Бухенвальдский набат

Я мучаюсь украдкой,
не раз себя кляня,
что жить тебе несладко,
хорошая моя.
Что с первых километров
далекого пути
на лобовые ветры
приходится идти.
Ухабы, да ухабы,
да рытвины окрест.
Присесть на час хотя бы —
да некуда присесть...
Морщинками усталость
легла у глаз твоих.
Хотя бы ветер малость
унялся и утих!
А он, неугомонный,
бушует и ревет...
—    Быть может, повернем мы?
—    Нет, — говоришь, — вперед!

1949

* * *

Роняет липа в слякоть
осенний свой наряд.
И хочется ей плакать
от горя и утрат.

Под этим небом серым
что может быть грустней?..
Но не теряет веры
продрогший воробей.

Ну как прожить без пищи?
Он верит: все равно
хоть где-то, да отыщет
желанное зерно!

1949

* * *

В длину и вширь на полверсты
надгробья — камни да кресты...
Немой кладбищенский уют —
усопших навсегда приют.

Здесь все кончаются пути.
Здесь дальше некуда идти...

1949

* * *

Эта тема совсем не нова:
настоящее бьется с прошедшим...
Разболелась моя голова,
и мне кажется: я — сумасшедший.
В полумраке плетутся мечты,
тучи плотно на крышу насели.
Хорошо, что, любимая, ты
в этот час у моей постели.
Не печалься, не стал я другой,
хоть припухшие веки обвисли,
все пройдет, если рядом со мной
воплощение чувства и мысли.

1949