предполагавшей лепить из мужчин охотников да воинов. Другим казалось, что любить оружие человека научила война.
Денисов отсоединил магазин, отвел затвор, заглянул в окно для выбрасывания гильз - патронник был пуст. Теперь можно было осторожно отпускать возвратную пружину. Едва заметными вазами затвор двинулся на место. Почувствовав его приближение, хитроумные приспособления изготовились подхватить очередной патрон и дослать в патронник, но магазин был отсоединен, и сейчас они трудились вхолостую.
'Не много механизмов, - подумал Денисов, убирая пистолет, - в каких человек добился такого соединения изящества с инженерной целесообразностью. Взять хотя бы ПМ - ни лишней насечки, ни избыточного грамма, все изысканно, рационально. Не восхищаемся же мы кистенем или гирей на ремешке, а они тоже орудия нападения и защиты!..'
Денисов скинул пиджак, продел ремень кобуры в поясной, второй конец-петлю поднял к плечу, кобура и рукоятка пистолета оказались точно под мышкой. Он надел пиджак, вышел из купе.
Коридор встретил грохотом, занавески бились в окна, будто хотели выпорхнуть.
В тамбуре стукнула дверь. Одновременно с Денисовым появился Шалимов.
- Не спите? - Денисову послышалась ирония.
За бригадиром с чемоданом двигался электрик.
- Вы тоже на ногах? - Денисов посторонился, давая дорогу.
- В пятнадцатом что-то с пробками. Может, с контактами.
- Последний рейс!.. - сказал электрик.
Шалимов вздохнул:
- Только приедем в Москву - и назад! А возьмите восемьдесят девятый! Астраханского тоже резерва... Пять часов отстой. ГУМ, ЦУМ, 'Тысяча мелочей' - все для них!
- Или саратовский! - поддержал электрик.
Денисов затронул больной вопрос.
- Давно в последний раз были в поездке? - спросил Денисов.
- Дней десять назад...
Электрик пояснил:
- Мы тут все из разных бригад. У кого недоработка, кто из отпуска...
Шалимов посмотрел на электрика:
- Иди начинай разбираться... Ну как? - Он подождал, пока за электриком захлопнулась дверь. - Новости есть?
Денисов пожал плечами.
- Не повезло человеку. Был и нет! Сейчас в морге?
- По-видимому. - Вопрос о морге означал переход к чему-то личному.
