Стоп. Признаю свою ошибку. Я здесь уже была. Причём недавно.
Снова куда-то переместилась?
Нет. За окном всё тот же милый лес, только виден мне в ином ракурсе. Ну, всё ясно. Пока я мирно спала, меня перенесли в другую комнату! Кто посмел?!
Кристалл продолжал нервно светиться.
Что-то не так…
На улице стемнело, а я совсем одна в пустой комнате… Или не одна? На соседней кровати… О, Светлый!
— Рикон! Как же ты меня напугал!
Ребёнок как-то осуждающе на меня посмотрел.
Ну, правильно, большая тётя, а боится маленьких детей. Точно, с психикой не всё в порядке.
А кристалл продолжал неравномерно сиять сиреневым светом.
'Какого ж Тёмного ты светишься?' — Поинтересовалась я у ЭМИТУПа, не особо, впрочем, надеясь получить ответ. И правильно. Как и ожидалось, ответа не последовало.
— Рикон, а где все? — Детским голосом залепетала я, ощущая себя полной дурой. — Где твой папа?
— Там.
— А почему он там, а мы здесь?
Теперь я чувствовала себя не просто дурой, а законченной идиоткой. Тоже мне, догадалась, что у ребёнка спрашивать. Ты ещё про законы физики поспрашивай или про теорию относительности.
Мальчик был воспитанным и о наличии (а точнее, об отсутствии) моих умственных способностей ничего говорить не стал. Но на вопрос мой ответил:
— К нам гости. Один.
Как же болит голова! Уже начинает казаться, что эта боль никогда не пройдёт. У-у-у! Когда ж это закончится? Стоп! Что он сказал?
— Рикон, солнышко, какие ещё гости?
— Папин хороший друг, — гордо ответил малыш. — Он часто приходил. Там, дома.
— Дома, это во дворце, да?
В ответ я получила утвердительный кивок. Вот Тёмный!
— Тише, — мальчик поднёс указательный палец к губам. — Папа просил не шуметь.
Да что же это такое творится?..
— Рикон, а почему папа просил не шуметь?
Наследник пожал плечами. Он потерял какой-либо интерес со мной разговаривать на эту тему. Сейчас его гораздо больше привлекал светящийся кристалл в форме октаэдра.
— Э нет. ЭМИТУП детям не игрушка! Мы же с тобой помним, как нехорошо получилось в прошлый раз?
— Он живой? — Глаза так и горят любопытством.
Я скептически посмотрела на кристалл. Живой? Можно и так сказать. Характером он точно обладает. Не самым замечательным, к сожалению. К моему сожалению.
— Живой, — подтвердила я. — И вредный.
— Почему он мигает? Хочет о чем-то тебе сказать, да? Он так с тобой разговаривает?
Какой умный малец! Не то, что я.
— Предупредить меня хочет, только не могу понять, о чём.
Рикон с умным видом кивнул:
— Он красивый. У папиного друга такой же.
— У какого друга? Который пришел? Рикон, ты ничего не путаешь?
Голова уже не болит, а просто раскалывается. Устроенная ЭМИТУПом игра со светом порядком мне надоела и теперь действует на нервы.
— Я никогда ничего не путаю, — гордо заявил мальчик.
(Ну, я же говорю, что он гораздо умнее меня!)
Вот и температура, которая вроде бы начала сползать, снова подскочила. Надо же, оказывается, какая я мнительная.
Уже без особой надежды я задала важный вопрос:
— И как же зовут гостя (да гореть ему в чистилище у Тёмного!..)?
— Дж… джс… Сложное имя, — обиженно произнес юный наследник. — Не могу сказать…
Я попросила Рикона не расстраиваться, что он не смог выговорить это заковыристое имя, и сказала, что когда он чуточку подрастёт, то всё у него получится. Имечко, конечно, еще то. Джейсв. Сплошные согласные.
Когда я полностью сползла с постели и нетвёрдой (меня морозит, между прочим!) походкой направилась к двери, Рикон предупредил меня, что папа просил не выходить. Я возразила, сказав мальчику, что Император воспретил покидать комнату только ему. На это наследник Империи резонно заметил, что папин запрет распространяется на нас обоих, а на меня в особенности.
— Я уверена, он имел в виду что-то другое. И вообще, я только одним глазком гляну.
Докатилась, перед ребёнком оправдываешься. Вот лежала же себе спокойно, шевелиться и то не хотела, а сейчас что? Тебе постельный режим соблюдать нужно! У тебя температура!..
Должна же я выяснить, кто пришёл.
Какое 'выяснить'? Ты и так знаешь, кто!
Иногда мой внутренний голос жутко меня раздражает.
А это не внутренний голос, это здравый смысл!
О, Светлый, дай мне сил не сойти с ума…
Прежде чем выйти, я прислушалась.
Тишина.
Их там нет, или они так тихо разговаривают?
Я осторожно приоткрыла дверь…
Глава 21
Разговор
Вы когда-нибудь задумывались, что именно подталкивает людей к самоубийству? Говорю не о тех случаях, когда человек, стоя на краю крыши 'высотки' или сидя на подоконнике, почти заворожённо смотрит вниз и представляет себе, как, сделав всего один-единственный шаг, он полетит… И пускай — вниз, зато на несколько мгновений получит ощущение полной (может быть, мстительной) свободы от всех. Или когда, набирая горячую ванну, проверяет, хорошо ли заточено лезвие бритвочки, и мысленно прикидывает, с какой силой нужно полоснуть по запястью, чтобы… Такие мысли, вероятно, приходят многим в голову. Но кому-то удается побороть в себе то разрушительное желание души покинуть бренное тело, а кому-то и нет. Так вот, я говорю о том, что заставляет сделать тот самый последний шаг. И каким он бывает для человека, окаяннный миг, когда последнее движение совершено, и обратного пути попросту уже нет. Хотя… волею Судьбы попадаются личности, сумевшие пережить собственную попытку самоубийства.
Жаль, но, на моей памяти, не происходило встреч с такими вот личностями. Случись иначе, быть может, они рассказали бы, как можно пережить свою смерть, или хотя бы не доводить себя до того, что ты окажешься перед выбором: резкая боль от кухонного ножа или вечная темнота баночки со снотворным. Но никакой подобной встречи не случилось, и вот мой последний шаг был сделан.
Открыв дверь, я несмело выглянула наружу.
Как я, собственно, и ожидала (какие уж тут поводы для сомнения?), за столом сидели Ионо Второй и Джейсв. Они тихо (но не шёпотом) и на удивление спокойно о чём-то беседовали.
На этот раз Крист был одет в костюм, более подходящий миру МИА-3; сине-зелёная расцветка одежды прилагалась. Угадать, о чём он думает, по выражению его лица было невозможно даже человеку,
